Всё, чего ты желаешь - Кирстен Миллер

— Ничего себе… — произнес Оуэн. — И ты действительно уверена, что возглавить «ОУ» должен именно я?

— Да, Оуэн. Я сразу это поняла, с того самого момента, когда тебя увидела. Даже Адам говорил, что ты неподкупен. Из чистого любопытства хочу спросить, сколько баллов на твоем счету в «ОУ»? Три тысячи? Четыре?

— Что-то вроде того, — пожал плечами юноша.

— А сколько ты истратил?

— Хейвен, я вовсе не ожидал такого крутого поворота событий. Разреши мне немного подумать?

— Разумеется, — ответила она. — А я спущусь и пришлю к тебе Бью.

— Оуэн почти согласился, — заявила Хейвен своим спутникам, ожидавшим ее в вестибюле. — Но пока боится повышенного внимания к своей персоне. Теперь дело за тобой, Бью. Ты готов?

— Кажется, да.

— Тогда поднимайся на верхний этаж.

— Один? — спросил Бью.

— А как же мы? — недовольно воскликнула Леа. — Зря я, что ли, целую ночь не спала!

— Бью будет не очень приятно, чтобы мы на него глазели.

— Хейвен права, — сказал Йейн. — Только не обижайтесь, но я рад, что никого из вас рядом не было в ту минуту, когда она меня нашла.

— Но еще одного разочарования я точно не вынесу, — растерянно проговорил Бью.

— Ты не разочаруешься, — заверила его Хейвен. — Клянусь.

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ

Всем членам Общества «Уроборос» заранее разослали электронные письма. Не только богатым и знаменитым. Сотрудникам и серым людям — тоже. Собрание назначили на десятое марта, на девять часов утра. Присутствие не было обязательным.

— Думаешь, кто-нибудь появится? — поинтересовалась Хейвен у Йейна, когда они, взявшись за руки, шагали по Ирвинг-Плейс.[36]

Даже Леа отказалась посещать собрание. Она задержалась в Нью-Йорке для того, чтобы убедиться, что ее видения закончились, но с «ОУ» больше не желала иметь ничего общего. Девушка предупредила Хейвен накануне и отправилась в зоопарк в Бронксе.

— Понятия не имею, — отозвался Йейн. — У всех нас выдались нелегкие дни. Но, полагаю, Оуэн нас не подведет. А как Бью?

— Я ему звонила, но он не хотел долго болтать. Просто не могу представить, что происходило в пентхаусе.

— Нет, можешь! — со смехом возразил Йейн.

— Твоя взяла. Но ведь прошла неделя! По идее, их уже должно тошнить друг от друга.

— Ты ревнуешь, Хейвен! Понятно, почему ты так злишься.

Она свирепо прищурилась. Вдобавок отсутствие Бью было не единственной причиной ее плохого настроения.

— Да и Оуэн наверняка волнуется из-за своего дебюта, — заметил Йейн.

— Надеюсь, что сегодня он подберет правильные слова, — проворчала Хейвен, нисколько не сомневаясь, что так и будет.

Они повернули к южной стороне Грамерси-Парка. Хейвен достала мобильник и проверила время. Без пяти девять, а тротуар около здания правления Общества «Уроборос» уже был заполнен народом. Двери оказались заперты, и толпа явно нервничала. Увидев Хейвен и Йейна, какая-то женщина указала на них.

— Вот он! — прокричала она, и несколько сотен голов, как по команде, повернулись в их сторону.

Йейн и Хейвен замерли на месте.

— Это ты виноват! — завопила женщина. — Ты уничтожил «Уроборос»! Ты и Падма Сингх продали нас прессе. Теперь все считают, что каждый из нас или торговец наркотиками, или проститутка. А я сочиняла книги для детей. И я первой признаюсь в том, что получала огромную помощь от Общества, но никогда никому не продавала своего тела.

— Точно, — сердито поддержал писательницу какой-то мужчина. — Моя бывшая жена убеждена, что в «ОУ» полно извращенцев. Запретила мне приближаться к нашим детям.

Люди двинулись навстречу Хейвен и Йейну, не дав им возможности сказать хоть слово в свою защиту. Перед глазами девушки вдруг возникла картина, которую Йейн спрятал в гардеробную в их римской квартире. Подарок на новоселье от Марты Вега. Художница изобразила толпу, смыкающуюся вокруг них обоих. Неужели сейчас их история завершится?

— Стойте!

Знакомый голос прозвучал настолько оглушительно, что Хейвен решила — Оуэн прихватил с собой мегафон. Но его руки были пусты. Все обернулись и уставились на него. Оуэн быстро протолкался к крыльцу. Он встал перед членами «ОУ», Хейвен внезапно поняла, что картина Марты Вега предсказывала не грядущую катастрофу, а триумф.

— Меня зовут Оуэн Белл, — представился юноша. — Именно я предложил всем встретиться сегодня.

— Мы знаем, кто ты такой! — выкрикнул кто-то. — Ты двери открывать собираешься или как?

— Нет, — ответил Оуэн, и люди вновь зароптали. — Пообщаемся на свежем воздухе.

— Где Адам? — послышался следующий вопрос.

— Адама Розиера больше нет. Я принимаю на себя временное руководство Обществом до внеочередных выборов, дата которых будет в ближайшее время назначена. Я намерен произвести несколько реформ. Всякий, кто не согласен с ними, волен покинуть «Уроборос» или проголосовать против меня.

— А можно подробней? — раздраженно осведомился один мужчина.

— Во-первых, любой член «ОУ», обвиняемый в тяжелом уголовном преступлении, подлежит немедленному исключению. Во-вторых, списки членов Общества будут открыто опубликованы. И последнее: система баллов ликвидируется. Ваши долги аннулированы.

Аудитория встретила эти новости сдавленным молчанием.

— Но система баллов побуждает нас помогать друг другу, — наконец выговорила женщина, прежде кричащая на Йейна. — Разве добрые дела не заслуживают вознаграждения?

— Вознаграждение существует. Некоторые люди называют его кармой, — пояснил Оуэн. — Кроме того, наша организации начнет заботиться о том, чтобы сделать мир лучше. Вот каким мечтал видеть «Уроборос» его создатель, Август Стрикленд. Нынешний скандал испортил нашу репутацию. Однако у нас есть ресурсы для того, чтобы начать все заново.

Оуэн выразительно помолчал.

— Ну, а те двое, которых вы хотели растерзать несколько минут назад, первыми взялись за дело. Йейн Морроу и Хейвен Мур только что пожертвовали пятьдесят миллионов долларов Гальцион-Холлу. Без их щедрости школа могла бы закрыться. Ни Йейн, ни Хейвен взамен не получили ни единого балла.

Йейн не отрывал глаз от Оуэна, а Бью, появившийся возле Хейвен, обнял ее.

— Здорово, — прошептал он.

Оуэн продолжал отвечать на вопросы собравшихся. Никто ни на миг не задумался о том, что перед ними находится человек, который взял на себя лидерство с превеликой неохотой.

— Да, — согласилась Хейвен. — А Оуэн — пылкий и справедливый. Лучшее сочетание.