Сон о принце - Эсфирь Серебрянская

строгости и достоинства. Последнее, пожалуй, в избыточных количествах, что подтверждалось чуйкой. Собственно на этом разглядывание закончилось, поскольку настойчивый «нестатист», развернувшись, потащил меня за собой сквозь ремонтно-помывочные работы.

Переход от разговора к движению застал меня врасплох, заставив направить усилия не на оказание сопротивления, а на борьбу с гравитацией. Раздраженное возмущение немедленно захотело взять тело под контроль, но рациональность не сдала своих позиций, напомнив о еде. Запах уверенной власти от пузана тоже высказался за охлаждение эмоций. Вспылить еще успеется, пока же стоит присмотреться к происходящему.

Мой взгляд выхватил четверку работяг с лопатами, внимающую пятому, чья униформа отличалась цветом воротника и обшлагов рукавов. Невольно подумалось о высокоорганизованном обществе с цветовой дифференциацией штанов. Я огляделась и тут же нашла подтверждение, заметив двух девушек, моющих окно под присмотром начальницы, чей жилет украшали кантики более яркого оттенка.

Невысказанное раздражение противным привкусом осело на языке. Аж сплюнуть захотелось.

Тем временем «буксир» подтащил меня к центральным дверям здания, которые выглядели тускловато функционально. В памяти всплыло нудно пространное объяснение моего строительного босса о подборе материалов для парадных и черных входов. Преподносилась информация, как откровение свыше, хотя, наверное, и ребенку очевидно, что выбор исходит из поставленных задач. Если нужно произвести благоприятное впечатление на входящего, тогда «останавливаешь взгляд» на «покрасивши». Если же у тебя задача максимально облегчить доставку разновсяких предметов, то берешь материалы устойчивые к случайным повреждениям. Тут уж красота вторична, поэтому устраивается такой вход вне видимости с парадного. Таким образом, площадь перед домом, превращается в «задний дворик». Подворье, так сказать.

Осталось понять, меня ведут через эти двери, потому что не хотят производить благоприятное впечатление или опасаются случайных повреждений? Хочется верить, что последнее, поскольку оно в какой-то степени льстило моему самомнению. Но все равно злило.

По узким служебным коридорам первого этажа мой пузатый провожатый пер как танк, заставляя немногочисленных встречных ливрейных вжиматься в стены, давая нам дорогу. При этом их нелестные эмоции почему-то концентрировались на мне, а не на моем тягаче.

Наконец мы «выпали» в небольшой холл. Здесь мужчина остановился, и, выпустив мою руку из захвата, тщательно осмотрел свою одежду. Стряхнул невидимую пыль с рукава, видимую со штанины и, извлеченным из кармана платком, вытер пятнышко с ботинка. Меня тоже удостоили разглядывания, по окончании которого в качестве корректирующего средства «выдали» тяжелый вздох и показали кулак… Я просто диву давалась на свою выдержку.

«Наверно все дело в любопытстве. Уж очень интересно посмотреть, какому большому начальнику взбрело в голову посмотреть на такую красивую меня…»

Пузатик пересек холл и, постучав, приоткрыл одну из дверей.

«А вдруг там он?.. Эса…»

Мысль взорвала сознание. Ноги ослабли, и, если бы спина внезапно не наткнулась на стену, я бы растеклась по полу.

Сопровождающий обернулся и соизволил заметить, что меня рядом нет. Яростный взгляд в мою сторону и призывный взмах руки потребовали занять место рядом с ним. А я даже пальцем пошевелить не могу. Сердце своим стуком оглушало. Ладони вспотели, и противный ком застрял в горле, отказываясь куда-либо сдвинуться.

Меня снова схватили за руку и потащили к двери.

А ноги ватные, в голове разброд… И надежда: «Может не он…» И другая радостная: «А кто же еще!» Шум в голове усиливается. Бешеный пульс, отдаваясь в ушах, вбивает холодные гвозди логичности. Ведь была в местной полиции? Была. И не просто зашла-вышла, а под арестом. То есть в систему попала, которая начала меня жевать. Но, не пережевав, неожиданно выплюнула. Значит, кто-то заступился. Потребовал. Причем кто-то с такой властью, что послушались. Более того, этот кто-то с такой большой властью, что послушались мгновенно. И у него такая мощь, что меня не просто отпустили, а доставили туда, куда потребовали. То есть наверху скомандовали, внизу же только каблучками щелкнули и доставили. Приказы не обсуждают. Особенно прямые приказы. Тем более прямые королевские приказы. Сказал, представить пред светлы очи – представят. Побитую, потрепанную, грязную, дурно пахнущую нищенку, в платье с чужого плеча. Ах, здравствуйте богиня с огромным фингалом! Как «приятно» видеть вас не во сне. А где ж ваш антураж? Замашки на мудрость? Независимость? Что в вас есть такого, чего нет у других. Чем покорять будете? Грязным вонючим тельцем?

А дверь уже совсем рядом…

А вдруг он – «мужик сказал – мужик сделал». И женится. На мне… Сразу, без условий. И никаких отказов. Обещался – сделаю и… И что? Мечта исполнена? Чья мечта? Какая мечта? Моя мечта о том поцелуе, что пятилетку тревожит душу и сердце? Или исполнится желание мажорного мальчика, демонстрирующего всему миру свою крутизну? А главное, что дальше? Дальше что?! ДАЛЬШЕ-ТО ЧТО?!!!

Рывок, и дверной проем выплевывает меня на середину просторного кабинета.

Воздуха нет. Выдохнуть выдохнула, а вдохнуть не могу. Нет воздуха. Аж в глазах темнеет…

– ЛенАа!

ЧТО?!

– ЛенАа, жур-жур-жур, тужур-тужур, мужур-мужур…

Йискырзу! Здоровая, счастливо улыбающаяся, одетая в очень стильный брючный костюм горчичного цвета.

Горы свалились с моих плеч. Облегчение… и разочарование. Горькое, жгучее. Застревающее болезненной тяжестью в груди. Дышать дает, но ноет, ноет…

Недавняя же спутница все журчит. Вот только запах смущает: опять дикарку приучать к цивилизации собираются. Поразить мое воображение. Ню-ню…

Йискырзу обратилась с вопросом к пузану, и тот с почтением подал ей небольшую черную дощечку «украшенную» меловыми надписями. Сам мелок крепился с боку специальным зажимом. Удобная конструкция. Мое воображение просто сразило наповал. Это ж надо не додуматься до простого блокнотика, который в обиходе гораздо удобнее.

«Хотя может у них бумага дорогая, – осадила я сама себя, – рано выводами бросаться».

Взглянув на надпись, девушка махнула мне рукой и направилась к выходу. Пузатый хотел пойти следом, но его остановили. В походе только девушки… ну и дощечка с мелком.

Две лестницы в два пролета каждая, плюс переход по длинному коридору привели нас в небольшой узкий коридорчик, освещенный не очень яркой потолочной лампой. Десяток простых, выкрашенных кремовой краской дверей с одной стороны взирали на своих неброских серых коллег, не сильно выделявшихся на фоне темных стен неопределенного цвета. Сначала мне показали уборную… Крайняя серая дверь. Кажется, в тюрьме стоял более современный образец. На соседней двери, тоже серой, из-за которой доносились звуки льющейся воды, висел синий круг. Туда мы рваться не стали… Похоже, идея цветовой дифференциацией захватила воображение аборигенов. Следующая остановка – дальняя кремовая дверь.

Здесь было окно. Светло-пыльное пятно на фоне тусклых стен. Потом взгляд, смещаясь ниже, натыкался на маленький, меньше метра шириной, стол и соскальзывал на табуретку с прикрытым вязаной