Под черным флагом. Истории знаменитых пиратов Вест-Индии, Атлантики и Малабарского берега - Дон Карлос Сейц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но тут разгорелся спор между местными властями и таможней, кому должен принадлежать корабль пиратов и сами пленники. Однако пришедший вскоре военный корабль «Гончая» положил конец этим спорам, забрав пиратов в Лондон. Их бросили в тюрьму Олд-Бейли и вскоре судили Высшим адмиралтейским судом. Уильямс, доставленный из Лиссабона, тоже участвовал в процессе. Перед судом предстали тридцать два пирата. Пять человек из первоначальной команды корабля стали свидетелями обвинения. Гоу молчал, отказываясь отвечать на вопросы, пока ему не пригрозили устроить допрос с пристрастием. Тогда он обрел голос, хотя во время предварительного испытания, когда ему плетью обвязали большой палец и стали тянуть, пока тот не сломался, он не издал ни звука. Десять подсудимых были признаны виновными в пиратстве и убийствах. Другие доказали свою невиновность. Это были люди, взятые на борт судна в Стромнессе, и те, кого пираты заставили служить себе насильно. Среди них был и мальчик Оливер, карманы которого Гоу обещал набить золотом. Восемь осужденных, во главе с Гоу, были повешены 11 июня 1725 года. Веревка, которую накинули на шею Гоу, оборвалась, и зрители получили удовольствие посмотреть, как он во второй раз поднимается на эшафот, «делая вид, что ему все равно». Двое, Роб и Мур, получили отсрочку, как увезенные насильно, но Роб вел себя так вызывающе, что отсрочку ему отменили и повесили 2 июля при большом стечении народа. Все пираты были вздернуты на виселицы в доке для казней в Уоппинге, напротив церкви Святой Марии в Роттерхите.
Глава 36. Уильям Флай
В апреле 1726 года капитан Грин на своей шняве «Елизавета» возвращался с Ямайки домой в Бристоль. На этом острове он взял на корабль нового боцмана, Уильяма Флая. Но не успел он освоиться на новом судне, как начал подбивать экипаж захватить его и заняться пиратством. Оказалось, что он уже когда-то плавал под черным флагом, но теперь ему захотелось стать капитаном пиратского судна. За короткое время ему удалось сбить с пути истинного большую часть команды, и в час ночи 27 мая 1726 года Флай, находясь на вахте, подошел к Морису Кондону, рулевому, и предупредил того, что если он отойдет со своего поста или поднимет шум, то будет немедленно убит. После этого заговорщики, среди которых, помимо Флая, были Александр Митчелл, Генри Хилл, Сэмюэль Коул и другие пираты, овладели судном. Флай и Митчелл, вооруженные саблями, разбудили капитана, спавшего в своей каюте, и велели ему убираться оттуда. Он спросил почему, но ему снова приказали убираться, объяснив, что им вовсе не хочется отскребать в каюте пол от капитанской крови. После этого ему сообщили, что командовать судном будет Флай.
Грин не стал сопротивляться, заявив, что не желает пачкать кровью свою форму, но попросил, чтобы его держали в кандалах до тех пор, пока они не достигнут берега. «А, ты хочешь дожить до суда и погубить всех нас!» – воскликнул Флай. После этих слов капитана выволокли на палубу, где он снова стал просить сохранить ему жизнь, ибо не готов умереть с душой, обремененной многочисленными грехами.
– Раз уж он такой святоша, – заорал Флай, – то мы дадим ему время помолиться. Священником буду я. Повторяй за мной: «Господи, помилуй меня». Короткие молитвы самые лучшие, так что больше ни слова, и прикончим его, друзья мои.
Несчастный капитан умолял помиловать его, но получил сильный удар в бок. Падая, он схватился за шкот и цеплялся за него до тех пор, пока Томас Уинтроп не схватил топор и не отрубил ему руку. Грин упал в море и исчез из вида. После этого на палубу привели Томаса Дженкинса, помощника капитана, мольбы которого тоже оставили заговорщиков безучастными. Его схватили, намереваясь бросить в море, но он упорно сопротивлялся, и его ударили топором. Убийца метил в голову, но промахнулся и нанес Дженкинсу глубокую рану в плечо, после чего его выбросили в море. Несчастный помощник плыл рядом с судном, умоляя хирурга бросить ему веревку, но тот лежал в своей каюте, связанный по рукам и ногам. Разгорелся спор, не расправиться ли заодно и с ним, но врача пощадили, поскольку он мог еще пригодиться пиратам.
Флая избрали капитаном, и он поселился в каюте Грина. На стол поставили чашу с пуншем; заговорщик Джон Фицгерберт занял место у руля, а Мориса Кондона привели к Флаю. Сюда же доставили и плотника вместе с матросом по имени Томас Стритон, которые не принимали участия в заговоре. Флай заорал, что они негодяи, которые вполне заслуживают того, чтобы их отправили вслед за капитаном и помощником, но он решил пока пощадить их или, по крайней мере, избавить от хладнокровного убийства. После этого разговора плотника и матроса заковали в кандалы. Вскоре к ним приблизился корабль «Помпей», который шел за шнявой с самой Ямайки. Капитан этого судна поинтересовался, здоров ли капитан Грин, и получил ответ, что здоров. Пираты стали обсуждать, не захватить ли им и «Помпей», но решили, что это неразумно, и «Елизавета», переименованная в «Месть славы» (Fames’ Revenge), двинулась к берегам Каролины.
У Чарлстонской отмели они наткнулись на шлюп капитана Фолкера «Джон и Ханна», который стоял позади нее. Думая, что подошедшему кораблю нужен лоцман, Фолкер, вместе со своим помощником Уильямом Эткинсоном и несколькими пассажирами, отправился туда. Флай гостеприимно принял их на палубе и пригласил в свою каюту выпить пуншу. Здесь он сказал, что не любит тянуть резину, и сразу же заявляет им, что он и его товарищи – джентльмены удачи. Они считают, что судно Фолкера гораздо
