Королева дождя - Кэтрин Скоулс

— Что-то не так, — Стенли впервые нарушил молчание за последний час.

— Что ты имеешь в виду? — забеспокоилась Анна.

— Деревьев становится меньше.

— А, вон оно что… Я думала, ты что-то увидел.

В голосе Анны улавливалось разочарование. Она не могла дождаться хоть какого-нибудь признака того, что они едут по новым землям.

Больше она не могла ждать. Через несколько километров лес постепенно перешел в равнину, поросшую редким кустарником. Стали чаще встречаться остроконечные деревья с серой листвой, участки красноватой почвы — высушенной и бесплодной. Жара становилась невыносимой, Анна и Стенли припадали губами к калебасам с прохладной питьевой водой все чаще. Пылевые вихри вились над дорогой. Воздух превратился в дрожащую пелену. Вместе с монотонным гудением двигателя все это действовало на них убаюкивающе.

Внезапно Стенли остановил «лендровер». Проследив за его взглядом, Анна увидела нечто белое на их пути. Кучу каких-то лохмотьев.

Они оба вышли из «лендровера», размяли занемевшие конечности и, движимые любопытством, направились к находке. В Африке даже старым вещам находят применение, их редко вот так выбрасывают.

Пыль заглушала звук их шагов. Подойдя поближе, они остановились в нерешительности. Через поношенную одежду проглядывала иссохшая черная кожа. Когда-то черные, а теперь почти совсем седые волосы. Грязное, изможденное человеческое тело.

Анна упала в пыль на колени, пытаясь найти запястье тощей руки. Конечности были мягкими и гибкими, рука безжизненно повисла, когда Анна дотронулась до нее. Анна и Стенли переглянулись.

Анна готова была уже опустить руки, но тут ее пальцы внезапно нащупали слабый пульс. Она приподняла бессильное тело. Лохмотья немного сползли, обнажив костлявое тело старухи — сморщенные груди, выпирающие ребра, впавшие щеки и шея с обвисшей кожей.

Стенли ринулся к «лендроверу» за водой. Когда он плеснул водой женщине в покрытое пылью лицо, ее веки чуть приподнялись.

Вес хрупкого тела был, как у ребенка, и Анна легко смогла донести женщину до автомобиля и усадить ее на заднее сиденье. От старухи исходило зловоние, почти такое же, какое источают кочевники, обмывающиеся коровьей мочой. Помимо знакомого запаха Анна уловила и сильный, резкий аромат, напоминающий одновременно запах лимонного дерева и грибов.

— Она очень слаба, — сказал Стенли. — Значит, не могла далеко уйти от деревни, и она где-то поблизости.

Он склонился над женщиной. Начав с суахили, затем он попытался обратиться к ней на нескольких известных ему наречиях, однако она не отвечала. В конце концов он сдался и уселся на свое место.

Женщина без сил упала на сиденье, когда они тронулись. Изредка она приподнимала голову и удивленно и явно не испытывая особой радости пыталась разглядеть место, где она оказалась.

Как Стенли и предсказывал, довольно быстро они добрались до поселения — немногочисленные хижины были построены между островками чахлых кустов. «Лендровер» затормозил у крайней хижины, и они стали ждать, не выходя из автомобиля, появления местных жителей. Прошло некоторое время, и они оба пришли в замешательство. Их бы уже должны были окружить детишки, собаки и взрослые. Однако в поселении по-прежнему царила мертвая тишина.

— Я пойду осмотрюсь, — предложил Стенли.

Он уже собирался выбраться из машины, как вдруг из одной хижины вышел человек и направился к «лендроверу». Это был старик, он шаркающей походкой приблизился к ним.

Стенли поприветствовал его на суахили:

— Как вы поживаете, друг мой?

Старик нахмурился, его глаза обеспокоено забегали:

– Есть одна проблема.

Он будто бы подыскивал подходящие слова. Когда он снова заговорил, оказалось, что он может изъясняться на одном из диалектов.

Стенли кивнул в знак понимания. Затем стал переводить для Анны весь разговор:

— Он говорит, что к ним недавно явились «незнакомцы с дурными намерениями» — бандиты. Они требовали, чтобы им отдали еду. Жители деревни теперь боятся, что они вернутся и доставят им еще больше неприятностей. Все попрятались, даже молодые. Этому старику тяжело передвигаться, поэтому он остался.

Лицо Стенли выражало сочувствие в течение всего разговора со стариком. Потом он повернулся к Анне:

— Я сказал ему, что мы можем сообщить об этом местным властям, если встретим хоть кого-нибудь из них на своем пути. Больше мы ничего не сможем для них сделать.

Анна кивнула. Здесь, в этой долине, поросшей кустарником, не было никаких признаков того, что существует власть, полиция, кому можно было бы об этом сообщить. Люди вынуждены были сами заботиться о своей бeзопасности.

Старик перевел подозрительный взгляд со Стенли на Анну.

— Он хочет знать, зачем мы приехали, — перевел Стенли.

Анна выбралась из машины. Она обошла «лендровер» и открыла заднюю дверцу, показывая старику неподвижную фигуру африканки, лежащей с закрытыми глазами на заднем сиденье.

— Мы нашли эту женщину, — сообщила Анна. Она подождала, пока Стенли переведет. — Вы знаете ее?

Старик мельком заглянул в машину, затем уклончиво пожал плечами.

— Она из вашей деревни? — продолжала расспрашивать Анна.

— Она — не одна из нас, — перевел Стенли слова мужчины. — Но она пришла сюда два дня назад. Мы не позволили ей остаться.

Анна нахмурилась:

— Почему?

— Она — ведьма! Ее собственное племя изгнало ее! Зачем же нам брать на себя еще и их проблемы? У нас и своих хватает.

— Откуда вам это известно? — спросила Анна.

Старик холодно посмотрел на нее:

— Мы знаем. Этого достаточно.

Глаза Стенли расширились от негодования.

— Где же ваше сострадание? — спросил он. — Она была едва жива, когда мы нашли ее.

Старик и бровью не повел.

— Мы поступили правильно. Даже просто проходя мимо, она приносит горе. Бандиты раньше к нам никогда не наведывались.

Анна захлопнула дверцу, желая оградить женщину от нападок этого африканца. Затем забралась на свое обычное место.

— Они не согласятся принять ее, — сказала она Стенли. — Мы можем ехать.

— Ты права, — ответил тот.

Он попрощался со стариком, затем достал с заднего сиденья «лендровера» связку бананов и несколько клубней сладкого картофеля и протянул их старику.

Тот молча принял дар и двинулся в сторону своей хижины.

Стенли повернул ключ зажигания. Двигатель взревел, разрывая тишину, царящую в деревне.

Они снова выехали на дорогу, решив найти другое поселение. Ни Анна, ни Стенли не проронили ни слова — обстановка была довольно напряженной, учитывая рассказ старика о бандитах. За все эти годы они несколько раз встречались с грабителями, но ситуация обычно разрешалась мирно после подношения «даров». Бандиты вели себя очень осторожно, сталкиваясь с европейцами. Случаи серьезных ограблений или нападений привлекали внимание правительственных структур, так что оно того не стоило. Тем не менее Анна проверила наличие патронов в патронташе. Она надеялась подстрелить какую-нибудь дичь, поэтому оружие всегда было под рукой…

Солнце уже садилось, забирая с собой все краски пейзажа. Анна вытерла пот со лба. Ее кожа покрылась пылью.

Стенли посмотрел через плечо на старуху.

— Как она? — спросил он.

Анна тоже обернулась.

— Кажется, спит.

Будто услышав эти слова, женщина приподняла голову. Она посмотрела Анне прямо в глаза и едва заметно улыбнулась. Затем она села, окинула своими глазами-бусинками окрестности. Звук ее хриплого дыхания был слышен даже сквозь рев автомобиля.

Женщина выглядела очень старой как для коренной африканки, и была невероятно худой. Что же эта бедняга делала — не уставала удивляться Анна — на дороге в таком состоянии? Ей бы отдыхать сейчас в своей хижине, дома. Скорее всего, все было так, как рассказывал старик, — ее изгнали из племени, обвинив в колдовстве. Глядя, как женщина почесывает седую голову и кашляет, Анна не смогла даже представить, из-за чего старуха вызвала такую враждебность своих соплеменников. Что же за ужасные вещи она должна была сотворить?…

Когда день подошел к концу, впереди на небольшой возвышенности показалось поселение. Стенли пришлось ехать по бездорожью через полосу кустарников, чтобы добраться туда.

Вскоре стало понятно, что в этой деревне не возникало никаких проблем с бандитами. Жители были спокойными и очень доброжелательными. Взрослые тут же подошли к автомобилю. Дети держались позади, не понимая, что происходит, но робко улыбаясь.

Стенли выбрался из «лендровера», чтобы обратиться к людям. Он заговорил на суахили, затем — на местном диалекте, после чего подошел к задней дверце, за которой сидела старая африканка. Очень осторожно он вытащил ее и помог стать на ноги. Анна заметила, как бережно его руки поддерживают ее за хрупкие плечи. Она поняла, что эта беззащитная старуха, от которой, скорее всего, отказались ее сородичи, напомнила Стенли его родную бабушку. Для самой Анны затруднительное положение, в котором оказалась эта женщина, стало болезненным напоминанием о том, как люди в гневе обрушивают свои эмоции на ближнего.