Стратегии злых гениев - Валентин Бадрак

«Злой гений», любая личность с враждебными помыслами и подсознательным стремлением к разрушению, уничтожению, подавлению, причинению боли всегда излучает агрессивные импульсы. Его внутренний мир скован неизлечимой болезнью, энергетическое начало безнадежно поражено. Следование неизменной, деструктивной логике и неистребимое желание пробудить животный ужас в окружающих, вызывать жуткий страх является не чем иным, как отражением своей собственной тревоги, боязни оказаться отвергнутым всеми и остаться непризнанным. Единственная причина этой ситуации – сформированная по каким-то причинам неуверенность в своей способности созидать и творить, развитая в силу каких-то жизненных обстоятельств дисфункция любви. Все остальные черты «злого гения» являются сопутствующими, приобретенными на разных этапах взращивания в своей душе непримиримости и враждебности.

Внутренний мир разрушителя. Аномалии сквозь преломления детских лет

Так откуда же возникают деструктивные личности и что ими движет? Если все люди рождаются одинаковыми, имеют равные возможности и приблизительно равную психологическую основу для развития, значит, стремление к разрушению и причинению боли может считаться либо ужасным феноменом, либо одной из совершенно нормальных черт человеческой натуры, свойственных внутренней природе Homo sapiens. Безусловно, констатация равных стартовых возможностей каждого рожденного на свет человеческого существа носит условный характер, не позволяя учитывать физиологические и психические патологии, которые являются следствием жизненного уклада его родителей. Кроме того, в значительной степени жизненный сценарий каждого пишется независимо от него не только родителями и ближайшим окружением, но и определяется такими факторами, как половая принадлежность, культурная среда, исторический период, место (географическое) рождения. Десятки и даже сотни факторов определяют жизнь каждого человека на планете, но импульсы враждебности индивидуум получает извне. Рациональное и иррациональное, стремление к творчеству и разрушению в мире слишком тесно переплетены, и от окружающих, от родителей, из всего жизненного пространства явившееся на свет существо получает многочисленные разнообразные импульсы-раздражители. От жизненного уклада, воспитания, окружения, образования зависит, какие из раздражителей окажутся первичными, главными в восприятии нового человека. Деструктивное часто побеждает потому, что сами по себе его импульсы принадлежат к области низменного, животного, связанного с инстинктами, что всегда ярче и сильнее воздействует на воображение и восприимчивость. И если на момент появления этих раздражителей психика оказывается лишенной необходимого иммунитета, если она не защищена любовью, ростками творческих идей, прикосновением прекрасного, деструктивные порывы могут оказаться опасными для столкнувшихся с ними людей.

Ущербность, уязвленное самолюбие и следующая за ними по пятам ненасытная жажда мести или признания на иррациональном поприще очень часто, если не в большинстве случаев, связаны с прохождением человека через унижение в то время, когда его личность находится на этапе формирования. Это могут быть физические страдания, сознательно вызванные кем-то из окружения в раннем возрасте, но подобное воздействие оказывает психологическое отторжение социумом, к которому человек изначально принадлежал, или унижение сексуального характера. Страсть к насилию и разрушению так или иначе связана с испытанием их в качестве объекта таких действий или увиденными вблизи проявлениями необузданной агрессии. Порой в качестве наблюдателя восприимчивая натура может получить такую дозу «облучения», что заставит испытывать не меньшие душевные потрясения и сопереживания с происходящим, осуществляя впоследствии перенос этих событий (другими словами, воспринимая действие по отношению к другому в качестве раздражителя, направленного на себя). Часто деструктивные импульсы формируются целым комплексом взаимосвязанных причин, в которых, так или иначе, имеется подтекст унижения и ущемления, вызывающий деформацию личности и существенные изменения восприятия окружающего мира. Это такая мощная и неожиданная детонация души, которую французский психолог и психиатр Пьер Жане определил как шоковые эмоции, то есть такие потрясения вследствие внешних происшествий, которые не только являются по сути неординарными для неподготовленной юной натуры, но и действуют как провоцирующие, вовлекающие в действие раздражители. Эти эмоции, потрясая все имеющееся доселе представление о мире, являют собой мощную дезорганизующую, разрушительную для личности силу. Они становятся факторами, противоположными воле и вниманию. П. Жане отмечает, что охваченный такими эмоциями человек становится «как бы ниже самого себя». При этом эмоция, трансформирующаяся в эмоциональное расстройство, может повторяться и даже длиться годами.

Наши сумрачные исторические фигуры, как гигантские призраки прошлого, своей природой демонстрируют едва ли не весь спектр омерзительных качеств, которые только может вырастить в себе человек. Стоит добавить, что если в ранних обществах агрессивные действия носили примитивный и более прозрачный характер, развитие цивилизации серьезно усовершенствовало методы воздействия на сознание, часто переводя их из физической плоскости в область психического и психосексуального насилия. Более того, глобализация мирового общества привела к появлению таких мощных виртуальных раздражителей, которые способны разрушать психику путем медленного монотонного влияния, без какого-либо явного контакта с автором иррациональной идеи. Ярким примером тому в начале XXI века может служить экспорт насилия со стороны сети террористических организаций и их отдельных лидеров, таких, например, как Усама бен Ладен. Не менее опасной тенденцией является совершенствование технологий показа насилия через телевидение или Интернет.

Вовсе не случайно войны, конфликты и официально утвержденная враждебность одной группы людей по отношению к другой становятся удивительно благодатной почвой для появления новых и все более зловонных наростов на коллективной душе цивилизации. В периоды военных действий и чрезвычайных положений всегда резко снижается уровень ответственности за содеянное, что позволяет желчным позывам, как селевым потокам, прорываться в том неприкрытом виде, который существовал на первых стадиях развития человека. Войны традиционно сопровождаются актами мародерства, разбоя и насилия, и это одна из причин печальной статистики мирного послевоенного времени, когда общее напряжение в обществе существует еще много лет после военных действий. Разбуженные демоны засыпают с большой неохотой и лишь под воздействием еще большего страха. И чрезвычайно легко просыпаются, что заставляет усматривать потенциальную готовность к войнам, разрушительным походам под любым приживающимся в отдельной группе людей лозунгом. Многие из тех людей, что оказались вырванными из мирного общества для участия в военных действиях и лично столкнулись с физическим насилием, часто живут с пожизненными импульсами пережитого, скрытыми желаниями возвратиться в животное состояние. Вьетнамская война для американского общества и афганская война – для постсоветского оказались отрезвляющими уроками, подтверждающими все еще существующее господство деструктивного. Если суммарное количество раздражителей превышает порог готовности человека сопротивляться, он постепенно уступает, превращаясь в чудовище во плоти.