Смертельно прекрасна - Эшли Дьюал

— Я не стану…

— …подчиняться мне? Ты хочешь.

— Нет.

— Все хотят, моя дорогая, — шепчет он мне на ухо, и от его слов дребезжит сердце. Я в отчаянии цепляюсь за шум трибун, свист ветра. Но уже скоро не слышу ничего, кроме его голоса. — Нужно лишь узнать цену. У всего есть цена. Сколько стоит твоя верность?

— Прекратите.

— Вижу. Я не удивлен. — Люцифер внезапно ласково касается ладонями моего лица и поворачивает его в сторону западных трибун.

Там, под десятком невидящих взглядов, стоят они.

Мои колени подкашиваются, я непроизвольно испускаю судорожный вздох, вместе с которым испаряются остатки воли. В глазах все сплетается, но лица моих родных четкие и настоящие. Мама, папа, Лора. Они молча смотрят на меня, улыбаясь, будто живые. И меня переполняет радость, словно все реально, словно они пришли на игру, они не умирали.

— Это очень просто, — шепчет мне на ухо Дьявол, заправляя назад выпавшие из пучка локоны, — только скажи это. Скажи, и они будут живы.

Лора помахивает тонкой ладошкой, а отец приобнимает маму за плечи. Они смотрят на меня, излучая тепло, надежду, и я крепко зажмуриваюсь, ощутив, как покалывает глаза.

И тут, внезапно, в моей голове проносится звук битого стекла, визг шин. Я невольно ощущаю запах гари, повисший воздухе, забивающий легкие. Запах крови. Бензина.

Нет. Встряхиваю головой.

Моя семья погибла. Они ушли и никогда не вернутся. Никогда.

Боль проносится кипятком по венам, и дышать совсем невыносимо, но я вдруг делаю шаг вперед и поворачиваюсь лицом к Люциферу. Он выжидающе глядит на меня жгучим, пронзительным взглядом, а я отрезаю:

— Нет.

— Что?

— Я сказала, нет. Я не отдам вам душу.

Лицо Логана изувечивает животный оскал, совершенно ему несвойственный. Он так и смотрит на меня равнодушно, но при этом умудряется проникнуть в глубину мыслей и с особой жестокостью исковеркать каждое светлое воспоминание, каждую надежду, отчего во мне становится очень пусто и одиноко.

По немому принуждению моя голова поворачивается в сторону трибун, и я невольно замечаю Хэрри, Мэтта и Джил, болтающих о чем-то. В груди покалывает.

— Им хорошо вместе, — шепчет Люцифер, внезапно оказавшись со мной рядом. Меня пробирается от холода, а он сцепляет на груди руки. С аналогичным пристрастием изучает моих друзей, потирает пальцами подбородок. — Без тебя им лучше.

— Лучше…, — вдруг эхом повторяю я.

Джил порывисто кладет голову на плечо Мэтта, а он целует ее в макушку. Хэйдан на них смотрит почти благоговейно, будто счастлив, что они нашли друг друга.

— До встречи с тобой они не рисковали жизнью, думали о будущем, строили планы, а теперь каждый день может стать последним. Из-за тебя.

— Но…, но я не просила. Я не…

— Ты нашла друзей и воспользовалась тем, что в них больше хорошего, чем в тебе.

— Я не пользовалась ими. — Рычу я, стиснув от горечи зубы. — Я никогда не желала им зла, я не хотела. Они сами решили помочь мне, быть рядом.

— У них не было выбора. — Люцифер поводит плечами, а я отворачиваюсь и гляжу на плавающий, зеленый стадион. Дышать совсем нечем. Он прав, прав, я должна оставить их. Должна. Но я не могу. Почему? — Потому что в отличие от тебя, они не эгоисты. — Шепчет Дьявол, и я невольно встречаюсь с ним взглядом.

Сердце тарабанит по груди, а он все сканирует меня рубиновыми глазами, будто бы торжествует и криво улыбается.

— У тебя есть время. — Он протирает мокрые полосы на моих щеках. — Подумай.

Дьявол уходит все также в теле Чендлера, и несколько секунд я пялюсь ему вслед, а потом порывисто отворачиваюсь и прикрываю ладонью губы. Мне не устоять на ногах. Я плетусь к скамье, неуклюже сваливаюсь на нее и поджимаю к груди ватные ноги.

Все это была иллюзия, и родители, и ребята. Все это нереально. Нереально.

Невольно приподнимаю подбородок и ищу Нортонов. Они сидят рядом с Джил, и на ее плечах действительно рука Мэтта. Они улыбаются и смеются, и я резко отворачиваюсь.

«Им хорошо вместе».

Я неуклюже покачиваюсь.

«Без тебя им лучше».

С силой зажмуриваюсь и судорожно выдыхаю. Кем бы ни был Люцифер, он прав. Не знаю, что делать дальше, но я определенно должна огородить ребят от неприятностей. Так и слышу в голове голос Дьявола: до встречи с тобой они не рисковали жизнью, думали о будущем, строили планы, а теперь каждый день может стать последним. Из-за тебя.

Я не должна позволить им пострадать.

Я забуду про них и заставлю ребят забыть обо мне.

ГЛАВА 21. СИЛА ПРИНУЖДЕНИЯ

После игры ко мне подходят тетушки. Норин снимает куртку и ловко накидывает ее на мои оголенные плечи. Я благодарно киваю, ощутив, как тепло проносится по спине.

— Что ж, — улыбается тетя Мэри, — боевое крещение пройдено успешно.

— Да.

— Все в порядке? Ты какая-то грустная.

Они пристально изучают мое лицо, а я вымученно улыбаюсь. Не хочу признаваться, что меня навещал Люцифер. Это их совсем не обрадует, они начнут кричать и мельтешить без повода. Дьявол ведь дал мне время подумать, вот я и подумаю. Сама.

— Нет, все хорошо.

— Точно? — Норин хмурится в свойственной ей манере, словно любые мои слова она с особой осторожностью процеживает и фильтрует. — Выглядишь уставшей.

— Напрыгалась с помпонами. На самом деле, мы сейчас с ребятами собираемся пойти на вечеринку, — прикусываю губу и слежу за реакцией тетушек.

— Поедете в заброшенный аэропорт?

— Это так очевидно?

— Это банально, — Мэри отмахивается, — туда ездили еще во времена моей молодости.

— А сейчас ты безумно старая.

— Поехали лучше домой, Ари.

— Хочу развеяться. Не волнуйтесь, я смогу за себя постоять! — Серьезно киваю, будто мне можно доверять. Но мне нельзя доверять. Я — сплошная проблема. — Утром поговорим о том, как невероятно красиво я смотрюсь в этой форме.

Тетушки выдыхают и уходят, а я послушно помахиваю им рукой. Лицемерка. Я бы с огромным удовольствием сейчас заорала на все поле, потому что все не нормально, и не в порядке. Но я молчу. Я глупая. Я вдруг думаю, что сама со всем справлюсь.

Неожиданно я вижу Хэрри. Вместе с Мэттом и Джил они спускаются с трибун. Я не могу смотреть и глаз не могу отвести. Я отчетливо вижу, как они вместе болтают во время ленча, как встречаются после школы на заднем дворе коттеджа Нортонов. Они жили без меня, и все у них было прекрасно. Никто не рисковал, не сходил с ума. А теперь их жизнь стала опасной, и вина, если вдруг что-нибудь случится, ляжет на меня.

Хэйдан уже пострадал, уже едва не погиб, а он вдруг замечает меня и улыбается во все тридцать два зуба, словно я его лучший друг! Но я — не лучший друг. Я — эгоист, и мне страшно оказаться одной. Но это ведь единственный правильный выход.