Вампиры — дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

Старик вздрогнул, а когда попытался возразить, молодой человек процедил сквозь зубы:

— Немедленно.

Кира появилась в ту же секунду и, взглянув на деда, взмолилась:

— Пожалуйста, дедушка…

Венедикт сжал губы так, что они побелели, и вышел из комнаты.

— Иди сюда, — потребовал Лайонел.

Девочка послушно подошла, тогда он протянул ей руку ладонью кверху и спросил:

— Что ты видишь?

Маленькая ладошка накрыла его пальцы, белые ресницы сомкнулись, губы задрожали.

— Я вижу девушку, — прошептала Кира, — она лежит на рельсах, длинные рыжие волосы расстелены по снегу, серые глаза открыты… она смотрит на вас.

— Не то, — прорычал Лайонел. — Что ты еще видишь?

— Блестящий замок на мосту, на нем написано…

— Дальше! — оборвал молодой человек.

— Это важно, — тихо заметила девочка.

— Нет, — упрямо отрезал Лайонел.

Кира распахнула глаза и, смущенно улыбнувшись, положила ему ладошку на грудь, со стороны сердца.

— Подумайте о девушке с черными глазами, — попросила она.

Лайонел представил Анжелику, и Кира промолвила:

— На дороге… это шоссе… у него нет названия… семнадцать человек, среди них есть девушка с черными глазами, она очень красива, но…

— Но?

— Ее сердце разрывается от любви и ненависти. — Девочка помолчала. — Вы сделали ей очень больно. Она отомстит. Отнимет кого-то очень дорогого.

— Ты говорила про поле?

— Огромное, все белым-бело до самого горизонта, а по обе стороны лес. — Глаза девочки беспокойно заходили под веками, пальцы сомкнулись на груди молодого человека. — Под землей кровь, она течет по длинной трубе, и по ней как кораблик скользит пластмассовая колба с посланием от черноглазой девушки к ее создателю.

— Я знаю, где это! — Лайонел вскочил, девочка в страхе отшатнулась. — Скажи дедушке, твой талант останется нашим секретом.

Молодой человек направился уже к выходу, но передумал и вернулся.

— Мне кое-что нужно, — сказал он, окидывая взглядом полки с банками, — помоги-ка мне!

Спустя пять минут Лайонел выбежал из лаборатории, а когда хотел распахнуть дверцу машины, заметил, как за угол дома метнулась тень. Разбираться со слежкой не было времени. Доброжелатели успели донести Анжелике, что с Даймондом покончено, и гнев толкнул ее на предательство.

Выезжая из города, молодой человек думал о шестнадцати вампирах, присоединившихся к ослепленной яростью Анжелике, и причинах, по которым они могли это сделать. За два столетия его правления было четыре серьезных заговора. Первое проигнорировали, после второго, старейшины явились в город, послание третьего заговора вовремя перехватили, четвертый был раскрыт раньше, чем составили донесение.

На дисплее бегала строчка: «Вольфганг Амадей Моцарт «Реквием. Посрамив нечестивых. Часть VII». Из колонок лилась соответствующая настроению траурная заупокойная месса.

Серую извилистую дорогу, покрытую ледяным инеем, с обеих сторон обступили деревья. Наконец показался нужный поворот, машина проскоблила днищем кочку и вылетела на огромное поле. Лайонел вдавил педаль в пол. Бело-серая убористая стена леса приближалась с каждой секундой. Он был рад, что под ним не лошадь, как в старые добрые времена. Животные знали страх, машины — нет. К счастью, любимое авто не интересовалось, почему его на такой огромной скорости направляют в растущие рядком могучие дубы. Лайонел даже не моргнул, когда машина пронеслась сквозь деревья и выехала на серое шоссе. Кира не солгала, у него в самом деле не было названия, оно не значилось ни на одной карте мира и о его существовании ведали очень немногие. Тут не было знаков дорожного движения и живых людей.

Через лобовое стекло Лайонел увидел посреди пустынного шоссе, устремленного в бесконечность, семнадцать фигур. Взгляд нашел среди них одну, особо знакомую, и внутри, там, где тихо жило сердце, опустело. В ушах прозвучало предсказание: «Она отомстит. Отнимет кого-то очень дорогого». Сейчас он жалел, что не спросил: «Кого?» Даже предательство родного брата не ранило бы сильнее. У Вильяма было столько поводов для ненависти, но только не у лучшего друга…

Молодой человек закрыл глаза, медленно выпустил воздух и вылез из машины.

Семнадцать взглядов устремились на него. Никто не пытался бежать, вампиры замерли в ожидании.

Лайонел нарочно шел, как обычный человек, не используя возможность переместиться за секунду. Он наслаждался страхом в глазах подданных.

Георгий, единственный, не смотрел на него. Анжелика в норковом манто стояла рядом, и глаза ее горели от ярости. По другую от нее сторону находился Ферран, одетый в черный костюм. Его присутствие Лайонела не удивило. Приятель всегда питал к Анжелике сильные чувства. Еще один ее поклонник — Павел Холодный — напряженно сжимал и разжимал пальцы на правой руке. Бриан Джонсон с Анчиком разместились чуть поодаль, как будто не имели к делу никакого отношения, а так, погулять вышли. Сестры Кондратьевы, одетые в вечерние платья, испуганно переглядывались. Остальные вампиры, не из слабых, как отметил Лайонел, когда он остановился в двадцати шагах от них, потупили глаза. Асфальт и земля были разрыты — послание старейшинам уже отправили.

Никто не решался заговорить первым, напряжение возрастало. Молчание затянулось.

Анжелика держалась с особым достоинством. Лайонел улыбнулся. Она никогда его не боялась, даже когда стоило бы.

Он расстегнул пальто, вынул из-за пазухи пакет, вывалил из него на ладонь окровавленное сердце и бросил его к ногам девушки.

— Оно и раньше было у твоих ног, но тебе этого показалось мало, не так ли? — Лайонел рассмеялся. — Вот он — твой главный бриллиант[10], Лилу.

Анжелика рванулась вперед, но Георгий крепко ухватил ее за руку.

— Трусы! — взвизгнула девушка. — Он убил вампира ради человека! Нас больше.

Вампиры переглянулись, как если бы оценивали свои силы. А в небе захлопали полчища крыльев. Безглазые черные вороны опустились на деревья вдоль дороги, из-за стволов высунули морды волки и кабаны, устремив пустые зеницы на Анжелику, призвавшую животных для защиты.

— Есть правила, Лайонел, — негромко заметил Ферран.

Лайонел ощутил сильную атакующую волну, вибрацию голоса, используемую для введения в транс, и предупредил:

— Откроешь еще рот — я сделаю из твоей шкуры половик для своей служанки. — Смотреть в глаза Феррану, способному ввести в транс сразу целую толпу, он все же не решился. Противников было больше, каждый обладал способностями, которые мог противопоставить его собственным.