Попались и Пропали - Александра Сергеева

император, едва она остановилась в пяти шагах от подиума с тронами и склонила голову. — Не объяснишь, почему я должен тебя ждать?

— Наверно потому, единственный, что я вам нужней, чем этот приём мне самой.

Это была фантастическая наглость. Во всяком случае, так показалось Руане, которая внезапно вспомнила, что нападение — это лучшая защита.

— Не поспоришь, — невозмутимо оценила её выходку Мстира. — Хотя за подобную дерзость тебя бы следовало наказать.

— За что? — в тон ей осведомилась таария, упрямо стоя на своём. — Я не получала приглашения на этот приём. А являться в гости без приглашения, по меньшей мере, неприлично.

Тут её будто толкнули. Она повернула голову вправо и напоролась на взгляд отца. Пустой и и ледяной, как вакуум. Но сейчас это не имело значения. Только судьба Ати. Девчонки, которой никто не испоганит жизнь из-за каких-то там гектаров, замков, виноградников и прочего хозяйства.

В конце концов, отец может их передать, кому угодно — пускай подавятся. Они с Ати как-нибудь проживут и без подобных престижных, но обременительных благ. Во всяком случае, Горди-Яра трудно представить в роли землевладельца и налогоплательщика. Да и саму Руану — положа руку на сердце — тоже. Ну, какая из неё помещица? Курам на смех!

— И с этим не поспоришь, — согласилась императрица, демонстративно уставившись на супруга.

— Я не знаю, что там с этим приглашением, — раздражённо проворчал тот. — Явилась и ладно. И закончим на этом. Итак, — многозначительно открыл он прения, обведя глазами всех участников мелодрамы с побегом невесты.

Таа-Дайбер с Тураном бросили трепаться. И верноподданнически уставились на господина: дескать, они оба сплошное внимание. Господин Таа-Лейгард вышел из толпы, подойдя к своему монарху. Но встав на максимально возможном отдалении от дочери. Между ними тотчас заняли место Багена с Налата-Яри.

Император при виде этой демонстрации поморщился. Но ругаться на чересчур инициативных тигриц не стал. Зато вперил весьма недружелюбный взгляд в непоколебимо спокойную таарию и сурово осведомился:

— Что ты можешь сказать?

— О чём? — ровным голосом уточнила та.

Он скрипнул зубами и процедил:

— О побеге сестры.

Она пожала плечами:

— Атиалора сбежала. Это всё, что я знаю, — легко выдержала Руана порцию запущенных в неё громов и молний из гневно горящих монарших очей. — Меня в свои намерения сестра не посвящала. В подготовке побега я не участвовала.

— Можешь это доказать? — даже не поинтересовался он, а скорей уже заранее вынес приговор.

— Могу дать слово, что это правда.

За спиной, естественно зафыркали. В том смысле, что верить на слово подобной особе всё равно, что верить грянувшей буре: мол, она тут чуть-чуть побушует и отвалит восвояси. Вы подождите, и жизнь наладится.

— И чего стоит твоё слово? — с весьма оскорбительной иронией в голосе осведомился император.

Как мило — восхитилась Руана. Стоило изображать из себя пылкого влюблённого — впрочем, довольно бездарно. Какая нормальная баба поверит, будто по уши втюрившийся в неё мужик предпочтёт возлюбленной шанс сделать ставку?

Зачем же он тогда устроил бездарный спектакль на глазах изумлённой публики? Не тайна: господин Таа-Жайбер одним словом распахнул перед таарией перспективы её счастливого будущего.

— Чего стоит? — в притворной задумчивости протянула она. — Ну, я же сдержала слово: не предала огласке имя человека, натравившего на меня убийцу. Не тех дурачков с ядом, а настоящего монстра. Кстати, господин Яр-Нат, я ещё не имела случая поблагодарить вас за спасение.

И гордая аристократка в бог знает, каком поколении, поклонилась назлу в пояс. Чего ни один таар не делал даже перед императором. Который с каждым брошенным ею словом каменел всё больше.

Давай-давай — злорадно благословила его Руана — лёгкой тебе дорожки к инфаркту. Борьба с заговорами, ведущими к гражданской войне, конечно, дело благое. И вообще твоя основная профессиональная обязанность. Но почему ради этого на жертвенник нужно бросить именно её? Она что, больше всех суетилась в стремлении вскарабкаться на трон?

А вы, господин монарх — говорили устремлённые на него глаза разумной, но упёртой женщины — могли бы просто удалить таарию из цитадели. В конце концов, приказать срочно выдать её замуж. Нет! Вы предпочли натравить на неё убийцу. И этого она тебе, свинья, никогда не простит!

Цитадель, понятное дело, покинет. Сегодня же. Но лучше тебе, твоё величество, на глаза ей больше не попадаться. Никогда.

Глава 31

Бомба

Император всё верно прочитал в её глазах — просто мастер физиогномики. И заметно расслабился: прежде сидел с прямой спиной, будто рельсу проглотил, а теперь вольготно разлёгся на своём троне. Ещё бы: раз выдавать его никто не собирается, жизнь продолжается.

Потому что здешний правитель вовсе не продукт абсолютизма. Всего лишь подходящая — в силу особого таланта — нейтральная сторона. Ни то, ни сё: ни таар, ни яран. И просто так убивать аристократов ему не позволено. Сегодня девчонка, а завтра кто? Верховный советник?

Кстати, верховник Таа-Варуг пялился на поганку таарию ледяным взглядом. Мог бы — самолично бы прикончил. Всё, до чего дотянулась, мужику изгадила и сломала. Прямо жизнь под откос — юродствовала Руана, одаривая прохиндея миленькой сладенькой улыбочкой.

Верховник Таа-Дайбер — на которого отважилась взглянуть лишь мельком — одобрительно качнул головой. Еле заметно, но она успела зафиксировать. И тут уже расплылась в улыбке от всей широты души. Безмятежно, как человек с кристально чистой совестью.

— Ну, — между тем, глубокомысленно протянул папаша Туран, — благодарить особо не за что. Ты сама себя спасла. А мои олухи чуть не опоздали.

— Старались, как надо, чтобы получилось, как попало? — подкусила оплошавших охранничков зловредная таария.

Чтобы на этот раз в её сторону зафыркали яраны. Она просто мастер заводить друзей — ничего не скажешь.

— Точно, — усмехнувшись, согласился вожак Яр-Нат. — Умеешь ты ударить прямо в цель.

— Вернёмся к возникшей распре, — впервые проявила нетерпение императрица.

Которую, в отличие от супруга больше волновала судьба не империи, а собственной проштрафившейся семейки. Дело-то в самой, что ни на есть, кровной вражде с господином Таа-Лейгардом. Где расчёт пойдёт не в металле любого достоинства.

Таа-Дайберы наверняка удовольствуются какими-нибудь отступными. Деньжат им подкинут или налоговых льгот. А то и кусок императорских владений пожалуют — не поскупятся. Если уже не пожаловали: что-то у господина верховника больно рожа довольная. Впрочем, у него всего лишь мальчика обокрали — невелика важность.

А вот у Таа-Лейгарда украли самого ребёнка. И отец Руаны с полным правом может потребовать смерти любого из родичей похитителя — если не найдёт самого преступника. А того отыскать стопроцентно не выйдет. Кто ж