Дранг нах Остен по-Русски. Книга первая - Виктор Зайцев

Алексей, личный врач русского царя и Наташа, его жена, помогавшая стоматологу в терапии государя, со свойственной им меланхолией, считали, что последние два года здоровье царственного пациента улучшилось. В разговорах с Валентином, Кочнев не раз улыбаясь, вспоминал, каким застал царя в начале своей карьеры в Москве.

— Ты бы видел, какие он истерики закатывал три-четыре года назад, — выпивал стоматолог с военврачом, как принято, на своей кухне. Дом Кочневы держали без прислуги, по русской привычке, обходились сами. Лишь для ухода за парой коней, на день приходил конюх. Да в сенях медики держали пару ружей, на всякий случай. И, Валентин уговорил их взять револьверы, настояв на том, чтобы оружие постоянно было под рукой, в спальне или кухне. Наташа долго не соглашалась с этим, но, гибель Жанны изменила точку зрения четы магаданских лекарей.

— Ты бы видел его раньше, — повторил Алексей, наливая домашнего самогона на полпальца в стаканы. — Тогда мне самому страшно было. Сейчас клиент просто душка, а, помнишь, он Годунова избил? Из-за сущего пустяка. Наташка молодец, она мне такие травяные сборы делает, печень у клиента лучше моей стала. Остеохондроз мы понемногу купируем. Если ничего не случится, до семнадцатого века дотянем.

— Дай бог, — согласился Седов, салютуя стаканом. — Всё равно, после смерти Жанны, видеть его не могу. Вчера мне выправили подорожную, скоро уеду в Ригу, там наша земля. Может, ты старшую дочь с нами отправишь? Я договорился лекции по медицине и химии в Кенигсберге читать. Ребята там хотят нормальный университет сделать, все старших детей отдают, вашей Варваре веселее будет в кампании.

— Да, пытался я Наташку уговорить, не пускает. Обещает сама из дочери терапевта выучить, — сморщился в оправданиях Алексей.

— Хорошо, будем надеяться на лучшее. Думаю, мы больше не увидимся до моего отъезда. Рация у тебя есть, сигнал подать успеешь. Не забудь, о рации никому не говори, не доставай и не показывай никому. Не нравятся мне попытки царских прихвостней добраться до нашей связи. Официально царь ничего не говорит, видимо, уверен, что сможет завладеть рациями насильно, боюсь я за вас. И, не забудь, я все московские рации заминировал, не вздумай их разбирать, руки оторвёт!

— Помню я, помню. — Алексей поднялся, провожая друга в прихожую. Подождал, пока тот оденется, затем обнял военврача. — Бог даст, увидимся.

С Кочневыми Валентин распрощался два дня назад, вчера он официально в составе каравана, уехал из Москвы в Ригу. За неполный год военврач выполнил свою задачу, выстроил острог Магаданской торговой кампании. Подобрал персонал, начиная от охранной роты, заканчивая двумя десятками торговцев. Договорился с богатейшими боярами и купцами Руси, в первую очередь, со Строгановыми, о закупках мягкой рухляди, моржового клыка, речного жемчуга, воска, мёда, зерна и прочего традиционно русского товара. По ценам, на десять процентов выше, нежели многие годы предлагала Московская торговая кампания. Часть закупленного товара везёт караван, состоящий из полусотни возков. В одном из которых едет на запад сам Валентин, вернее, его двойник.

А по Кузнецкому мосту прогуливается неизвестный ямщик, заросший бородой по самые глаза. Ничего, скоро стемнеет, а ночью, как известно, все кошки серы. Впрочем, вот и агент, для встречи с которым пришёл Валентин.

— Боярин выедет рано утром, с двумя боевыми холопами, затемно. По тверскому тракту, в одном возке. Том самом, с красным верхом и серебряными колокольцами.

— Хорошо, вот тебе три свёртка, подсунешь в конюшню, подклеть и ещё куда. После этого сразу уходи, в любой кабак. Выпей, устрой драку, чтобы тебя до утра в холодную свезли. Огонь раньше утра не разгорится, ты в это время в порубе будешь. Вот деньги, на выкуп из поруба хватит, да и на внуков останется. — Валентин передал два небольших баула агенту. — Спасибо, что помог мне. Будет, что сообщить, подойдёшь на улице к командиру острога, передашь привет от меня. Он предупреждён, поможет деньгами, но, лицо ему не показывай, на всякий случай. Не дай бог, станет совсем худо, беги ко мне в Ригу или Королевец. Ну, всё, прощай, не поминай лихом.

Основам агентурной работы Валентина, Петра и Павла Аркадьевича, обучали оба сыщика, озвучивая теорию и подкрепляя её примерами из своего опыта. Потом военврач не забывал тренироваться, как на Урале, так и в Москве. После гибели Жанны, желание мести пробудило в душе Валентина настоящий талант оперативного работника. Хотя, учитывая поведение Никиты Романова и всей его семейки, найти в Москве человека, обиженного боярами Романовыми, не составило труда. И, не одного, вернее, не один десяток мужчин и женщин, готовых помочь любому, кто найдёт управу на семейство Романовых. Валентин не собирался слепо устраивать вендетту в традициях серного Кавказа. Потому общался со своими осведомителями, соблюдая конспирацию, не хуже знаменитого эсера Савинкова.

Порой, военврач ловил себя на том, что начинает получать удовольствие, расставляя сети вокруг своих врагов. Он изучил образ и распорядок жизни всего боярского гнезда Романовых. Внедрил в окружение Никиты Романова своих агентов, не жалел денег для своих целей. Однако, искусно плёл отвлекающий след, расплачиваясь исключительно московскими деньгами, всем агентам представлялся человеком семейства Василия Шуйского. Кому официально сообщал эту новость, перед кем, якобы случайно проговаривался, пытаясь скрыть свою причастность к Шуйским. Со всеми агентами встречался исключительно в гриме, накладная борода и усы сильно меняют внешность. А вся Москва знала, что магаданский представитель бреет бороду и не носит усов.

Единственный человек, которому раскрыл Валентин своё имя, это Аким, тот самый, что сообщил сведения о поездке боярина Романова. Именно Аким подложит в боярской усадьбе сразу три взрывпакета, раздавленная ампула взрывателя, в которых, обеспечит одновременное загорание термитной смеси рано утром, после отъезда боярина Никиты. Обильный снег и зима не дадут разгореться пожару в Москве, но, усадьба выгорит дотла. В том, что Аким выполнит всё верно, Валентин не сомневался, мужчина работал не за деньги. Никита Романов год назад велел запороть до смерти всю семью Акима, пока тот был в отъезде на сезонных работах. Жена и двое малолетних детей к возвращению отца семейства были похоронены соседями, а безутешный муж и отец сообразил вовремя укрыться. Он полгода вынашивал план мести, искал подходы к боярину, пока не встретился с Валентином. Двум мстителям стало легче добиться своего.

Расставшись с Акимом, Валентин не спеша прогулялся по Кузнецкому мосту, вернулся к оставленным у ближайшего яма розвальням. Отдохнувшая кобыла легко пошла рысью в сторону Тверского тракта, по пути военврач из тайника забрал винтовку с боеприпасом. За пределы Москвы он выбрался до закрытия рогаток стрельцами на основных трактах, ведущих из города. Проехав пару вёрст, Валентин свернул с дороги, навесил кобыле на морду мешок с овсом, накрыл её от ночного похолодания войлочной попоной. Сам укутался в тёплую доху, пытаясь задремать. В том, что он проснётся вовремя, Валентин не сомневался, боевые навыки из двадцать первого века никуда не делись. Так и получилось, проснулся он легко и быстро, не сомневаясь, что через час рассветёт.