Век Наполеона - Уильям Джеймс Дюрант

радостью узнал Наполеон, недавно прибыла из Англии.20 Кроме того, он приказал своим знатокам искусства прислать в Париж несколько избранных картин и статуй из австрийских дворцов и галерей. Всю эту дань землей, деньгами и искусством победитель, на свой римский манер, считал законными военными трофеями. Наконец, он приказал воздвигнуть на Вандомской площади в Париже триумфальную колонну, покрытую металлом, взятым из вражеских пушек, захваченных при Аустерлице.

Талейран подписал эти договоры, но, разочарованный тем, что его советы были отвергнуты, он начал использовать свое влияние — не всегда по эту сторону измены — против дальнейшего расширения власти Наполеона. Позже он оправдывался тем, что послужил Франции, оказав услугу своему нанимателю, но он заставил их обоих заплатить.

15 декабря 1805 года Наполеон покинул Вену и присоединился к Жозефине в Мюнхене. Там они помогали в бракосочетании Эжена (который был назначен вице-королем Италии) с принцессой Августой, старшей дочерью короля Баварии. Перед свадьбой Наполеон официально усыновил Эжена как своего сына и пообещал ему корону Италии в качестве наследства. Это был брак по политическим соображениям, чтобы скрепить союз Баварии с Францией; но Августа полюбила своего мужа и помогла спасти его после падения приемного отца.

Император и императрица отправились в Париж, где его встретили с такими официальными торжествами и всеобщим одобрением, что госпожа де Ремюзат задалась вопросом, «возможно ли, чтобы человеческая голова не вскружилась от такого избытка похвал».21 Факты помогли ему отрезвиться. Он обнаружил, что за время его отсутствия бесхозяйственность довела казначейство почти до банкротства; на помощь пришла австрийская компенсация. Ему все еще приходилось бороться с покушениями на свою жизнь: 20 февраля 1806 года он получил от Чарльза Джеймса Фокса, тогдашнего премьер-министра Англии, сообщение о том, что ему следует быть начеку, поскольку потенциальный убийца предложил убить Наполеона за разумную сумму.22 Фокс приказал держать этого человека под стражей, но, вероятно, были и другие подобные патриоты, которым можно было заплатить. Поскольку Англия в то время находилась в состоянии войны с Францией, поступок премьер-министра соответствовал как христианскому, так и рыцарскому кодексу. На фоне индивидуальных и коллективных убийств Франция 1 января 1806 года вернулась к христианскому григорианскому календарю.

2 мая, после четырех месяцев административного восстановления, император зачитал Легислативному корпусу свой «Доклад о состоянии империи в 1806 году». В нем кратко перечислялись победы армии, приобретение союзников и местности; описывалось процветание французского сельского хозяйства и промышленности; объявлялось о промышленной выставке — нечто новое в истории Франции, — которая должна была открыться в Лувре осенью; отмечалось строительство или ремонт гаваней, каналов, мостов и 33 500 миль дорог — несколько из них через Альпы; В нем рассказывалось о великих сооружениях, находящихся в процессе строительства: храм Виктуар (ныне Ла Мадлен), Биржа, которая превратила деньги в искусство, и Триумфальная арка Этуаль, которая начинает венчать Елисейские поля; и он заканчивался заверением, которое Франция начала искать: «Император имеет в виду не завоевания; он исчерпал сферу военной славы… Совершенствовать управление, сделать его источником длительного счастья и постоянно растущего процветания для своего народа — вот слава, к которой он стремится».23

Составление карт продолжалось. 12 июля 1806 года невероятный император принял в дар еще одну империю, состоящую из королевств Бавария, Саксония, Вюртемберг и Вестфалия, великих герцогств Баден, Берг, Франкфурт, Гессен-Дармштадт и Вюрцбург, герцогств Анхальт, Аренберг, Мекленбург-Шверин, Нассау, Ольденбург, Саксен-Кобург, Саксен-Гота, Саксен-Веймар и полудюжины мелких княжеств. Инициатива в этого удивительного брака друга и врага была взята (по словам Меневаля)24 «Принц-примас» Карл Теодор фон Дальберг, бывший архиепископ Майнца. Под его руководством главы различных государств обратились к Наполеону с просьбой взять их под свою защиту, предоставили ему контингенты (общей численностью 63 000 человек) для своих армий, объявили о выходе из состава Священной Римской империи (созданной Карлом Великим в 800 г. н. э.) и образовали Рейнскую конфедерацию. Вероятно, эту новую ориентацию тевтонских регионов облегчило распространение среди них французского языка и литературы. Интеллектуальное сообщество стало почти международным. Пруссия, естественно, протестовала против огромного усиления Франции, но Австрия, беспомощная перед поражением, смирилась с переменами. Поскольку в результате ухода шестнадцати князей и их государств Священная Римская империя сократилась до незначительной части своих первоначальных размеров, Франциск II (6 августа 1806 года) отказался от своего титула и прерогатив главы некогда обширной структуры, которую Вольтер назвал «не святой, не римской и не империей», и отныне довольствовался титулом Франциска I, императора Австрии.

Теперь Французская империя, а вскоре и Кодекс Наполеона, простиралась от Атлантики до Эльбы. Она включала Францию, Бельгию, Голландию, пограничные государства к западу от Рейна, Женеву и почти всю Италию к северу от папских земель. Человек, завидовавший Карлу Великому, повторил достижение Карла Великого — «дал законы Западу», то есть Западной Европе. Но от Атлантики до Эльбы задумчивые души задавались вопросом: Как долго продлится это братство галлов и тевтонов?

V. ЙЕНА, ЭЙЛАУ, ФРИДЛАНД: 1806–07 ГГ

15 августа 1806 года Франция отмечала День святого Наполеона и тридцать седьмой день рождения Наполеона. Страна, писала мадам де Ремюза (обычно критически настроенная), «находилась в состоянии глубокого спокойствия. День ото дня император встречал все меньше сопротивления. Твердая, справедливая и строгая администрация — справедливая в той мере, в какой она была равной для всех, — регулировала как осуществление власти, так и способы ее поддержания. Призыв в армию осуществлялся неукоснительно, но пока ропот народа был слабым; французы еще не исчерпали чувства славы».25 Лучше всего было то, что премьер-министр Фокс от Англии и граф Петр Обрил от России начали переговоры о мире.

Однако Пруссия находилась в преддверии войны. Ее ружейный союз с Францией дорого обошелся: Англия и Швеция объявили ей войну; британский флот блокировал ее порты и захватывал ее корабли в море; экономика страны страдала; ее народ недоумевал, зачем их король заключил столь пагубный союз. Ее старшие государственные деятели, созерцая великолепие армии, все еще хранящей гордые воспоминания о Фридрихе Великом, и подсчитывая численность войск, которые царь Александр готовил для очередного раунда с Францией, говорили колеблющемуся Фридриху Вильгельму III, что прочный союз с Россией — единственная альтернатива для Пруссии быть поглощенной зияющим аппетитом Наполеона. Королева Луиза, красивая и страстная, обожала красивого и любезного Александра, называла Наполеона «чудовищем» и презирала