Ангел (СИ) - Ла Рок

— Ты всё неправильно поняла, глупышка, — весело подмигнула Анджела, — не надо песни. Всё за счёт заведения.

— Уговор есть уговор.

Пожав плечами, я намекаю на полную бесполезность отказа. Уверенно шагаю к сцене. Небольшое возвышение преодолеть легко. Гитара в подставке скорее украшает заведение, чем является настоящим музыкальным инструментом, что видно по скоплению пыли на грифе и деке недорогого «Фендера».

Н-да, штукенция невразумительная! Вот уж точно, иногда лучшее, что можно сделать с гитарой — это просто разглядывать. Других инструментов на сцене не видно.

Накидываю пластиковый ремешок и, бренча струнами, грустно признаю: на плечах висят дрова. Настойчиво кручу колки и слушаю звучание… Совсем не фонтан… Исполнить выгорит разве нечто простенькое.

Сыграю-ка одну чудесную песню, пришедшую на ум давным-давно. И сделаю это на итальянском! Оформлю себе небольшой подарок на день варенья и полюбуюсь офигевшей физиономией Джорджио! Кучерявый думает, что критику понимает только Анджела, а я утру макароннику нос!

Итальянский мне знаком. Просиживая в больнице долгие вечера абсолютно нечем заняться, кроме просмотра местных телетрансляций и наблюдения заранее предсказуемых поворотов сюжета, на самых разных языках. Мыльные оперы крутят потоком, иногда с субтитрами. Опустевшая память позволяет учить языки не просто, а очень просто.

Ладненько, хватит терзать струны бедной гитары. Она не виновата и играет как может. Клацаю кольцами перед собой, разминая кисти рук. Сосредоточенное лицо Анджелы вызывает лёгкую улыбку.

Всё будет путём, красавица, погнали!

https://www.youtube.com/watch?v=KK96Q6CiO9U

~ Она всегда молчит,

~ Она никогда ничего не говорит.

~ Она нуждается в любви

~ И верит, что в мире другим вещам есть место.

~ Нет ничего лучше отражения себя в зеркале.

~ Как и должно быть, когда голова опускается.

~ И вся жизнь — бесконечное вращение без причины.

~ И всё происходит из ничего.

~ И ничего не остаётся без тебя.

Песня на мелодичном итальянском заполняет кафе. Небольшая хрипотца проникает в самое сердце, заставляя девушку краснеть ушками. Анджела завороженно наблюдает, расширив жгучие глаза от удивления.

~ Она всегда молчит,

~ Она никогда ничего не говорит.

~ Несколько странно, просить прощения,

~ Ещё ничего не совершив.

Перевожу взгляд на Джорджио и упиваюсь изумлением на вытянутом лице! Слетела напускная шелуха презрения. Действительно, месть лучше подавать холодной. Итальянец полностью не в своей тарелке!

~ Нет ничего лучше, чем хранить молчание

~ И думать о лучшем.

~ У неё наступило мягкое лето, которого здесь еще нет.

~ И вся жизнь — бесконечное вращение без причины.

~ И всё происходит из ничего.

~ И ничего не остаётся без тебя.

Повторяю благозвучность последнего куплета и замечаю компанию школьниц. Корейская молодёжь в своём репертуаре — без телефона им никуда.

~ Она всегда молчит,

~ Она никогда ничего не говорит.

Улыбаюсь в широко распахнутые глаза и местами вытянутые лица. Финита ля комедия! Подарки дарить некому, поэтому желаемое осуществлю самостоятельно. А ещё кольцам спасибо. Молодчаги!

Без сожалений, водружаю неудачный инструмент на подставку и покидаю итальянское кафе в звенящей тишине.

(Тем временем) Кафе «Канцона».

За прозрачными дверями рыкнул выхлопом двигатель большого объёма, заставив итальянца, залипшего за стойкой, напрячь спину и покачать курчавой головой.

Четвёрка музыкантов пересекает порог заведения, аккуратно придерживая крупные чехлы с инструментами за спинами. Входящий последним парень стянул шапочку, тряхнул курчавыми волосами и подходит к стойке, любопытно осматривая жгучими глазами своих ошарашенных родственников.

— Чао! — поздоровался парень, примостив чехол гитары на стул у стойки и обидчиво восклицает: — Цио Джорджио, почему никогда не доверял Харлей мне? Твоему самому родному племяннику?

— Это же мой байк! — не понимает Джороджио. — Заработай на свой и катайся!

— Ну как же, — не унимается парень, — на наших глазах, твоя подружка взяла и укатила на нём! Опять новая пассия? Влюбился в настолько тощую? Красавица слишком молодая! Нужно научить управлять такой сложной техникой, она почти завалила тяжёлый мотоцикл! И выдать нормальный шлем, в подобном виде ездить опасно!

С каждым словом челюсть Джорджио отвисает всё ниже, создавая ощущение, что он заслушался певучими сочетаниями итальянского. Смущают только глаза над раскрытым ртом, лезущие из орбит в крайнем удивлении.

— Миерда! — экспрессивно ругнулся Джорджио.

Разгоряченный итальянец достигает прозрачных дверей, отчаянно высматривая спуск, ведущий от здания кафе. Что и требовалось доказать. Площадка рядом с кирпичной дорожкой пустует.

«Харлей»

Харей Дэвидсон девяносто первого года. «Фат Бой» он же «Толстяк». Есть мнение, что название мотоцикла напрямую связано с именем атомной бомбы, сброшенной на японский город Нагасаки. Дизайн самого байка соответствует крупному двигателю, почти достигшему объема в полтора литра: массивные детали перьев передней вилки, большая фара, широкие шины и уникальный звук объемистого «твина».

https://www.youtube.com/watch?v=78_1tqjRLPE

143

(1 декабря 10:10) Пусан.

Красотища и набегающий ветер свободы!

Ладонями в чёрной коже сжимаю ребристые рукоятки Харлея. Пальцы готовы достать хром массивных рычагов на вилке руля, но пока нет такой необходимости. Спокойно двигаюсь на первой передаче, всё ещё привыкая к рычанию огромного зверя внизу. По сторонам разбегаются малоэтажные здания, впереди лениво несёт ничего не подозревающие автомобили. И только иногда запляшут по полосам прибабахнутые таксисты, соревнуясь в своём безумии с маломощными мопедами, спешащими доставить заказы в крупных коробках за спинами наездников.

Харлей катит мягко, где-то внизу упруго отрабатывает амортизатор подвески, легко поглощая небольшие неровности дороги. Огромный вес аппарата практически исчез, только руль остался неповоротливым. Крутить массивный хром тяжело.

Кожаные перчатки, найденные между бензобаком и вилкой руля, оказались велики. Максимально стянутые на запястьях липучки слабо зафиксировали мужской аксессуар на узких ладошках. Пришлось решить вопрос натянутыми сверху рукавами толстовки. Зато чёрная кожа отлично укрыла сталь широких колец, оставив снаружи лишь кончики пальцев.

То что нужно! Справа вижу крытую палатку и развалы макулатуры. Прижатый хром правого рычага замедляет Харлей у пешеходной зебры. Кеды коснулись земли и я ровняю вертикальное положение, уверенным покачиванием переднего колеса. Самое главное избегать большие крены, упавшую махину только домкрат поднимет.

Круглый спидометр посреди бака меня смущает… Чего-то не хватает! Сжимаю сцепление и топчу левую педаль. Где там она потерялась… Индикатор вспыхивает зелёным, отмечая нейтральную передачу. Другое дело…

Сдаю назад, ближе к обочине, толкаю дурацкой походкой по-утиному и перебираю кедами по шершавому асфальту. Задняя на подобной технике ножками. Ничего лишнего, как и многими десятилетиями ранее. Пока всё делаю правильно…

Обочина поражает чистым блеском. Недавний снег растопило яркое солнце, продолжая сиять в небесах. Сталь упора коснулась асфальта, удерживая махину на месте. Двигатель прекратил выдавать дробное звучание цилиндров, напоследок дёрнул и отрубился, подчинившись щелчку тумблера на руле.

— Ха-ха, — тихо смеюсь. Всё делаю правильно?! Если бы! Самообман помогает меньше паниковать.

Откинувшись на мягкую кожу сиденья, я отпускаю рукоятки и вращаю кулачками. Разминаю конечности, запястья устали от тяжести мотоцикла.