Вампиры — дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

Анжелика обернулась простыней из розового шелка и, положив руки на плечи Георгию, заметила:

— Если только захочешь, он тебя простит.

Молодой человек покачал головой:

— Женщинам простительна их ветреность, сомнения лучших друзей не забывают. Ты слышала, что он сказал Феррану? Он это сказал мне.

Девушка присела, облокотилась на его спину и подтянула ноги к животу.

— Жалеешь?

Георгий откинул голову ей на плечо и прижался губами к шее.

— Только о том, что для тебя это месть и я всего лишь оружие в твоих руках.

— Может быть, когда-нибудь…

Он хрипло засмеялся.

— Ты в это веришь? И кем же мне нужно стать для тебя — Лайонелом или Даймондом?

— Я не знаю…

— Зато я знаю, мне никогда не сыграть холодность и безразличие Лайонела, как и одержимую любовь Даймонда.

Анжелика чуть повернула лицо и заглянула ему в глаза.

— И не надо.

Некоторое время они сидели, глядя друг на друга, потом Георгий спросил:

— Ты злишься на него?

— Нет. Не на него. На себя.

Молодой человек вздохнул:

— Твое послание дойдет до старейшин, у Лайонела будут неприятности.

— Мне хочется этого. Я должна бы его ненавидеть, но…

— Ты его любишь, — подытожил Георгий.

Анжелика грустно улыбнулась:

— Даже сейчас.

— В послании ты обратилась…

— К своему создателю — одному из старейшин, Наркиссу[11]. Это не настоящее имя, настоящего не знаю, так его прозвали за любовь ко всему красивому и за то, что всюду, где бы ни появлялся, он сеет смерть.

— Кажется, я слышал о нем. — Георгий задумчиво наморщил лоб. — Не его ли кровью созданы красивейшие вампиры мира?

— Да, — согласилась Анжелика. — Его жертвы — миловидные девушки и юноши.

— Как это случилось с тобой?

— Унизительно. — Девушка провела рукой по волосам, откидывая их назад. — Я вышивала птиц на салфетке, сидя на скамейке в саду. Он появился из-за розового куста и сказал, что я очень красива. Его собственное уродство меня поразило, я смотрела на него, не скрывая отвращения. Он же, как будто наслаждаясь произведенным эффектом, присел рядом и взял меня за руку. Я пригрозила, что позову отца, но Наркисс не испугался, он спросил: «Наверно, гордишься своей красотой и тебе противно сидеть рядом со мной?» Я не могла вымолвить ни слова. А он положил сморщенную руку с желтыми ногтями мне на грудь и сказал: «Ты ведь и представить не можешь, что эти уродливые руки будут трогать тебя во всех самых потаенных местечках».

Анжелика звонко рассмеялась.

— Не поверишь, Гера, я действительно не могла себе такого даже представить. Моего внимания добивались самые блистательные мужчины, они боялись рядом со мной дышать…

— Ты позвала отца?

— Наркисс убил его на месте, и мать тоже. Девушка с минуту молчала. — Он порезал себе ножиком член и изнасиловал меня на той скамейке на глазах испуганных слуг. И все время твердил, что я стану очень сильной, потому что нравлюсь ему. А потом он задрал подол платья и пил нашу с ним кровь. А когда насытился, утерся моим вышиванием и попросил, если что, обращаться к нему. Больше я его не видела.

— Лайонел знает?

— Нет. Он никогда не спрашивал.

Георгий провел щекой по обнаженному плечу девушки и прошептал:

— Какой же гнев нужно испытывать, чтобы обратиться к такому создателю? Тебе не страшно?

— Когда я узнала о смерти Даймонда, ничего не боялась.

— А сейчас?

Анжелика закрыла глаза и, увидев любимое лицо с живыми синими глазами, застенчивую нежную улыбку, пробормотала:

— И сейчас. Чтобы стать сильной, мне не нужна кровь Лайонела.

— Он не столько сильный, сколько талантливый. — Георгий задумчиво улыбнулся. — Вещи, которые умеет Лайонел, некоторым старейшинам и не снились. Тогда, на поле, он перебил бы нас как крольчат, если бы захотел.

— Ты читал его мысли?

— Не все, он блокировал большую часть сознания.

Анжелика с любопытством взглянула на молодого человека.

— Думаешь, если придут старейшины?..

— Лучше бы им не приходить. Наш город захлебнется кровью, она заполнит каналы вместо воды, потому что Лайонел не умеет проигрывать.

Девушка взволнованно закусила губу:

— И на чьей стороне ты будешь в этой войне?

— Ты знаешь. — Георгий поднялся и, подойдя к двери, повторил: — Ты знаешь, Анжелика.

— Даже если я тебя полюблю? — в отчаянии выкрикнула она.

Он замер в проходе и, не поворачиваясь, сказал:

— Мое сердце у тебя, но, делая больно Лайонелу, ты мучаешь и меня.

— Зачем хранить верность тому, кого ты предал?

Георгий все-таки взглянул на нее, в голосе проскользнула горечь:

— Чтобы предать, хватило одной секунды, а чтобы забыть все, что нас связывает, понадобится чертова вечность…

Снова шел снег. Пушистые снежинки кружились в медленном танце, делая воздух свежим и легким. От тонкого аромата весны в груди возникало щемящее чувство утраты. Зима была повсюду, но ее снегопады походили лишь на ничтожную попытку задержаться подольше в городе.

Катя вышла за ворота колледжа и медленно пошла по расчищенной дорожке с длинными рыхлыми сугробами по обочинам.

Проходя мимо школы, девушка заметила на углу знакомую фигуру в сером пуховике. Из здания выбежала невысокая девочка с короткими рыжими волосами и рюкзачком за спиной. Парень раскрыл объятия, и та повисла у него на шее.

Катя остановилась. Малой заметил ее и помахал, а когда парочка проходила мимо, девушка услышала:

— Костя, а это кто?

— Никто. Просто учимся в одном колледже, — спокойно ответил он.

— Поможешь мне выучить биологию? — попросила девчонка.

Костя осторожно обнял ее за плечи, совсем не так, он обращался со своими былыми подружками, и пообещал:

— Конечно!

Молодые люди скрылись из вида, а Катя все так стояла, глядя в ту сторону, куда они ушли.

Алиса последние две недели не появлялась в колледже. Теперь стало ясно почему. Катя догадывалась, что злорадствовать дурно, но в свете ее последних дел это казалось сущим пустяком. Во всех хороших фильмах главные героини после серьезных событий в жизни всегда осознавали что-то важное, становились лучше, всех прощали…

Девушка вздохнула. С ней в главных ролях никогда бы не получилось хорошего фильма.

Снежинки скользили по щекам, переносице, падали на ресницы, и сквозь сплетение белых пушинок мелькали фары проезжающих машин.

Катя перешла дорогу, но до входа в парк, видневшийся между берез, дойти не успела. Точно из-под земли перед ней вырос черный волк и, со всего маху прыгнув на нее, повалил навзничь. Девушка в страхе зажмурилась, а когда ощутила горячий мягкий язык, облизывающий ей лицо, засмеялась.