Герои умирают дважды - Даниил Аксенов

Он механически перебирал поводья, стараясь успокоиться перед последним и решительным рывком. Рядом находился ан-Котеа и, вероятно, по-своему истолковывал волнение капитана. Но Виктор не стал бы волноваться так лишь о победе в турнире. Нет, не только об этом.

Когда раздался звук трубы, Антипов был уже готов. Он направил копье на цель и устремился вперед. Вровень с ним скакало его небольшое войско, но ан-Котеа приотстал.

За секунды, прошедшие до столкновения, Виктор успел рассмотреть даже царапины на черных доспехах противника. На черном шлеме в районе лба была небольшая вмятина, а над ней — грубая царапина, которой не смогла ликвидировать полировка.

Антипов сейчас хотел лишь одного: попасть в противника. Только попасть. Один раз! А дальше от Виктора уже ничто не зависело.

Круглый щит ан-Суа казался замечательной мишенью. Конечно, плечи, грудь и шлем тоже выглядели неплохо, но где гарантии, что Виктор не промахнется? А щит же служит для того, чтобы защищаться. Ан-Суа его точно не уберет.

Наш герой не собирался особо защищаться. Он вложил свои силы лишь в удар. Копье против щита. Вот — цель жизни на это мгновение!

Окруженный фатой пыли, стелющейся позади, Виктор пришел в соприкосновение с противником. Антипов даже поначалу не ощутил удара барона, нанесенного в грудь. Он-то сам все-таки попал по щиту, но отметил это уже в полете. Словно какая-то неведомая сила вырвала Виктора из седла и швырнула на землю. В глазах потемнело настолько, что, казалось, он даже кратковременно потерял сознание. Но воля не оставила Антипова. Он, полежав совсем немного, начал приподниматься, всматриваясь сквозь пыльную завесу. Зрение явно подводило: перед носом расплывались радужные круги, линия горизонта стремилась занять вертикальное положение, но Виктору удалось рассмотреть главное: невдалеке неподвижной черной глыбой лежал барон ан-Суа. Теперь ему не видать золотого кольца. Антипов — победитель турнира и счастливый обладатель меча!

Виктор уронил голову на землю. В таком состоянии было трудно испытывать радость, но все же она начала пускать ростки в его затуманенные мысли. Последняя хитрость Ролта увенчалась успехом. Он победил!

Пока всадники разъезжались, меняя стороны, а слуги спешили на арену, чтобы поднять упавших, следует объяснить наконец, что произошло. Ведь никто не думает, что Виктор сыграл вничью с ан-Суа благодаря случайности? О, случайность — это капризная леди с тонкими плечами, на которые невозможно опереться, потому что быстро упадешь. В ней нет опоры и никогда не было, и если хочешь доковылять куда-то, нужно использовать костыль. Этот викторовский костыль назывался просто: Женар ан-Котеа. Да-да, одержать победу в турнире Антипову помог графский сынок.

Дело было так. Виктор поначалу не собирался брать Женара в команду, но вдруг увидел красноречивый взгляд графского сынка. Этот взгляд, казалось, говорил: «Назови мое имя, избавь меня от позора, а я в долгу не останусь». Антипов уже настолько сконцентрировался на мелочах, что мимо такой мелочи, как взгляд врага, пройти не мог. Он решился рискнуть: все равно ведь терять было нечего!

Виктор сделал правильный выбор. Женар подошел поближе и сказал примерно следующее, украсив, конечно, вежливыми оборотами:

«У нас было много трений, но у меня есть деловое предложение, выгодное обоим. Я в этом турнире уже проиграл по всем статьям, того и гляди останусь вообще без золота. А это — ущерб для моей репутации. Помоги мне — и я помогу тебе. Отдай мне золотое кольцо в групповом турнире, а я отдам тебе приз. Все равно приз получишь либо ты, либо ан-Суа, мне он уже не светит. Не знаю, какой ты наездник, но, вероятно, хуже, чем ан-Суа. Тот на лошади почти бог».

Антипов не сомневался в последнем и… почти без раздумий согласился на сделку. Он всегда умел отделять зерна от плевел, мог подняться над личной неприязнью ради дела. Казалось бы, эта черта — тоже мелочь, но мелочь, свойственная гигантам.

Итак, Женар немного приотстал во время атаки Ролта, дождался, пока того вышибут из седла, а «черный» барон на мгновение утратит равновесие, и… нанес решительный удар. Атака одного противника двумя всадниками не противоречила правилам групповой схватки, как и стратегическая сделка. Когда пал ан-Суа, на поле боя остался один сильнейший боец — Женар ан-Котеа. Золото ему было гарантировано.

Виктор после падения быстро пришел в себя. Помог то ли браслет, то ли дружеские похлопывания Ипики и других молодых дворян, но Антипов вскоре поднялся с носилок и даже смог сделать несколько шагов. Дальше дело пошло лучше. В голове прояснилось настолько, что Виктор уже не только смог лицезреть процедуру награждения ан-Котеа последним золотым кольцом, но и принять серебряное кольцо из рук графини как капитан победившей команды. Ласана слегка улыбалась и смотрела на Ролта со скрытой нежностью.

Затем, после торжественного объявления победителя турнира, маги вынесли из замка призовой меч. Графиня приняла его, вытащила из ножен — и толпа, ослепленная блеском лезвия, ахнула. Виктор встал на одно колено перед креслом Ласаны и вытянул руки, чтобы на них положили приз. Антипов по своей привычке умудрялся не только любоваться графиней и мечом, но и украдкой оглядывать всех вокруг. Он видел разочарованного ан-Суа, Менела, стоящего неподалеку с загадочной ухмылкой, ан-Котеа, который бросал взгляды то на меч, то на свое единственное золотое кольцо, и корчил недовольную физиономию.

— Вы все-таки сдержали слово, господин ан-Орреант, — сказала графиня.

— Да, ваше сиятельство, — ответил Виктор, принимая приз и все еще борясь с неважным самочувствием. Он был очень рад, но этот меч все-таки дорого ему обошелся. — Слова мужчины созданы для того, чтобы превращать их в дела.

— А слова женщины? — с интересом спросила девушка.

— Чтобы подталкивать мужчину к делам, — со вздохом произнес Виктор.

ГЛАВА 26

После окончания турнира как-то сразу похолодало. Осень наконец пришла в сознание и начала прибирать к рукам ей полагающееся, словно внезапно выздоровевший больной. На землю полетели первые желтые листья, и Виктор украдкой даже любовался ими, вспоминая знакомые с детства парки утраченного родного мира.

Гости замка начали разъезжаться. Их отъезд был связан не только с тем, что турнир закончился (многие еще остались бы на пару деньков у гостеприимной хозяйки), а в основном с тем, что король дал согласие и армия двоюродного дяди графини выступила в поход.

Когда об этом стало известно, дворяне постыдно бежали. Кто-то сбежал сразу, другие пытались замаскировать бегство долгими сборами, некоторые даже обещали принять участие в совместной грандиозной охоте, которую устраивала графиня, но их обещания были ложью.