Ночные желания - Николь Джордан

— А ты как думаешь? Я должен увидеть свою жену прежде, чем будет слишком поздно.

Дафна попыталась было последовать за ним, но он остановился и, схватив ее за плечи, запечатлел быстрый поцелуй на лбу сестры.

— Я тебе очень благодарен, но теперь ты можешь возвращаться домой.

Затем, развернув ее по направлению к двери, легонько подтолкнул. Продолжив свой путь в кабинет, Рейн услышал позади ее голос.

— Рейн, мне Мадлен очень понравилась. Я против того, чтобы бабушка вмешивалась в твои личные дела.

— Уверяю тебя, я не позволю ей этого сделать, — сказал он решительно. — А теперь отправляйся домой и предоставь мне разбираться с бабулей.

Не задерживаясь, чтобы увидеть, последовала ли Дафна его распоряжению, Рейн вошел в кабинет. Достав из стола ключ, он открыл сейф и вынул оттуда большую шкатулку, обтянутую бархатом. Через десять минут он уже галопом скакал в Чизвик, с притороченной к седлу шкатулкой с драгоценностями.

Полный сил скакун без труда одолевал милю за милей, и все же Рейну предстояло еще слишком долго оставаться наедине со своими безумными мыслями. Ему никогда еще не приходилось испытывать такого панического страха, как сейчас.

Мышцы его тела сковало в диком напряжении. Он ужасался от мысли, что может потерять Мадлен теперь, когда наконец осознал, как много она для него значит. И все же это было вполне возможно. Деньги, предложенные ей бабушкой, могли оказаться последней каплей.

Хэвиленд, безусловно, был в ярости от тайных манипуляций своей престарелой родственницы. И намеревался пресечь попытки бабки вмешаться в его жизнь раз и навсегда. Но сейчас он должен успеть перехватить Мадлен до того, как она решится его оставить.

Мчась галопом по дороге в Ривервуд, он, несмотря на упреки в собственный адрес, которые вновь и вновь проносились в его голове, внимательно следил, чтобы не пропустить экипаж бабушки.

Рейн обвинял Мадлен во лжи и измене, но в действительности обманщиком оказался именно он, когда сам себе твердил, что ему не нужно от нее ничего более, чем брак по расчету.

Но сейчас он уже не мог не признать правды.

Он любит Мадлен. Любит ее безумно.

Сила этого чувства не была такой уж неожиданностью, решил Рейн, поразмыслив. Он так тщательно оберегал свое сердце от новой любви, что когда она пришла, не распознал ее. Но в действительности она крепла с той самой секунды, когда Хэвиленд впервые встретил Мадлен.

Его слепота просто поразительна. В своем бескомпромиссном стремлении защитить себя он вытравливал из своего сердца все нежные чувства, намеренно сохраняя в нем холод. Но любви было наплевать на его рассудочные решения. И, невзирая на страх подвергнуться новому предательству, у него не было иного пути, кроме как быть побежденным Мадлен.

Она, с присущей ей энергичностью, пронзила его броню и завладела его сердцем.

И что же теперь? Рейн в задумчивости искал ответ.

Он женился на ней для того, чтобы она родила ему наследника. Но теперь ему было этого недостаточно, и он хотел намного большего. Он хотел видеть в Мадлен друга, любовницу, соратника, а не только мать своих будущих детей.

И он хотел ее ответной любви.

Но чего хотела она?

Мрачные предчувствия захватили Хэвиленда с новой силой. Он, конечно, может принудить ее остаться с ним. Но будет ли Мадлен способна полюбить его, после того как граф был непростительно жесток к ней?

Стук копыт галопирующего скакуна болезненно отдавался в его истерзанном сомнениями сознании. Но, подгоняемый тревожными мыслями, он еще сильнее пришпоривал коня.

Рейну оставалось уже не более мили до Чизвика, когда в ландо, шумно переваливающемся ему навстречу, он признал экипаж своей бабушки. Граф намеренно перегородил ему путь, поставив своего всхрапывающего и встающего на дыбы взмыленного скакуна поперек дороги.

Сперва кучер леди Хэвиленд подстегнул лошадей, как будто собирался пронестись сквозь Рейна. Но по мере того как расстояние между ними сокращалось, возница принялся лихорадочно дергать поводья, пытаясь остановить экипаж.

— Милорд! — воскликнул кучер, когда Рейн в последний момент отвел коня чуть в сторону, чтобы избежать столкновения. — Я по ошибке принял вас за разбойника.

— Не волнуйтесь, Маллер. Мне нужно поговорить с бабушкой.

— Хэвиленд! — раздался повелительный голос. — И что же все это значит?

Графиня обратилась к нему через открытое окно экипажа.

— Я хотел бы задать вам тот же вопрос, бабушка, — ответил он угрожающе вежливым тоном.

Ее не слишком сильное возмущение вместе с настороженным выражением лица говорили Рейну о том, что она прекрасно знала, почему он здесь.

Быстро спешившись, Рейн приказал Маллеру разворачивать экипаж графини и возвращаться в Ривервуд. Затем, привязав своего коня к запяткам ландо, залез внутрь и расположился напротив бабки.

— Зачем ты ведешь себя, как разбойник с большой дороги? — прошипела леди Хэвиленд, пытаясь защититься нападением.

Рейн твердо посмотрел ей в глаза, выдерживая знакомый надменный взгляд.

— Думаю, ты знаешь зачем, бабушка. У нас есть что обсудить по-серьезному, ты согласна?

Больше всего он боялся, что Мадлен покинет Ривервуд до того, как они туда прибудут. Или что он застанет ее за сборами. По словам бабушки, Мадлен не отказалась от предложенных пятидесяти тысяч сразу и даже пообещала подумать.

Поэтому, как только экипаж остановился, Рейн выпрыгнул и, бросив кучеру распоряжения, побежал вверх по лестнице, перескакивая через несколько ступеней за раз.

Когда он распахнул входную дверь и влетел в холл, первым человеком, на которого он наткнулся, был мажордом.

— Брэмсли, где леди Хэвиленд? — потребовал он ответа.

— В зеленой гостиной, милорд.

Его бешеное сердцебиение немного замедлилось. По крайней мере, она все еще здесь.

— Отведите мою лошадь на конюшню, — приказал он, пробегая мимо Брэмсли. — И проследите, чтобы ящик, привязанный к седлу, был доставлен в мой кабинет.

— Будет сделано, милорд.

Войдя в гостиную, он нашел Мадлен, сидящую на диване.

«Слава Богу», — беззвучно прошептал он, не сразу заметив, что она спрятала лицо в ладонях.

Мадлен подняла голову и посмотрела на него. Испытывая жестокие угрызения совести, Рейн увидел страдание, запечатленное на ее лице.

Краем сознания он отметил, что тут также присутствует Фредди, но сейчас все его внимание было приковано к жене.

— Рейн, — выдохнула она едва слышно. — Что-то случилось?

— Да, случилось кое-что недопустимое, Мадлен, — ответил он негромко. — Насколько я понимаю, бабушка сделала тебе оскорбительное предложение.