Дом на холме - Екатерина Стадникова

– Вот, значит, как. – Мадам Александра нахмурилась. – Последний бесплатный совет: хорошие отношения начинаются с правды.

Эмили крепко вцепилась в полу жемчужного одеяния и зажмурилась.

Она не могла заставить себя развернуться к Каспару лицом. Чувство вины смешалось с липким страхом. Теперь все знают, что Леди Уиквилд – ничтожество!

– Хоуп... – осторожно позвал мужчина.

– Мое настоящее имя Дайна. – Эти слова вырвались сами, а дальше стало совсем легко. – Я Танцор. Моя задача была охранять девочку. Я не справилась...

Он молчал. От разъедающей душу тишины сделалось тошно.

– Посмотри мне в глаза, – попросил Кроу.

Мисс Уиквилд оглянулась. Каспар спустил ноги на пол и поморщился. По закону она должна сейчас лишить сторожа воспоминаний о событиях последнего часа и отрапортовать об этом в центр.

– О чем ты думаешь? – В голосе сквозила странная боль.

– Я не думаю. – Дайна отвела взгляд.

– Танцор... – Каспар закрыл лицо руками. – Ты казалась... человеком.

– Но я и есть!.. – отчаянье раскаленной иглой пронзило сердце.

– Я видел много... Танцоров, – продолжил Кроу, будто ничего не слышал. – Сырые камеры, допросы... Плевал я на Дивных! Такие, как ты, разрушили мою жизнь. Я могу говорить все, что угодно... Мне ведь промоют мозги, верно?

– Нет, – твердо ответила мисс Уиквилд.

– ...нужно побыть одному. – Он с трудом поднялся и поковылял к столу. – Уходи.

Дайна не шелохнулась.

– Уходи! – повторил Каспар.

– И оставить все как есть? – Если бы она только умела плакать!

– Ничего нет! – Плечи мужчины подрагивали.

«Ничего»? Поцелуи... горячее дыхание... – ничего?! Зачем стоять и терпеть унижение? Почему бы просто не исчезнуть... не раствориться... не провалиться сквозь землю? Дайну еще не прогоняли так!

– За что? За что ты меня изводишь? – Черные ресницы Каспара слиплись.

Он смотрел глазами, полными немых слез. Гадкое чувство, будто между этими глазами и местом, где окаменела мисс Уиквилд, разверзлась бездна! Не перепрыгнуть... не перелететь... Пауза длилась целую вечность.

– Прости. – Кроу вытер лицо рукавом.

– Я... – Дайна бросилась ему на шею.

– Молчи... – Каспар приложил палец к губам. – И... спасибо, что не позволила погибнуть.

Там, в школьном коридоре, Леди Уиквилд... Танцор... предпочла долгу зов вновь обретенного сердца. А бросила бы Алекс своего изгоя?

– Не за что... – одними губами прошептала Дайна.

В комнате царил беспорядок. Можно было предположить, что за допущенные ошибки ее немедленно отдадут под Трибунал, но зеркало молчало.

Разумеется, мисс Уиквилд предвидела подобное развитее событий. Если задуматься, все сложилось вполне сносно: Эмили жива, усадьбу контролирует Орден... В случае возникновения прямой угрозы Дайна обязана просто в кратчайший срок перебраться к своей подопечной. Она спешно собирала нехитрый скарб...

Жизнь Тени – сплошная война... явная или неявная. Это даже не жизнь... существование. Казалось, два мира разошлись сегодня в разные стороны. В первом Дайна пуста и безлика... одна из многих. Смит из снов прав: та мисс Уиквилд в каком-то смысле «нежить». Во втором же у нее появились цель и смысл. Новый мир не ограничивается оттенками серого! Он многоцветен и ярок!

Да, пожалуй, Танцоры не знают страха. Глупо бояться тем, кому нечего терять... Только вот Дайна теперь каждой частичкой себя ощущала неутолимую жажду жить! Ей недоставало именно этого чувства, чтоб стать цельной... настоящей.

– Собралась? – знакомый голос вырвал из согревающих душу мыслей.

Дайна так и застыла с блаженной улыбкой на губах, недоуменно глядя на Алекс, подпиравшую плечом дверной косяк. На жемчужной форме женщины красовалась эмблема Ордена, а на воротнике и манжетах появились знаки отличия.

– Бывших Танцоров в природе нет, – назидательно произнесла «белая Тень».

– Я... – промямлила мисс Уиквилд.

– Погорячилась? – Тонкие брови изогнулись. – Знаю. Не ты одна.

– Из-за меня чуть все не пошло прахом, – повинилась она.

– Перестань, ты же знала, что я рядом, – отмахнулась Алекс и добавила, хитро прищурившись: – Это и спасло тебя от Трибунала. Можешь, конечно, мне не верить, но таков твой мудрый план.

– Благодарю за то, что не оставила... – Дайна изящно склонила голову.

– Не забудь зеркало, – бросила та и, приложив руку к эмблеме на груди, приказала: – Гретта, домой.

Мадам Александра растворилась в воздухе.

Дом превратился в осажденную крепость. Естественно, ни о какой школе и речи не шло! Мама вернулась к привычным занятиям в библиотеке: снова скучные классические пьесы и романы, вперемежку со штудированием ненавистной Символогии.

Детскую теперь занимала Ди'Анно, которая и не Ди'Анно то вовсе... Письменный стол Эмили устилали разбросанные липовой учительницей листы черного пергамента.

Несколько раз девочке удавалось подслушать обрывки разговоров, но те не предвещали ничего хорошего. Взрослые обсуждали возможность перевода Эмилии в какую-то закрытую спецшколу. От одной мысли об этом к глазам подступали слезы. Меньше всего она хотела остаться без друзей!

Друзья... Судьба Робин после злополучного дня оставалась неизвестной. Кем был каменно равнодушный незнакомец, и куда он забрал ее? Ответов девочке не давали.

Чтоб хоть как-то поддержать бедняжку, Альхен «вспомнила молодость» и взялась связать Эмилии щенка. Он должен был быть непременно солнечно-рыжим с добрыми, веселыми глазками-пуговками... Девочка назвала его Чапа. Пряжа нужного цвета закончилась раньше, чем у щенка появился хвостик, поэтому тот «жил» в коттедже.

Чапа и колодезное эхо едва ли могли заменить живых и настоящих Никодемаса и Би. Эмилия часами пропадала в саду. Сидя на качелях, она думала о том, что рано или поздно проклятое заточение окончится и все снова станет как прежде.

Едкие шуточки Альхен заставили гренни применить к добывайкам последнее средство – яд! Ни извинения, ни увещевания, ни просьбы не смогли убедить ее изменить решение. К субботе девочка лишилась возможности общаться еще и с Клео – крошечный народец спешно перебирался поглубже под землю во главе со своей принцессой.

Ветерок, скорее всего, чувствовал пропитавшее всех настроение и будто тоже грустил. Пегас плохо ел, чаще лежал на золотой подстилке, только изредка бродил по бойлерной, хлопая крыльями.

Люс перестал улыбаться, взгляд его сделался рассеянным и тоскливым. Друг буквально не отходил от жены. Казалось, он боится открыть глаза и не увидеть ее рядом...

Качели плавно скользили туда-сюда, а голые ветки яблонь скребли узловатыми пальцами затянутое тучами небо. Кутаясь в счастливые воспоминания, как в теплый плед, Эмили в очередной раз представляла, что ничего не случилось.