Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев

в первую очередь брали детей бедняков, красных партизан, а детей из семей середняков считали тогда «классово-вредными». По словам самого писателя, «это была страшная, горькая обида ребенку, для которого ученье – все».

Но школу Федор все-таки потом приняли, разобрались, что семья добилась всего своим трудом, и он окончил с отличием и без экзаменов был зачислен на филологический факультет Ленинградского университета. После третьего курса, 22 июня 1941 года ушёл добровольцем в народное ополчение. Служил пулемётчиком 377-го артиллерийско-пулемётного батальона, в сентябре 1941 года был ранен в руку, после краткого лечения снова вернулся на передовую.

Годен к нестроевой

После второго, уже тяжелого ранения, страшную блокадную зиму 1941–1942 гг. Абрамов провел в ленинградском госпитале, куда был доставлен полуживым. Госпиталь помещался в том самом университете, где еще несколько месяцев назад Федор учился. В ледяном неотапливаемом помещении раненые лежали в одежде, в шапках, в рукавицах, укрытые сверху двумя матрасами. Эти матрасы помогли многим из них выжить. В апреле 1942 года будущего писателя эвакуировали по льду Ладожского озера одной из последних машин.

И тут снова с ним случилось чудо. «Дорогу жизни», как называли ленинградцы трассу через Ладогу, немцы безжалостно бомбили и обстреливали. Да еще лед был уже тонким. Машина впереди ушла под лед. Машина, что шла сзади, с ранеными, тоже оказалась на дне Ладожского озера. А та, в которой ехал Федор Абрамов, добралась до Большой земли. Будущий писатель снова остался жив… Поэтому всю жизнь Федор Абрамов считал себя должником тех, кто не выжил. «Погибли, может быть, самые талантливые, самые гениальные ребята» – говорил он.

По ранению получил отпуск на з месяца, преподавал в школе. Признан годным к нестроевой службе, с июля 1942 года был заместителем командира роты в 33-м запасном стрелковом полку в Архангельском военном округе, с февраля 1943 года – помощником командира взвода Архангельского военно-пулемётного училища. С апреля 1943 года был переведён в отдел контрразведки «Смерш», работал следователем следственного отделения отдела контрразведки. Борьба с разведкой и диверсантами противника на территории Архангельского военного округа была главной задачей контрразведчиков «Смерша», среди которых был и Федор Абрамов.

После войны личное дело в «Смерше» Федора Абрамова рассекретили. За участие в радиоиграх и успешную дезинформацию противника лейтенант Федор Абрамов был награжден именными часами. Впечатления от работы следователем контрразведки отразились в неоконченной повести «Кто он?». Но вскоре Абрамов вскоре демобилизовался из армии и продолжил учебу в университете.

В 1951–1960 годах Абрамов был старшим преподавателем, затем доцентом и заведующим кафедрой советской литературы ЛГУ. Во время учебы он познакомился с Людмилой Крутиковой – своей будущей женой, впоследствии – литературным критиком. О ней он потом сказал: «… она мой соратник. Она человек, без которого я вообще-то ничего не делаю ни в жизни, ни в литературе…»

Жили они с женой поначалу в маленькой комнатке коммунальной квартире, мебели почти не было. Буфетом служила картонная коробка из-под печенья. На защиту кандидатской диссертации Абрамов пришел в ветхих рваных ботинках. После защиты сотрудники вручили ему новые ботинки – в подарок.

Яростный борец за правду

У Федора Александровича был страстный темперамент борца. Поэтому, начиная с самых первых своих произведений, Абрамов яростно сражается за правду. Его первая большая статья в журнале «Новый мир» «Люди колхозной деревни в послевоенной прозе» буквально «взорвала» общество. Автор резко обрушился на тех, кто рисовал лубочную идиллическую картину послевоенной деревни: с плясками и весельем (как, например, в фильме «Кубанские казаки»), когда на самом деле в деревне, с неимоверным трудом поднимавшей разрушенное войной, хозяйство, царили голод и нищета. После войны Абрамов посетил родную деревню и там ему открылась ещё одна народная трагедия – «бабья, подростковая и стариковская война в тылу», где голодные, разутые дети, бабы и старики взвалили на себя всю мужскую работу – в поле, в лесу, на сплаве. Правда Абрамова была настолько жестокой, что редактора «Нового мира», поэта Твардовского сняли с должности. А самого автора статьи подвергли разгромной критике, грозили взысканиями и прочими неприятностями, – делали все, чтобы Абрамов отказался от своей позиции.

В 1958 году вышел его роман «Братья и сестры». На этот раз критика приняла его труд хорошо: к тому времени уже появилась литература, рассказывающая достаточно правдиво о жизни деревни в военные и послевоенные годы. Продолжение романа – «Две зимы и три лета» – увидело свет через десять лет – в 1968 году, в журнале «Новый мир». Но до этого в журнале «Нева» появляется повесть Абрамова «Вокруг да около». За нее автор был снова подвергнут разгромной критике. Было даже выпущено постановление Ленинградского горкома КПСС об искажении в повести колхозной жизни.

Но писатель продолжал упорно трудиться. Вскоре затем появился второй роман трилогии «Пряслины». Появление романа «Две зимы и три лета» в «Новом мире» вызвало шквал благодарных и восторженных читательских откликов.

И, несмотря на то, что «Роман-газета» отказалась печатать роман, сославшись на то, что нет единого мнения о его значении и художественной ценности, «Новый мир» выдвинул «Две зимы и три лета» на соискание Государственной премии СССР, которую ему так и не дали. А после того, как Абрамов написал письмо в защиту Солженицына, которого исключили из Союза писателей, «по указанию сверху» в «Ленинградской правде» была напечатана статья, оценивающая повесть негативно. Удостоен госпремии за трилогию «Пряслины» писатель был только позднее. В 1974 году режиссер Юрий Любимов в Московском театре драмы и комедии на Таганке ставит по повестям Абрамова спектакль «Деревянные кони», ставший знаменитым.

Последняя книга из цикла о Пряслиных, роман «Дом», был задуман автором практически сразу же по окончании работы над «Братьями и сестрами». Критики считают, что это произведение по праву можно считать лучшим романом Федора Абрамова. Как отмечали критики, книги Абрамова высвечивают великий подвиг народа и страдания тех, кто остался в тылу и обеспечил Победу в страшное лихолетье войны, повествуют о судьбах русской деревни. В них автор предстаёт как подлинный мастер создания разнообразных характеров, изображения сложного многоцветья жизни, яркой палитры людских отношений. В центре – перипетии судеб семьи Пряслиных. В романе «Дом» нарисована горькая, но правдивая картина: уходят старики, спиваются бывшие фронтовики, погибает Лизавета Пряслина – хранительница пряслинской совести и родного очага, а Михаил Пряслин, хозяин и труженик, ничего не может сделать с разрушением Дома на фоне всеобщего распада. Обо всех проблемах Абрамов писал прямо, не отступая от своего призыва: писать «только правду – прямую и нелицеприятную».

В августе 1977 года в родную деревню Абрамова Веркола приехал курс