Страна багровых туч. Глиняный бог - Аркадий Стругацкий

Когда я вставлял ключ в замочную скважину, у меня было такое чувство, что там, за дверью, уже стоят люди Грабера, готовые меня схватить. Я так привык быть заключенным в своей лаборатории, что одно сознание, что я покинул ее, приводило меня в ужас. Мне казалось, что давным-давно обнаружено мое отсутствие и поднялась тревога. Но я делал все так, как задумал. Пусть будет, что будет. Я тихонько повернул ключ и открыл дверь.

Это было большое продолговатое помещение с широкими и низкими окнами. Лунный свет в них не попадал, и я сообразил, что они обращены на восток. Посредине комнаты возвышался силуэт сооружения, напоминавшего печь древних алхимиков. На четырех тонких опорах покоилась коническая крыша с трубой, уходящей в потолок. У окон — широкие столы, и на них я увидел горшки с растениями. Их листья и стебли четко выделялись на фоне серебристых окон.

Я долго стоял неподвижно у открытой двери и прислушивался. Ни единого шороха, ни единого вздоха или шелеста. Воздух был затхлым. Казалось, в этом помещении давно не было людей…

При свете фонаря я обнаружил, что в этом помещении пол был дощатым.

“Эту комнату не контролируют”, — решил я и недолго думая вышел из ящика. Помещение походило на оранжерею. То, что возвышалось посредине, оказалось обыкновенной печкой, на которой стояли металлические чаны. Горшки на столах действительно были с растениями. Но даже при беглом взгляде я понял, что это были не обыкновенные растения. Их листья не были зелеными: они походили на пожелтевшие листья.

Я не удержался и, подойдя к одному из горшков, тронул растение рукой. Я был поражен, почувствовав, что листья были жесткими, как грубая кожа. При надавливании листья ломались с легким треском, как гуттаперчевая расческа.

Все, что росло в расставленных на столах горшках, было таким же твердым и неестественным. Под листьями одного из растений я заметил какие-то плоды, которые были твердыми и плотными, хотя по виду и напоминали помидоры. Я вытащил из кармана свой нож и перерезал ножку. Этот трофей я спрятал в карман.

Часы показывали пятнадцать минут четвертого, когда я подошел к двери в правом углу оранжереи. Она оказалась приоткрытой. Я не сразу сообразил, где я нахожусь, когда вышел наружу. Здание стояло в углу обширного сада, огороженного высокими стенами. Они расходились под прямым углом и скрывались за стволами деревьев. Я узнал в них пальмы, те самые, которые я всегда видел, выходя из своей лаборатории…

Никаких сомнений: это был оазис алых пальм. Однако теперь он больше походил на огромное кладбище, на котором деревьев было очень мало. Передо мной над поверхностью песка возвышались высокие, обнесенные камнем грядки, и на них росли какие-то кустарники. В начинающемся предутреннем ветерке, который с каждой минутой крепчал, листья странных растений были совершенно неподвижны. Изредка было слышно, как в листве шуршит песок.

Весь этот сад, вернее, безмолвное песчаное поле с безжизненной растительностью, казался в лучах заходящей луны призрачным и неестественным. Здесь не было ощущения свежести, не было запаха зелени и цветов, влаги и гниения. Я медленно брел меж грядок-могил, и мне казалось, что на них росли не настоящие кустарники, а какие-то искусственные, сделанные из странного сухого и жесткого материала. Я несколько раз касался руками листьев и стеблей и всегда инстинктивно отдергивал руку, потому что они, жесткие и твердые, создавали ощущение высохших трупов.

Я шел по этому удивительному саду как зачарованный, забыв о трудном пути, который я проделал, не думая, как я буду возвращаться обратно. Я терялся в догадках, пытаясь понять, как и для чего был создан этот страшный, противоестественный растительный мир, который в лунной мгле не имел границ и который так напоминал кладбище в пустыне. Меня вдруг охватило странное, гнетущее чувство. Мертвый сад в пустыне, высокие, могилоподобные грядки, далекие силуэты пальм, глубокий песок и легкий шорох в неподвижной листве создавали впечатление, как будто я попал в потусторонний мир, в страну мертвых, в загробный мир растений…

Луна спустилась над горизонтом и почти касалась ограды, отделявшей оазис от всего остального мира. Я решил, что пора возвращаться. Когда я вошел в глубокую тень, отбрасываемую оградой, вдруг послышались звуки, напоминавшие далекие выстрелы. Они доносились откуда-то слева. Я прислушался. Действительно, несколько одиночных выстрелов, а после — та-та-та-та-та — как будто пулеметная очередь…

Двигаясь все время в тени, я, наконец, почти вплотную подошел к тому месту, где стена под прямым углом уходила на восток. Выстрелы и пулеметные очереди теперь стали слышны более явственно, и я остановился, рассуждая, что могло происходить там, за стеной. Я медленно побрел вдоль нее, мучимый любопытством, и вдруг натолкнулся на калитку. Она оказалась запертой. Снова в ночной тишине я услышал та-та-та-та-та и вслед за этим далекий, напоминающий плач ребенка голос… “Неужели за стеной кого-то расстреливают?..” — подумал я. Звук умолк и, сколько я ни ждал, больше не повторялся.

Не знаю, как долго я простоял возле калитки, как вдруг она заскрипела, и я инстинктивно сделал огромный прыжок в сторону и спрятался за низеньким, богатым листвой деревом.

Я не видел, как отворилась дверь, потому что тень в углу была очень глубокой, а луна еще ниже опустилась над горизонтом. Я напряженно всматривался в темноту и долго ничего не мог увидеть. Только через несколько томительных минут я заметил, что вдоль стены, в направлении к оранжерее очень медленно двигалось что-то серое. Это был человек. Вернее сказать, я догадывался, что это был человек. Серый силуэт двигался странными рывками, тяжело ступая по глубокому песку.

Я стоял в своем укрытии, боясь пошевелиться, провожая серую тень вдоль стены глазами. Кто это такой? Что он делал там, за стеной в этот час ночи? Почему так медленно идет? Затем в моей голове, как молния, пронеслась мысль: “Он идет к оранжерее! Все пути возвращения сейчас окажутся отрезанными!”

Спотыкаясь о какие-то тяжелые и твердые как камень плоды, я быстро пошел через грядки, двигаясь параллельно каменной ограде. Вскоре серая тень оказалась далеко позади, а я стоял у двери оранжереи.

Отсюда я разглядел, что двигавшийся в моем направлении человек толкал впереди себя огромную садовую тачку. Был слышен едва заметный скрип ее колеса.

Я решительно вошел в темную оранжерею и направился к заветной двери. Здесь стало совершенно темно, и я вынужден был несколько раз включать электрический фонарик. В тот момент, когда я опускался вниз, стало слышно, как под тяжестью грузных шагов зашуршал песок за окнами оранжереи. Тогда я закрыл за собой дверь и бесшумно повернул ключ.