Полюбить незнакомца - Мэриджой Шубридж

– Вам и не понять. Но ей так и надо в следующий раз не станет строить планы, надеясь стать хозяйкой большого дома. Я с самого начала знал, что он ей не пара, но она не желала прислушиваться к моим словам. Нет, ему пообещали даже место в совете управляющих после свадьбы с представительницей семьи Пэттерсонов. Но, слава Богу, все кончено. Не обращайте на него внимания, дорогая.

Краем глаза Клэр заметила высокую фигуру Марка, который явно слонялся без дела перед крыльцом своего дома. Он пристально смотрел на них, а когда карета поравнялась с домом, Уильям демонстративно отвернулся. Клэр испытывала смешанные чувства, особенно, если вспомнить эту отвратительную картину – пьяный Марк Конрад, заснувший за столом в коттедже Сепа. Заметив сардоническую улыбку на лице Марка, она, задрав подбородок, уставилась перед собой. Сердце ее учащенно забилось, но она была настроена решительно, продолжая напряженно смотреть вперед. Она почувствовала, что Уильям был вполне удовлетворен ее поведением.

Когда сверкающий лаком фаэтон промчался мимо дома Марка, ни с той ни с другой стороны не последовало приветственного кивка. Клэр подчинилась негласному приказу Уильяма проигнорировать Марка, ведь Оливер был единственной ее надеждой на удачный побег.

Когда они, добравшись до вершины, свернули на широкую главную дорогу, Клэр заметила:

– У меня сложилось такое впечатление, что вы с вашей кузиной не в самых лучших отношениях Может я ошибаюсь, и семейные чувства оказываются в конечном итоге сильнее, чем личные разногласия, особенно если учесть, что, как вы говорите, помолвка была аннулирована самой мисс Пэттерсон.

Глаза Уильяма сузились, и он спросил с подозрением в голосе:

– Мне кажется, дорогая, что вы проявляете к этому делу повышенный интерес. Вы случайно не симпатизируете этому человеку? Вы с ним знакомы?

Клэр постаралась казаться беззаботной и мило улыбнулась:

– Я, естественно, видела его, так как он живет неподалеку, но я больше знакома с его дочерью Сарой. Прекрасный ребенок.

Она понимала, что больше нельзя проявлять своей заинтересованности в Марке Конраде. Уильяма, кажется, удовлетворил ее ответ, и он указал рукой на что-то впереди.

– Вот этот дом, моя дорогая, он стоит на обочине под громадной соломенной крышей. Двери дома почти не видно из-за вьющегося ломоноса. Вам непременно понравится это местечко. Я часто на вещал его.

Он остановил фаэтон, и она заметила, как озорно сверкнули у него глаза. Она увидела маленькие зарешеченные окошки на втором этаже, там, вероятно, располагались небольшие номера, которые снимали молодые кливдонкие щеголи.

– В зале на втором этаже подают превосходный эль, – продолжал Уильям, – но туда обычно не водят молодых леди.

– Само собой разумеется, – ответила Клэр, деликатно пожав плечами.

Она хотела было сказать что никогда еще не посещала бара, но передумала, вспомнив первую встречу с Марком Конрадом. Она густо покраснела, но Уильям лишь улыбнулся, отнеся эту вспышку к проявлению девичьей скромности. Он, казалось, был очень доволен, и чинно проводил ее в небольшую чайную комнату с дубовыми панелями.

Им подали отменные горячие ячменные лепешки с кремом и земляничным вареньем. Клэр заметила, что полногрудая хозяйка заведения относилась к Уильяму довольно фамильярно. Уильям оставался равнодушным к развязным манерам этой женщины с дерзким взглядом. Когда она подавала им чай, Клэр заметила на себе ее пристальный взгляд, и ей стало неловко от мысли, что, вероятно, эта леди с наступлением темноты превращалась во владелицу номеров, которые сдавала юным повесам Кливдона. Может, она решила, что Клэр – подружка Уильяма? Клэр, надменно задрав подбородок, высокомерно посмотрела на хозяйку, вспомнив вдруг быстрый взгляд Уильяма, брошенный на окна второго этажа.

Как приятно было сидеть в полной праздности, есть лепешки и попивать чаек! Беседа в основном была односторонней, но Клэр было интересно слушать рассказы Уильяма о знатных людях и званых вечерах. Этот мир, конечно, ей был незнаком. Она только улыбалась и одобрительно кивала головой, будучи убеждена, что Уильям старается, чтобы произвести на нее впечатление. Она поразилась, когда узнала, сколько денег ушло на вечер, посвященный совершеннолетию Евы.

– Еще никогда на женщинах не демонстрировалось столько драгоценных украшений, – гордо сказал он, – но Ева сделала все, чтобы никто ее не переплюнул, – добавил он с презрительной улыбкой.

– Все кавалеры толпились возле нее оспаривая друг у друга честь танцевать с нею.

– Кроме одного, – напомнила ему Клэр.

– Скатертью дорожка! – небрежно махнул рукой Уильям.

Больше он не говорил о Марке Конраде и перевел беседу на свое предстоящее путешествие во Францию, пытаясь очаровать ее прелестями этой дивной страны.

Они благополучно вернулись к коттеджу, не встретив никого по дороге. Уильям пребывал в веселом, беззаботном расположении духа.

Возле двери Клэр тепло поблагодарила его за прогулку, а Уильям самодовольно улыбался, будучи убежден в том, что завоевал девушку.

– Я зайду завтра, моя дорогая, и к моему приходу вы должны принять решение, – сказал он, понизив голос, хотя вокруг никого не было. – Я имею в виду нашу короткую поездку в Шербург. Обязательно возьмите с собой свое янтарное платье.

Глаза у него по-мальчишески горели, и Клэр в ответ жеманно опустила ресницы, одарив глуповатой девичьей улыбкой.

Войдя в дом, она закрыла на засов дверь и, сняв шляпку, устало прислонилась к двери спиной. Она с чувством гадливости разглядывала янтарное платье на манекене. Что же происходит? Разве она стремится вырваться из силков, расставленных лордом Рейном, только ради того, чтобы угодить в клешни Уильяма Оливера? Его намерения были для нее ясны. Она не принадлежала к кливдонскому свету и могла стать отличной добычей, особенно после того, как Уильям увидел это платье.

Шелковый наряд, казалось, насмехался над ней, наивной дурочкой, и вдруг, подчиняясь дикому инстинкту, она подбежала к нему и вонзила ногти в воротник. Она разорвет его на куски, а вину свалит на шалость котов! Сжав пальцы, она уж хотела было рвануть платье на себя, но в это мгновение раздался чей-то удивленный голос, от которого она невольно вздрогнула.

– Дорогая девочка, если тебе хочется выместить на чем-нибудь злость, то выбери самое безобразное платье. Для чего портить такой изысканный шелк? Какая бесстыдная девчонка заказала тебе это платье, достойное куртизанки? Только не моя не сильно оплакиваемая бывшая невеста. Оно в два раза меньше ее фигуры.

Не отрывая застывших на воротнике рук, Клэр медленно повернулась и увидела Марка Конрада, лениво раскинувшегося на ее кушетке.