Легенды Отрезанного Простора (СИ) - Токарева Мария

— Почему вы совсем один? Неужели никто не может помочь? Марквин уже здесь! В Вермело! — спохватился Адхи.

— Да, я знаю, что он здесь. Но я не один. Со мной моя тень, тень охотника Джоэла. И еще две тени в саду. Тени тех, кого он любил.

Адхи не все понимал, но его сердце пронзила боль. Белый Дракон — нет, человек, с которым он теперь говорил — пережил величайшую муку утраты. Боль все еще длилась в его разорванном сердце, тлела в печальных синих глазах, таилась в морщинках возле рта. Он весь состоял из боли, которая не сумела поглотить его черной пеленой отчаяния. И не хотелось испытывать такую же боль, не хотелось снова терять. Пусть сестра и летала легкой стрекозой в мире духов, но младший брат, малыш Дада, не заслуживал смерти в чужих краях.

— Вы поможете мне найти брата? Марквин снова прячет его! Теперь где-то в Вермело. И мои друзья… Я их здесь не чувствую, — затряс головой Адхи. — Здесь как будто совсем нет линий.

— Тщ! Кто-то есть снаружи. И это не твои друзья, — нахмурился Белый Дракон. А спустя мгновение дверь пекарни вылетела, как разорванная бумажная газета, рассыпаясь в щепки.

— Мэйвы! — всплеснул руками Адхи и выхватил саблю, вступая в бой. Белый Дракон тоже немедленно изменился, тело его окутали сияющие нити, из которых за спиной соткались крылья с ослепительными белыми перьями и серебряными чешуйками. Он вскинул настоящий тяжелый меч и врезался в толпу противников.

— Вы же… вы же хранитель Миров Хаоса! — поражался Адхи, полагая, что темных тварей сметет волна очищающего огня.

— Если я буду сражаться в полную силу, боюсь, сожгу и тебя, и твоих друзей, — ожесточенно ответил Белый Дракон, раскрывая призрачные крылья, разбрасывая противников и стегая их сияющими линиями. Но мэйвы все лезли и лезли, откатываясь от пекарни и снова штурмуя выбитую дверь. Стол они уже сломали, стекла тоже выбили, но зачарованное строение само восстанавливало форму и отбрасывало прочь темных тварей.

— Да у Марквина тут целая армия! — посетовал Адхи, взмахивая саблей, блокируя выпад противника и ударяя его когтями в лицо. Брызнула темная вязкая кровь, тварь зашипела и на четвереньках отскочила, а потом по-звериному прыгнула. Но Адхи тоже все еще использовал ловкостью мэйвов и стремительно уклонился.

— Да, армия летающих островов. С твоей помощью он открыл «прокол» в Вермело из мира Таэвас. Вот сволочь! — прорычал Белый Дракон или, скорее, разъяренный охотник Джоэл, отбрасывая сразу пятерых противников: — Найди друзей и брата! Я задержу мэйвов!

— Мы выпустим Змея Хаоса! — с ликованием фанатиков орали существа в алых колпаках. Некоторые метали теневые клинки, но все еще работал подавитель магии, притороченный у Адхи к поясу. В полете между мирами он как-то уцелел, но теперь Белый Дракон велел оставить его без защиты. Впрочем, Адхи догадывался, в чем истинная причина. Высшая сущность справилась бы и с метателями теневых клинков.

Адхи поторопился к выходу, вылезая через окно, выкатываясь во двор. Он споткнулся на грудах дробленого кирпича и истлевших деревяшек: соседний дом сгорел в незапамятные времена. Из-под ног с яростным ревом кинулся прочь крупный кот, вероятно, единственный спутник Белого Дракона в его вечном служении.

Адхи же метнулся в противоположную сторону, выставляя щит белых линий, сотканный из самого сердца, но и помогая себе неизменной саблей. Мэйвы прыгали с крыш, атаковали из подворотен.

Когда Адхи достаточно удалился от пекарни, из-за спины донесся оглушительный взрыв. Пекарня рушилась и поглощалась белым пламенем, а над ней в сиянии и огне восставал величественный силуэт.

«Белый Дракон! Я узрел настоящего Белого Дракона!» — в благоговении замер на миг Адхи, и мэйвы тоже застыли в трепете, но потом они бросились врассыпную по улицам. Белый Дракон настигал их пламенем, не оставляя и пепельной тени на мостовой. Темные твари просто исчезали. Назвавшись монстрами, они стали заклятыми врагами охотника на монстров.

Но даже с заступничеством высшего существа скитания по разрушенному Вермело не становились легче: мэйвы прятались в подвалах и скрывались от атаки с воздуха. Несколько раз Адхи едва не поплатился жизнью, когда на него наскакивало со спины проворное создание с кинжалом наперевес. К счастью, он никогда не полагался только на помощь могущественных сил, уверенно отражая атаки саблей и щитом белых линий. Клинок вскоре тоже покрылся сияющим белым пламенем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Адхи! Проклятье, эти твари! — ухнул где-то на соседней улице голос Аобрана, где-то заорали ездовые птицы Офелисы. Кудесники окатывали противников наэлектризованными волнами и закидывали огненными шарами.

Неведомым образом кибитки перекинулись вместе с хозяевами, возможно, «прокол» открылся только для тех людей и предметов, которые отчетливо видел Адхи. При этом нигде не находилось Сергея Яновича, и, что самое ужасное, пропал Дада. Их снова разделяли стены каменных юрт в три ряда. В Вермело с них глазели не лепнины, а обсыпавшиеся фрагменты нарисованных на штукатурке картин.

— Я иду! Уже иду!

Адхи поспешил к друзьям на выручку, но потерял их из виду в лабиринте улиц, которые, казалось, меняли направление и форму. Юрты колыхались нечетким силуэтами, искажая восприятие хуже, чем во сне. Возможно, так работали мороки Марквина Сента, возможно, самого Змея.

— Проклятье! Нас окружили! — отчетливо донесся голос Аобрана, но уже с противоположной стороны. Адхи резко развернулся и, загребая ногами, побежал в обратном направлении.

— Ребята! Держитесь! — закричал он, когда увидел столкнувшиеся кибитки на покрытой воронками площади. Похоже, в темные времена еще в обитаемом Вермело здесь разразилась нешуточная битва. Во многих домах не осталось окон и дверей, где-то обрушились стены. И из этих развалин лезли и лезли мэйвы, не замечая, как их воинство редеет под натиском освобожденной магии кудесников.

— Освободим Змея, захватим все миры! — рычал они единым порывом, как рой ос-убийц, окружая кудесников.

— Нет! Не позволю! — закричал Адхи, запрыгивая на крышу и осыпая врагов призрачными стрелами. Он и не заметил, как соткал из белых линий лук. Но тварей укрывал полог черных и подавителя магии не хватало, чтобы остановить всех.

========== Глава 26. Тайны забытого града ==========

— Осторожно! — донесся звонкий голос Чигусы, но потонул в скрежете клинков и реве магии. Адхи пытался укрыть друзей щитом, но чувствовал, что его панцирь долго не выстоит.

Белый Дракон в это время сдерживал натиск новых и новых орд теневых мэйвов, валящих из мира Таэвас и, похоже, стремился закрыть «прокол». А безумные твари, казалось, решили всем летающим островом прибыть в проклятый Вермело, чтобы вытащить своего обожаемого господина. И Белый Дракон оборонял вход в антикварную лавку, в тюрьму Змея Хаоса. Его сияющее пламя выжигало и распыляло в зыбкий прах врагов, но если бы оно коснулось кудесников, то наверняка уничтожило бы и их даже сквозь щит.

Адхи заметался по крыше, выхватывая саблю и отбиваясь от череды новых атак. Ловкость мэйва и мощь орка вместе с магией еще спасала от верной смерти, но силы уже иссякали.

«Что же делать? Что еще делать? Сергея Яновича здесь нет, Емели тоже. Но они не помоги бы… А кто помог бы?» — исступленно думал Адхи, прячась за покосившейся печной трубой. И ведь он знал ответ, знал, но не верил в помощь этого жадного человека. Или верил? Ученик Белого Дракона старался искать в знакомых лучшие черты, поэтому нашел в себе силы позвать.

«Лесита! Сейчас бы твой дирижабль очень помог! Лесита, ты слышишь меня? — послал он мысленный сигнал через миры, через сам Хаос, не представляя, где искать капитана пиратов. — Да, мы поссорились, плохо расстались, но помоги нам последний раз в добром деле».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Какое-то время никто не отзывался, и Адхи уже засомневался, что его сила способна на такие сложные штуки. Он до конца так и не ведал, что еще позволяют делать послушные воли белые линии. С Чигусой их связывало родство душ, а вот капитан пиратов не слишком-то ценила светлые порывы, чтобы слышать сигналы бедствия. Но зов летел сквозь облака Вариюда и мрак Хаоса. И вскоре в голове послышался неуверенный ответ: