У любви есть время - Екатерина Шерив

темперамент заинтриговывал меня, а твоя чистота заставляла меня верить, что ты не способна на предательство. Глядя на тебя, я действительно верил, что теперь у меня есть всё, что нужно. А сейчас… а сейчас ты говоришь, что Эмма его дочь. Скажи мне ещё раз, что это правда! Скажи! Мне до сих пор трудно в это поверить! Эмма его дочь?

Аэлита открыла рот, но так ничего не смогла произнести. Он впервые так открыто говорил ей о своих чувствах. Но она никогда и подумать не могла, что его увлечение ею было настолько серьёзным. Ей всегда казалось, что он только развлекался с ней, а потом появилась Эмма и именно она стала причиной продолжения их совместной жизни.

– Аэлита, очнись! Я задал тебе вопрос! – ему пришлось похлопать её по щекам, потому что Аэлита после его слов никак не могла выйти из прострации. Она вспомнила, что Максим просил её признаться Павлу в том, что она его обманула.

– Я… я… – она смогла проговорить только это, глядя в пол.

– Аэлита, хватит мямлить. Скажи правду, но только мне в глаза, – он взял её за подбородок, и ей пришлось встретиться с его яркими зелёными глазами. – Что это за вина вдруг появилась в твоих глазах? Неужели тебе передо мной стало стыдно?

Аэлита молчала. Она снова опустила глаза в пол, не выдержав его взгляда.

– Ну же, Эл, будь смелее и признайся мне во всём. Я уже говорил, что даже если это правда, то Эмма всё равно останется моей дочерью. Меня приводит в бешенство только одно – ты изменяла мне с ним! – Павел стал трясти её за блузку, и с неё улетело несколько пуговиц.

– Перестань!

– Нет, я тебе всё выскажу! Когда я уехал в Сочи, то знал, что Петров в Москве. Об этом мне сообщила твоя мать в тот день, когда ты познакомилась с моим отцом. Но я и представить себе не мог, что вам удастся встретиться. А теперь получается, когда я был в Сочи, ты была с ним! В Сочи! Господи, я же тогда… я с ума сходил… После той истории с Носиком и… после той нашей ночи… Да у меня весь мир перевернулся. Ты меня никогда об этом не спрашивала, но я проиграл то дело… просто вдрызг! А теперь оказывается… в это время… ты и он! Он и ты!

Павел так вцепился в её блузку, что стал захватывать и кожу. Аэлита зажмурила глаза от боли, но говорить ему ничего не стала. Отвечать на его вопросы ей было гораздо больнее чем терпеть это.

– Ты сама хотела, чтобы я высказал тебе всё, что во мне накопилось. Теперь твоя очередь быть со мной честной! Говори, сколько раз ты спала с ним, пока меня не было?!

– Хватит…

Аэлита почувствовала головокружение и опустилась на пол. Павел опустился вместе с ней и по-прежнему держал её за блузку.

– Говори! – настаивал он. – Я не отстану от тебя!

Она вспомнила, как Максим предложил ей переехать к нему, когда они с ним встретились в парке. Аэлита до сих пор и близко его к себе не подпускала. Она только врала, врала и врала, чтобы сделать Павлу как можно больнее и расквитаться с ним за прошлые обиды.

– Хватит на меня давить! Мне плохо, плохо…

– Нет, ты не упадёшь в обморок.

Павел взял её за подбородок и потряс.

– Ты тоже скажешь мне всё начистоту! Потому что только правда способна помочь мне смириться. И я хочу её знать вне зависимости от степени её горькости! Если я так ошибался в тебе… если считал тебя лучше, чем ты есть на самом деле, то скажи мне! Аэлита, скажи мне правду! Я повторяю, сколько раз ты была с ним? Мне противна даже сама мысль об этом, но я должен услышать это от тебя!

– Я… не знаю… не помню… – она почувствовала, что задыхается.

– Ты врёшь! Врёшь! Врёшь! Врёшь! Ты всё равно скажешь мне правду! Сколько раз?!

– Ни разу! – истерично завизжала она, и её вдруг охватило странное чувство. Ей показалось, что этими словами её вырвало, и она избавилась от некой тяжести. Сразу после этого она почувствовала прилив новых сил.

– Ни разу! – ещё раз прокричала она. – Ты доволен?! Теперь иди к чёрту со своим прессингом!

Аэлита попыталась встать, но так и не смогла сдвинуть Павла с места. Она ворочалась на полу у двери как придавленный ботинком тараканчик. От её внезапных и активных действий Павел ещё жёстче скрутил её блузку в своих руках. Аэлите даже стало труднее от этого дышать.

– К чёрту я отправлюсь только вместе с тобой! И я недоволен! – его голос был полон недоверия. – Тебе придётся сейчас же мне всё объяснить! Ты говорила, что Эмма его дочь. Не может быть, чтобы ты ни разу с ним не спала. Хватит врать! Скажи, наконец, правду!

– Я скажу тебе эту чёртову правду! – теперь Аэлита чувствовала, что у неё нет сил, чтобы молчать. – Если ты не веришь моим словам, то поверь хотя бы своим глазам. Ведь она похожа на тебя даже больше, чем на меня. Эмма твоя дочь! Твоя и больше ничьей быть не может! Знаешь, почему? Потому что я никогда не спала с Максимом. Ни тогда, ни сейчас! Я никогда не спала ни с кем, кроме тебя! Ты доволен?! Доволен тем, что, несмотря ни на что, я всё равно осталась верной тебе?

Павел смотрел на неё, сморщив лоб, а его глаза с каждой секундой всё больше округлялись от удивления.

– Я хотела… тогда, когда ты уехал… – тон её голоса с каждым словом становился спокойнее и уравновешеннее. – Я встретила его и была уверена, что моим мучениям настал конец. Ты был далеко, а он появился так внезапно. Это можно было бы назвать только чудом. Мы действительно встречались каждый день, но ничего больше. Он… предложил мне переехать к нему, но я отказалась… Я не смогла…

Аэлита зажмурилась. Ей было противно говорить ему об этом. Она почувствовала себя побеждённой, жалкой и униженной. Но эти чувства владели ею недолго. Только что произнесённые слова придали ей сил. Она открыла глаза и, посмотрев в его потрясённое лицо, продолжила:

– А потом я узнала, что жду ребёнка и всё… так запуталось. Сначала я испугалась, я не знала, что делать, что думать… Потом была уверена, что он увезёт меня из Москвы, но чувство долга остановило его. Смертельно больной пациент на его руках…