Соперница королевы - Элизабет Фримантл

Леди Рич не отвечает, лишь продолжает сверлить его взглядом. До Сесила медленно начинает доходить, в чем заключается сделка. Эта женщина попрала все приличия со своим любовником и совершенно не заботится о репутации. Он протягивает руку, кончиком пальца касается нежной кожи на ее шее.

Она резко отшатывается, словно от огня. Ножки стула противно скребут по полу.

Входит слуга с подносом закусок, за ним – лакей Сесила, несущий позолоченный кувшин.

– Вижу, хозяева расщедрились в вашу честь. – Леди Рич принюхивается: – Хорошее красное вино. До сих пор я пила здесь разбавленный эль из кожаной фляги. – Она берет с тарелки пирожок и бесцеремонно впивается в него зубами. К губе прилипает крошка. Сесил представляет, как снимает ее языком.

Слуга топчется на месте.

– Желаете ли…

– Оставьте нас, – говорит он, жестом приказывая лакею ждать снаружи.

Когда дверь со щелчком закрывается, Сесил встает, шагает к леди Рич. Во рту пересохло так, что слова не вымолвить. Собравшись с духом, он сдвигает шаль с ее белых плеч, но она тут же прикрывает их обратно.

– Вы думали, в этом и заключается мое предложение?

Сесил цепенеет, устрашенный тем, как плотские желания взяли над ним верх, ввели в заблуждение, лишили бдительности.

– У меня есть для вас кое-что получше, чем мое тело. – Леди Рич хохочет. Лицо Сесила горит от стыда.

– И что же? – произносит он, наконец обретя дар речи. Мысли возвращаются к злополучному письму. – Оно у вас?

– Оно? – Леди Рич смотрит в окно, будто увидела там что-то интересное.

– Письмо.

Она снова поворачивается к нему, сверлит цепким взглядом:

– Письмо? Нет, я про… Сядьте же, бога ради. – Сесил подчиняется, как послушный пес. – Я считаю, не стоит упускать возможность заключить сделку, если она выгодна для обеих сторон.

Сесил берет себя в руки. Только сейчас ему становится ясно, что речь не о нем и его письмах. Он тут же успокаивается, сосредоточивается.

– Я весь внимание.

– Я хочу поговорить о престолонаследии, – произносит леди Рич. – Думаю, вы понимаете, что король Шотландии – единственный подходящий кандидат на трон.

По спине Сесила пробегает дрожь. Возможно, сейчас она предложит то, что ему следовало бы предложить первому.

– Вероятно, – скупо отвечает он.

– Никаких «вероятно». Инфанта – пустой номер. Ни одна живая душа на этих берегах не примет испанку, да еще женщину. Это ясно как день. Арабелла Стюарт, кузина короля Шотландии, судя по тому, что я слышала, полубезумна. Бошам – о нем и говорить не стоит. Яков Шотландский ближе всего по крови, у него есть сын и плодовитая жена. Думаете, Англия упустит такой шанс?

– И что же? – Сесил держится спокойно, не желая выказывать нетерпения. Разумеется, леди Рич права, но он не доставит ей удовольствия, согласившись с ее рассуждениями.

– Помяните мои слова: именно он и унаследует престол.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

– Яков Шотландский – добрый друг семьи Деверо, в особенности мой и лорда Маунтджоя. – Леди Рич делает паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. – Однако к вам он приязни не питает. Более того, считает вас… как же он выразился в своем последнем письме? – Она облизывает губы, снимая ту злосчастную крошку. – Ах да, изворотливым гадом. Именно так он вас охарактеризовал. «Я не потерплю рядом с собой всяких изворотливых гадов вроде Сесила. От него избавлюсь в первую очередь».

Леди Рич смотрит ему прямо в глаза, словно бросая вызов. Одного упоминания Якова Шотландского в качестве наследника престола достаточно, чтобы отправить ее на плаху. Тем не менее она уверена в себе, поскольку понимает, что Сесил заинтересован упрочить свое положение в будущем. Кажется, эта женщина зрит прямо в его душу.

– Король Яков узнает, что именно вы стали зачинщиком заговора против моего брата. Как только он придет к власти, то захочет отомстить. – Леди Рич делает паузу, чтобы ее слова достигли цели. Сесил невольно ежится. – Однако я могу сказать ему, что он в вас ошибся. А ваше милосердие ко мне станет тому порукой. Избавьте меня от плахи, и я избавлю вас от гнева Якова Шотландского. Я заставлю его поверить, что ему нужен такой советник, как вы. Возможно, при новом короле вам даже удастся занять пост первого министра.

Сесил лихорадочно размышляет. Если согласится, они с леди Рич окажутся повязанными общей изменой. Однако согласие также сулит славу и богатство – все то, чем отец мог бы гордиться, наследие, которое можно передать сыну. Либо взлет, либо падение.

Он пытается прикинуть, как наилучшим способом преподнести это королеве.

– Скажите ее величеству, – произносит леди Рич, словно прочитав его мысли, – что полностью убеждены в моей невиновности. Если этого будет недостаточно, напомните ей, что под началом лорда Маунтджоя тринадцать тысяч воинов. Не стоит навлекать его гнев, расправившись с его женой. – Она произносит слово «жена» с вызовом, будто подначивая оспорить. – Кроме того, за несколько месяцев он добился в Ирландии успехов, каких никто не мог достичь в течение тридцати лет. Лорд Маунтджой нужен королеве, а если с моей головы упадет хотя бы один волос, то… – Она с удовлетворенным вздохом закидывает руки за голову. – С вашей изобретательностью, Сесил, вы наверняка что-нибудь придумаете.

– За участие в заговоре, организованном вашим братом, вам придется предстать перед Тайным советом.

– Тайный совет… с ними я справлюсь. – Леди Рич склоняет голову набок, жеманно лепечет: – Я была ослеплена всепоглощающей любовью к брату… – Она выпрямляется, протягивает руку: – Так мы договорились?

Сесил пристально смотрит ей в лицо; на нем нет ни малейших признаков, что она блефует. Возможно, король Шотландии ничего подобного не говорил… «Изворотливый гад» – пф-ф! Скорее всего, его великая дружба с Деверо – очередная ложь.

Мраморная рука по-прежнему перед ним.

Сесил подсматривает сквозь щелку в шторах. Сверху с галереи хорошо виден Вестминстерский зал приемов. Внизу сидят Эссекс и Саутгемптон: их лиц не разглядеть. Перед ними лорд Верховный судья в алой мантии, коллегия из восьми судей и лорд Бакхерст в качестве председательствующего. На другой стороне девять графов и шестнадцать баронов – пэры, которые вынесут вердикт; среди них лорд Рич. Напротив коллегии восседают члены Королевского совета, в том числе Фрэнсис Бэкон. Эссекс, должно быть, вне себя от ярости, видя среди обвинителей своего бывшего поверенного.

Сесилу приходит на ум доктор Лопес – бедолага, загнанный на эшафот; сам он давно стер все воспоминания о своей причастности к его гибели и приписывает вину Эссексу. Тогда Бэкон тоже был одним из обвинителей – между прочим, по настоянию графа. Сесил гонит мысли