Линия судьбы - Мерил Сойер

– Я не хотел подвергать Келли опасности, пока не узнаю, кто охотится за мной. Я не спал трое суток, еле добрался до Седоны. Спрятался за конюшней, чтобы поговорить с Вуди без свидетелей. Вуди изложил мне план, который они с Келли придумали. – Логан улыбнулся про себя. В этом вся Келли: открыто встретиться с врагами и отомстить за него. – Я убедил Вуди позволить мне занять его место и записать разговор на магнитофон. Так мы получили бы бесспорные улики. Я натренирован на подобные ситуации. Вуди согласился дать мне время на запись, затем привести полицию.

– Очень логично, – согласился старик, но в его голосе прозвучало неодобрение. Логан понял, что Трент ни за что не уступил бы опасную миссию другому. Он и сам бы не уступил, но если вспоминать недостатки Вуди, то этот не единственный.

– Ты бы мог позвонить Келли и сказать, что жив.

– Я не знал, прослушиваются ли еще наши телефоны. Я еле успел подготовиться и вовремя появиться на поляне.

– Я не критикую тебя, мой мальчик. Я знаю, что ты пытался защитить Келли. Я так люблю ее. Не знаю, смогу ли жить, если потеряю ее.

– Я точно знаю, что не смогу.

В приемную вышел хирург. Его зеленая хирургическая куртка была забрызгана кровью. Кровью Келли.

Логан с детства привык к виду крови. Он сдирал шкуру с кроликов, свежевал оленей. В «Кобре» кровь была частью его работы. Но только не кровь Келли. Эти пятна он видеть не мог. Логан закрыл глаза и, слабея, привалился к стене.

39

– Она жива, но состояние тяжелое, – сказал хирург. – Если она переживет эту ночь, будем надеяться, что опасность миновала.

– Мы можем ее увидеть? – спросил Трент, поскольку Логан не мог выдавить ни слова.

– Да, но она еще под наркозом.

Трент подтолкнул Логана.

– Иди первым, сынок.

Медсестра провела его по коридору в послеоперационную палату и оставила одного. Паника охватила его и превратила в каменную глыбу. Комната расплылась, задрожала, как мираж, и исчезла, оставив улыбающуюся Келли…

Логан крепко зажмурился и снова открыл глаза.

Келли не улыбалась.

Она была бледная, смертельно бледная. И такая крохотная. Ее изысканная миниатюрность всегда привлекала его, возбуждала. Сейчас, опутанная трубками и проводами, Келли казалась ужасно хрупкой. Ей не хватит сил, чтобы выжить… а он ничем не может ей помочь.

– Дорогая, мне так жаль! Я этого не хотел.

Его слова утонули в деловитом урчании мониторов. Что-то дрогнуло в его душе. Келли заставила его осознать, что на самом деле ему нужны в этой жизни всего две вещи, которых у него никогда не было: любовь и доверие.

С Келли он нашел и то, и другое. Если он ее потеряет, он потеряет себя. Он должен как-то передать Келли свою силу, свое желание жить, которые вытащили его из Венесуэлы без единого шанса на успех.

– Келли, ты – борец. Держись… Держись ради Рафи.

Там, в джунглях, он говорил ей, что готов умереть ради нее, но никогда не говорил, как сильно нуждается в ней. О черт, почему же он тянет сейчас?

– Келли. – Логан погладил ее руку кончиками пальцев, стараясь не задеть трубки. – Держись… ради меня. Ты нужна мне, очень нужна. Гораздо больше, чем, наверное, представляешь.

Он сжал обеими руками ее ледяные пальцы, стараясь согреть… влить в нее свою силу.

– Подумай обо всем, что ты делала в Венесуэле. Ты сильнее, чем подозреваешь. Не поддавайся. Не позволяй этой ране… одолеть тебя.

Логан не смог произнести слово «убить». Этот мир невозможно представить без Келли. Его Келли. В его жизни никогда не было света. До Келли.

Он шептал ей на ухо новые инструкции, и его губы касались нежной кожи.

– Думай о Рафи. Думай о Тренте. Обо всем, ради чего стоит жить. Думай обо мне.

Логан неохотно оставил Келли, зная, как сильно Трент хочет увидеть ее, а потом снова вернулся и сел рядом с кроватью. И в первый раз в своей жизни он молился.

В середине ночи Келли застонала. Тихий стон, еле различимый сквозь щелканье и бульканье машин. Логан вскочил и склонился над ней.

– Келли, Келли, тебе что-нибудь нужно? Тебе больно?

Ее ресницы затрепетали, глаза открылись, и он увидел в них страх… и понял: она думает, что умрет, и молит его позаботиться о Рафи.

Только ему еще страшнее. Он действительно не знает, что с ним будет, если он ее потеряет.

– Дорогая, не сдавайся. Ты выздоровеешь.

Ее длинные ресницы опустились. Логан ждал, надеясь, что она снова откроет глаза, но она не шевелилась. Аппаратура продолжала выдавать свежие новости о ее состоянии, а он держал ее за руку и молился.

Всю ночь Логан не сводил глаз с кардиомонитора. Только аппараты холодно и деловито уверяли, что Келли, на вид совершенно безжизненная, еще цепляется за жизнь.

Наконец сквозь щель между шторами забрезжил золотистый свет, возвещая начало нового дня над красными скалами. Келли пережила ночь.

– Благодарю тебя, господи. – Собственный голос показался Логану непривычно резким. – Благодарю за то, что помог ей продержаться.

Медсестры начали утренний обход с таким шумом, что могли бы разбудить и мертвого, но Келли не проснулась. Прошел еще час, прежде чем она открыла глаза. И на этот раз прошептала:

– Логан… Вуди?

– Это я, Логан. Я побрызгал волосы специальным составом под седину и подгримировался, но это я.

Слезы дрожали в его голосе. Это была самая мучительная ночь в его жизни. Каждая секунда казалась часом. И каждую секунду он думал, что никогда больше не услышит самый сладкий звук на свете… голос Келли.

– К-как?

Логан понял: она хочет узнать, как ему удалось выбраться, и он начал рассказывать. Если бы он не болтал, то сорвался бы и завыл.

– Иногда просто везет. И надо разбираться в местной политике. Там очень трепетно относятся к границе. Колумбийский вертолет над территорией Венесуэлы! Какая дерзость! Они стреляли не в меня, а в вертолет. А потом из вертолета швырнули канистру. Огонь, крики, хаос. Мне удалось ускользнуть и спрятаться в кустах. Я услышал, как какой-то парень отдает приказы солдатам на плохом испанском.

Услышав, что дверь приоткрылась, Логан обернулся. Вошел Трент, увидел, что Келли очнулась, и заулыбался точно так, как улыбался, когда Логан целовал Келли на свадьбе.

– Дед, – почти неслышно позвала Келли, и тут же ее глаза закрылись.

Старик бросился к ней, обхватил обеими ладонями ее свободную руку, вторую не выпускал Логан…

– Я слушаю, – прошептала Келли.

– Я понял, что этот парень из бывших агентов. Они хороши, но в Южной Америке им с нами не сравниться. Одним из его людей оказался Энрике Тома-зина, бывший солдат удачи. Помнишь, я рассказывал тебе о чиновнике нефтяной компании, которого мы вытащили из Венесуэлы. За Энрике остался должок, плюс бутылка хорошего виски и джинсы. Этого хватило, чтобы повернуть Томазину против его командира. К сожалению, другой наемник, горячая голова, пристрелил парня прежде, чем я успел выяснить, кто его нанял. Я оставил на его теле свое удостоверение личности и твое кольцо и выиграл время, чтобы без шума выбраться из страны.