Лисий дом - Тарья Сампо

Так бы и стукнула! Или поцеловала, стерев насмешку с лица. Я сама себя не понимала в этот миг.

– У вас порвался рукав, – вдруг обратила я внимание. – Давайте, я зашью.

Золотой Лис протянул руку, а я достала из рукава футляр с иголками и нитками. Стараясь не касаться мужского запястья, я загнула манжету внутрь, где разошлась строчка. Сделано не моими руками – непрочное… Теперь будет лучше.

– Благодарю…

– Тш-ш! – шикнула я. – Разве вы не знаете, что нужно молчать, когда шьют?

– Почему? – как ни в чем не бывало спросил насмешник.

Карие глаза лучились, губы манили, но я смутилась и резко замолчала. Разве скажешь о такой примете? Если мужчина заговорит во время шитья, у него будет сварливая жена.

* * *

Я ушла, он остался.

Охотник расставил

Силки на дичь.

Ступай осторожно.

Это предостережение как нельзя лучше подходило к создавшейся ситуации. Золотой Лис играет со мной. А я ничего не могу ему противопоставить, лишь бежать или уклоняться от новых встреч. Но делать этого совсем не хочется. Интересно, почему?

Каждой встречи я жду с нетерпением.

Только вот… Мысль о господине офицере нет-нет да и кольнет беспокойством. Словно я делаю что-то постыдное, встречаясь с Золотым Лисом за его спиной, хотя никакой вины за мной нет.

* * *

Теперь настало время выполнить поручение госпожи.

Так я очутилась в доме Дракона. Я впервые навестила офицера в его жилище. В Управе не укрыться от чужих глаз и ушей, а огласка нам ни к чему. Как я знала, здесь гостил брат Семечка Лотоса, но больше, кроме хозяина, никого не было.

Оглядевшись украдкой, я решила, что дом давно заброшен. Слуг Дракон не держал и являлся, наверное, только ночевать, целиком и полностью отдаваясь службе.

«Поистине плачевно».

Нигде не чувствовалось женской руки. Во дворе разрослись сорные травы и цветы, заполонив все, кроме выложенной камнем тропинки, ведущей от ворот к дому. Однако промасленная бумага на окнах и ставнях была новой, блестящей и защищала от ветра. Стало ясно: хозяин заранее готовится к похолоданию.

Створки двери разошлись в стороны.

– Что стоишь? – услыхала я голос Дракона. – Входи скорее, девушка. Не стой на ветру.

Сбросив туфли, я переступила порог дома. Господин офицер поразил меня непривычной сдержанностью, словно ничего не было – ни лечения, ни спасения из плена, ни совместной тайны. Так разговаривает незнакомец или чужой человек – любезно, но не более того. Еще мне показалось странным, что он все время принюхивался.

Притворившись, что меня волнует только поручение госпожи, я приготовилась слушать. Многое нельзя было передать в письме: вдруг перехватят?

Первая дама сама виновата в таком трагичном исходе. Она задумала убийство хинской принцессы, и ее отравил сообщник, который подбил женщину на совершение преступления. Этот человек был из числа заговорщиков.

Брат Семечка Лотоса решил выяснить истину и поспешил приехать из Хины. Не успев поговорить с жертвой, он наткнулся на хладное тело в монастыре, после чего отправился в столицу Королевства. Одного только я не понимала…

– Господин, не верится, что Первая дама могла предать короля, – сказала я. – Почему она связалась с заговорщиками?

– Точно! – улыбнулся Небесный Дар, совсем как раньше. – Я тоже сначала не мог этого понять. Но вот что я скажу. Иногда верность оборачивается предательством. Этим воспользовались мятежники, раскрыв правду. Принцесса представляла угрозу для власти драконов одним своим существованием. Узнав о ее происхождении, Первая дама решила погубить наложницу, действуя исключительно в личных интересах. Позже придворную убрали как ненужного и опасного свидетеля.

– А камеристка Первой дамы? Что она сообщила?

– Ты умна не по годам, – кивнул офицер. – Камеристка исчезла. Она была из круга заговорщиков. Но почему ты не спросила раньше?

– Решила, что она осталась в храме, а вы не рассказывали.

– Мое упущение.

Небесный Дар внезапно сменил тему:

– Где ты была до того, как пришла сюда?

– Почему вы спрашиваете? – испугалась я и подумала: «Откуда он узнал? Как догадался?»

Я похолодела. Дракон не зря принюхивался: он учуял Золотого Лиса!!! Не успела я опомниться, как мужчина обнял меня и повел носом у самого лица.

«Поцелует?»

Нет, ему нужно другое. Он понял, чем я занималась недавно. Лицо Дракона покрылось чешуей. Глаза почернели: их заволокло пленкой третьего века. Он глухо, утробно зарычал, и мне стало больно. Бритвенно-острые когти проткнули рукав и коснулись кожи. Я ахнула, и Небесный Дар опомнился, приняв облик человека.

– Золотой Лис, – вырвалось у Дракона. – Лучше бы он не вернулся из путешествия, а не то…

– Что? – прошептала я.

– Я его убью. Ты моя.

Глава 36

Он еще что-то говорил, говорил, но я ничего не слышала. Все поглотил бесконечный страх за себя и Золотого Лиса. Я была подобна опавшему листку, уносимому бурной рекой. А Дракон был неукротимым потоком…

Небесный Дар вызвал носильщиков с паланкином. В мастерскую я возвращалась в каком-то полуобморочном состоянии. Много позже я оценила заботу господина офицера. Пешком я не дошла бы.

Страх за других всегда сильнее, чем за себя.

Я молила великое Небо, чтобы Золотой Лис вернулся живым, моих родных простили и Дракону с Лисом не пришлось меня делить! Наверное, лучше, если бы меня вообще не стало, но я гнала такие мысли прочь. Желание жить сильнее страха перед неизвестностью.

* * *

В Дальнем дворце – женское царство, куда нет доступа мужчинам, в том числе и наглым драконам из городской Управы. Здесь тихо и спокойно.

Мне особо дороги минуты, когда я помогаю прихорашиваться названой сестре. Она обычно порывалась мне помочь, но я решительно пресекала все попытки.

– На людях мы с вами – госпожа и приближенная, но все же служанка, – увещевала я ее. – Не следует давать повод для новых пересудов.

Первый Снег вздыхала, но соглашалась, ведь я была права. О том же ей неоднократно говорила мать. Я же не могла поверить в свое счастье. Дружба была мне всего дороже.

Слова и дела,

Дела и слова.

Что перевесит?

Дело не в словах. Люди, близкие по крови, братья и сестры – часто чужие друг другу. Я не раз такое наблюдала. Для меня важнее отношение, а не право называться сестрой.

– Позвольте выбрать прогулочное платье… госпожа, – улыбнувшись своим мыслям, сказала я.

– Смотри у меня! – подколола она в ответ. – Если будешь нерадиво исполнять свои обязанности, я придумаю тебе суровое наказание.

– Какое?

– Заставлю сто раз