Крещение огнем. Алтарь победы - Максим Калашников

Успех вышел развивать маленький, но ершистый ветеран Дальней авиации – генерал-майор Валентин Рог:

– МАКС нужно делать государственным приоритетом! – рубил он слова. – Что мы получили, построив первые системы? Теперь СССР способен проводить быструю и детальную разведку любого района Земли. Район размером 600 на 1000 километров обследуется за десять часов! Мы можем вести разведку и инспекцию космических аппаратов. Причем в три-четыре раза быстрее и лучше по сравнению с нынешней наземной системой контроля космического пространства. В любой момент можем восстановить свою спутниковую группировку или усилить ее. Под нашим прицелом оказываются сильнозащищенные, мобильные, малогабаритные цели. И наземные, и воздушные, и морские! Мы в состоянии уничтожать их ударами из ближнего космоса.

Чем хорош МАКС? Универсальностью. На него можно устанавливать разные комплексы целевого оборудования. У него – широчайший диапазон орбит. Но высоте – от ста до 1200 километров, а с разгонным блоком – и до геостационарной орбиты. По наклонению – от 20 до 120 градусов. В его распоряжении – широчайшая сеть аэродромного базирования, а не три космодрома. Мы знаем, что пролеты МАКС над заданными районами можно согласовать с действиями ударных группировок Военно-морского флота СССР и его Военно-воздушных сил.

Мы, товарищ Верховный, подсчитали: если наша Дальняя и морская ракетоносная авиация будет действовать против авианосных мгогоцелевых групп вероятного противника в связке с «Молнией», то необходимая численность самолетов снижается в 1,3–1,5 раза!

– Вот как? – удивился Верховный. – Это почему?

– За счет точности целекузания, товарищ Верховный главнокомандующий! – мотнул упрямой головой Рог. – Не нужны самолеты целеуказания в прежнем числе. Меньше понадобится и крылатых ракет.

Система экономична. Нам нужно всего восемь орбитальных самолетов на земле, а это две авиабазы, и еще четыре – на дежурстве в космосе. Там их базой послужит орбитальная станция «Мир-2»…

Потом выступал Лозино-Лозинский. Он говорил увлеченно, опустив веки. Словно грезя наяву.

МАКС нужно развивать. От него не летят на землю ступени с токсичными остатками топлива, и только в Казахстане приходится отчуждать под районы падения ракетных остатков почти 146 тысяч квадратных километров. Его перебил, извинившись, Башилов:

– Я знаю, что многие из сидящих в зале – представители ракетного Минобщемаша, и они затаили глухую обиду. Мол, нашлись фавориты! Но давайте расставим все точки над «и». Разве мы не предлагаем самый дешевый способ запуска? США разрабатывают боевой лазер для уничтожения спутников. Значит, возникнет ситуация, в которой нашим орбитальным системам придется быстро менять орбиты. В которой придется быстро восполнять выбитые звенья.

Чем здесь хорош МАКС? Тем, что его можно запускать с любого направления. Запуская ракету Р-7 с Байконура, мы тратим дня два, прежде чем выведенный ею корабль «Прогресс» выйдет на нужную орбиту – орбиту стыковки со станцией «Мир». С помощью МАКСа нам не надо ждать, пока Земля и «Мир» займут удобное положение – время от запуска до стыковки сожмется до двух-трех часов. Не надо тратить топливо на маневрирование – вот вам увеличение полезной нагрузки. А плюс к тому, МАКС может вернуть из космоса четыре тонны груза.

Одна из самых перспективных баз для крылатой космонавтики – это наш азиатский союзник, субэкваториальный Вьетнам. База МАКСов, развернутая, например, в Камрани, позволит нам в несколько часов добраться до самого экватора, сделав старты наиболее выгодными. Оттуда мы сможем держать под ударом наших космопланов огромную часть океана, держа на почтительном расстоянии от наших берегов американские авианосные эскадры.

Одновременно Вьетнам входит в бурно растущий экономически Азиатско-Тихоокеанский регион, где потребность в космических услугах возрастает лавинообразно, год от года. И присутствие там систем, на десятилетия обогнавших американ–ские, принесет нам новую волну зарубежных заказов, упрочит влияние Союза в районе Теплых морей!

Давайте возьмем разведку. Сколько нам нужно времени, чтобы изучить нужный нам район Земли? Иногда – неделю. Надо ждать, когда Земля займет нужное положение и спутник пролетит над требуемым районом. А МАКС может через десять часов дать все результаты – на нескольких облетах. Орбитер «Молния» догонит на орбите любой аппарат и проверит его на излучение: не несет ли он ядерного реактора или боеголовки?

Не будем отмахиваться от бескосмодромности. Негоже, когда после успешных запусков с Байконура на Алтае начинают гореть леса, куда падают отработанные ступени.

Может ли похвалиться тем же самым ракетная отрасль? Всеазимутальность, оперативность и экологическая чистота – вот три кита, на которых стоит МАКС! Еще во время работы над «Бураном» мы присматривали точки для его посадок, имея в виду то, что они смогут послужить и местами базирования МАКСов. Первая – используемый ныне Ахтубинск, гигант–ский приволжский полигон ВВС. Другая перспективная точка для нового космопорта – местечко Хороль у озера Ханко в Приморье: там почти рукой подать до Тихого океана и Камрани. Запасную полосу спланировали и в Крыму, под Симферополем. И еще есть наметки относительно местности около Ульяновска-Симбирска. Ведь там – мощное производство жидкого кислорода.

Лозинский взял еще более круто:

– Есть сейчас мощные наработки для создания мощных производств в космосе – производств чистых биопрепаратов и лекарств. Более чистых и значительно более эффективных в электронике кристаллов. Один арсенид галлия дает нам возможность получить мощную элементную базу, которой так не хватало Советскому Союзу!

В 1491 году испанская королева Изабелла пожертвовала свои драгоценности на снаряжение экспедиции Колумба, в успех которой никто не верил. Благодаря этому Колумб открыл Америку, и оттуда полилось золото, давшее мощный толчок развитию Европы. Разве мы глупее Изабеллы? Космос – это возможность для нашей страны уверенно чувствовать себя в третьем тысячелетии. Посмотрите на Японию – подняв на небывалую высоту судостроение, она, не имея никакого сырья, спокойно получает его со всего мира. Космос – вот судостроение нашего будущего!

Мир вступает в эпоху всеобщей информатизации и портативных средств связи. Мир нуждается в дешевых способах запуска – и мы их можем дать. Америка планирует развернуть глобальную систему связи «Иридиум» – на 62-х спутниках. Она хочет установить сверхмонополию на мировую связь. Перед нами открывается величайший шанс поднять мир против нее. Ни Европа, ни Азия, ни Латинская Америка не хотят попадать в зависимость от США по этой части. Надо разработать систему связи с иными, нежели американские, цифровыми стандартами. Давайте предложим японцам, немцам и французам: вы делайте спутники, а мы обеспечим их запуск и обслуживание на орбите. Давайте разделим затраты пополам и утрем нос американцам! Залогом успеха становится МАКС, наша крылатая космонавтика.

Момент выдается очень удобный. СССР на сегодня остается единственной страной в мире, обладающей таким доступным способом запусков. Французы делают свой носитель «Ариан». Но килограмм нагрузки, выведенный им на орбиту, пока стоит до 12 тысяч долларов. В двенадцать раз дороже, чем на МАКСе. Американцы тоже здорово от нас отстали. Да, они пытаются создать многоразовую крылатую машину, могущую выводить кило груза на орбиту за 2,6 тысячи долларов. И если у них это выйдет, то они удушат многих конкурентов – китайцев с их ракетами «Великий поход», французов с «Арианом» и, увы, нас, с нашим основным тяжеловозом «Протон М».

Но их программы многоразовых носителей пока проваливаются. Впервые полетевший в 1980-м американский космический планер «Шаттл» вышел чересчур дорогим – 20 тысяч долларов за килограмм нагрузки. Он – не конкурент даже одноразовым ракетам. Президент Рейган кричал о создании национального космического самолета – NASP. Они угробили на него миллиарды долларов и свернули программу. Одновременно они пытались построить ракету-планер «Дельта-Клиппер». И тут – конфуз.

Причины провалов ясны. Америка не может похвастать колоссальным объемом испытаний, которые мы прошли с середины 1960-х годов, работая по программам «Спираль», «Воздушно-космический самолет» и «Буран». Только по «Бурану» мы сделали более ста тысяч продувок в аэродинамических трубах, на всех скоростях – дозвуковых, трансзвуковых и гипер–звуковых! Штатам же еще надо потратить на это и годы, и десятки миллиардов долларов. У нас есть почва для работы, а американцам надо начинать едва ли не с нуля. У них нет подходящего двигателя для дешевой многоразовой системы. Им нужно как минимум 4 миллиарда долларов на его создание. У нас академик Борис Каторгин на «Энергомаше» создал РД-701 на трехкомпонентном топливе, используя уже имеющиеся системы. И потратил на то меньше 200 миллионов долларов! Но есть планы постройки и РД-702, с еще большим давлением в камере сгорания, еще более мощный и компактный! Они пытались сделать двигатель, который одинаково годился бы для полетов и на орбите, и в атмосфере. Не вышло. И оттого лопнул проект NASP! У нас еще есть технология алюминиево-литиевого сплава, которая им недоступна!