СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— Вот. Возьмите, пожалуйста, — услышал Гжегож и обомлел. Кто-то вложил в его руку очки вместе с сомнением – стоит ли их надевать?

— Не бойтесь. Мы – друзья, — заверил женский голос на чистом русском языке.

Как истинный поляк Гжегож не оценил заявления. Друзьями русские и поляки были только на карте, исторически связывались торговлей, а потом и вовсе разделились железной стеной. Граница прошла по линии украинского Днепра.

— Ska,d pani jest? — решил проверить Гжегож и одновременно вооружил зрение диоптриями. Вопрос не требовал ответа. Перед ним стояла молоденькая девушка. Облегающий серебристый комбинезон подчеркивал ее славянское очарование. Гжегож разглядел все: от длиннющей косы до больших голубых глаз.

— Простите, — гостья захлопала ресницами. — Я сейчас включу переводчик.

Девушка коснулась виска пальчиком, как сенсорной панели, и попросила повторить вопрос.

— Я с Луны, — ответ сразил Гжегожа сильнее языка Киевской Руси. Споры по поводу баз на обратной стороне ночного светила утихали потихоньку. Обделенные космическим пространством нации смирялись – только у Советов хватило бы терпения и денег освоить спутник Земли.

Гжегож помнил, как СССР возродилось после мирового кризиса. Его страны быстро ушли в информационное подполье. Они оставили запад без газа, электроэнергии и новостей с силуэтом Кремля на заднем плане. Отказались и от польских товаров. Жизнь Гжегожа тогда не баловала – часы никто не покупал, дед умер от горя.

Теперь косвенная виновница семейных неудач стояла перед ним и улыбалась так тепло, что перехотелось ее осуждать.

— И как на Луне нынче погода? — сострил Гжегож, чтобы скрыть неприятные размышления.

— Снаружи, как всегда, холодно. Зато в оранжереях… цветут ирисы. Много-много ирисов! Каждый, кто прилетает к нам, обязательно забирает с собой цветок на память! Вам тоже понравятся наши сады, — гостья защебетала резво, но Гжегож ловил каждое слово, не ощущая языковой преграды. Смысл будто направлялся ему в мозг, минуя уши и сознание.

Он закрыл глаза и ощутил сладость фиалок и терпкость древесной коры. Почему-то Гжегож решил, что так пахла его прабабушка, лет сто пятьдесят назад, когда мазала запястье маслом из синеватого флакона.

— Хотите кофе? Я сварю! — вынырнув из восторга, он переполнился щедростью.

— Нет. Что вы. Нам пора. Нас ждут! — девушка помогла Гжегожу подняться, передавая ему легкость собственных движений. При касании к ней щекочущие токи пробегались по суставам и ненадолго унимали боль.

— Езус Мария! Где?

— На Луне.

Старик беспомощно закрутил головой, пошатнулся, но девушка придержала его.

— Вы удивлены. Я понимаю. Меня предупреждали, что нас здесь недолюбливают. Но мы искренне хотим вам помочь. Пойдемте со мной, если хотите жить.

Фраза из старого фантастического боевика вдруг вернулась ногам стойкость. Гжегож выпрямился, будто готовился пригласить красотку в сенсотеатр на просмотр фильма, щекочущего нервы. Его спутница будет прижиматься к нему плечом, а он – обнимать ее, защищать от киборгов, палящих друг в друга в служебном коридоре супермаркета.

— Нам нужно пойти в одно место. Я думаю, нам стоит вызвать такси, — ее подопечному все еще тяжело давались шаги.

— Как вас зовут, пани? — отважился на сближение Гжегож, уже готовя на случай отказа стандартное «пшепрашам». Но девушка ответила: – Людмила.

Гжегож не успел сострить на счет Руслана и коня, летящего по воздуху, как в комнату вошел мужчина в таком же комбинезоне.

— Одевайтесь теплее, — сказал он и подал с антресоли пуховик, рассчитанный на -60 по Цельсию. «Вот и сгодится кафтан», — решил Гжегож, хотя и на Земле в последние годы морозы не щадили континенты, пугая летом и зимой полярными значениями температур. Лунная парочка помогла старику обуть сапоги и подхватила его под руки. Гжегож ощутил невесомость раньше, чем попал на Луну! Молодые люди несли его, вышагивая так резво, будто на руках не висел похудевший, но все же немаленький мужчина.

Такси стояло у подъезда. Они пронеслись сквозь снежную бурю в салон, где рядом с водителем сидел третий «инопланетянин» – тот же неземной энтузиазм на лице. Гжегож улыбнулся – наивно и широко, словно мальчик, попавший в сказку. Третий назвал шоферу ориентир, и машина помчала их в темноту, наперекор снежинками, напоминающим звёзды.

Гжегож не следил за дорогой. Он, как и таксист, поглядывал на умиротворённых молчанием спутников.

Мысли свернули с оптимистичного пути и спросили: а вдруг его похитили для опытов? Да кому ты нужен, дряхлый сухарь с воспаленными суставами. Гжегож взглянул на пухлые щеки Людмилы, и та показала ему ямочки, улыбнувшись.

Такси остановилось на дороге: второй пришелец расплатился с водителем и догнал их возле низких елок, встречающих гостей на границе непроглядной чащи. Гжегож сразу признал Кабацкий лес и подумал, что здесь можно спрятать не только космический корабль. Двадцать минут пешей прогулки по сугробам и с нагрузкой в виде старика не утомили ребят. Людмила раскраснелась на морозе, но дышала ровно. Ее товарищ даже что-то напевал под нос, а третий пришелец бодро шел впереди, указывая путь.

На поляне их поймала в сети полная луна – свет обещал новые приключения. И они начались, когда из-под земли появилась металлическая капсула в три метра высотой.

— Что это? — удивился Гжегож, ожидая увидеть звездолет.

— Это луна-порт, — пояснил третий пришелец и подошел к пульту управления на одном из боков капсулы. Невидимые ранее двери открыли удивленному поляку внутренности, напоминающие лифт.

— Мы не полетим, а перенесемся на Луну. Почти мгновенно! — Людмила постаралась успокоить пассажира и дала ему металлическую «таблетку». — Положите под язык. Она защитит от побочных эффектов перехода!

Все спутники поместились в капсулу, двери закрылись автоматически. Раздался нарастающий гул, будто ветер взбесился и стал атаковать инородное тело этого мира.

— Поехали! — закричал один из парней, и Гжегож провалился в темноту.

Он думал, что попал в космос. В темноте вспыхивали молнии, похожие на лазерное шоу. Лучи проходили сквозь него – Гжегож не видел собственного тела, а легкость и безболезненность подсказывали, что это не материальный мир. «Вдруг я умер?», — стоило вопросу прозвучать, как цветная мозаика закончилась, и сознание отключилось.

Расслабленное тело отправляло приятные сигналы мозгу. Гжегожу казалось, что его несут куда-то волны теплого моря. Вернулись воспоминания о поездки с бабушкой в Гдыне, океанариуме и сквере Костюшко. Морской коктейль изгонял боль, расправлял суставы, питал кости и сухожилия. Телом Гжегож возвращался в молодость, а мыслями в реальность. Вверху вместо солнца замаячил потолок с круглой лампой.

— Доброе утро, Гжегож, — на берегу моря сновидений его встретила Людмила.

Она улыбалась поляку, как старому знакомому. Палату с прозрачными стенами окружал космос. Даже пол и потолок не мешали ощущению полета.

— Где я? — Гжегож понял, что лежит под колпаком.

— В реабилитационной капсуле, — девушка предугадала его вопрос: – Врач придет сегодня и все вам расскажет.

Гжегож чувствовал себя странно, будто его мозг пересадили в чужое тело. Руки, обвитые трубками, не поднимались к лицу. Рассмотреть себя не удавалось, и Гжегож подозрительно рассматривал стену между собой и внешним миром.

— Не беспокойтесь, — Людмила положила ладонь на стекло, чтобы внушить уверенность, — мне сказали, что восстановление произошло успешно. Теперь вы будете чувствовать себя моложе.

В подтверждение ее слов обновленной энергией запела каждая клетка тела Гжегожа. Глаза заметили красоту небесной иллюминации и необычность интерьера в стиле хай-тек. Со спокойствием пациента элитной клиники Гжегож отдался на милость мягкой подушке и сну.

Следующее пробуждение он встретил свободным. Гжегож тут же осмотрел руки и не нашел ни старческих пятен, ни покореженных вен. Он готов был подняться и бежать навстречу людям, которые перевели стрелки его часов на лет двадцать назад.

— Так и есть, — позже пациента навестил профессор в белом комбинезоне с эмблемой – две руки держали красное сердце. Медик пояснил: – Мы зарядили в ваши клетки генетический материал, который заставил их вернуться в «молодое» состояние. Теперь у вас, как говорится, все впереди.

— Но… Виктор Михайлович, — Гжегож с трепетом произносил имя врача, — почему я?

Профессор переглянулся с Людмилой, передав ей беззвучный упрек, и сказал:

— Вам просто повезло.

Гжегож не верил везениям – под ними часто маскировались неудачи. За рекламой скидок скрывались дорогие товары. За обещаниями кандидатов очередной финансовый кризис. За молчанием врачей – суровый диагноз. «Если в доме тишина, это не значит, что в нем мир и счастье, это значит, что остановились часы», — поговаривал дед-основатель мастерской. Гжегож кивал ему и стремился дергать цепочку с гирьками в положенное время, чтобы оживлять большие ходики с кукушкой. Точно так поступили здешние врачи – дали ему заряд для продолжения жизни. Но что-то потребует взамен…