Одинокая волчица - Светлана Бестужева-Лада

Эффект от этой моей выходки оказался молниеносным и неожиданным: Черномор одним прыжком сиганул за дверь и, не связываясь с лифтом, чуть ли не кубарем скатился по лестнице. Тут я поняла, что доморощенные фокусы пора прекращать: игра в сыщика зашла слишком далеко.

— Вызывайте милицию, Ольга, — повторила я. — Причин для этого, по-моему, вполне достаточно. Не нравится мне ваш сосед, не моего романа герой. Подождите, не набирайте вы «О2», они год будут собираться. Лучше я сама позвоню прямо в наше отделение. Так вернее.

Конечно, я немного лукавила: звонить я собиралась непосредственно начальнику, по собственному, хоть и небольшому, опыту зная: субординация тут только помешает. Пока замотанным и ошалевшим от своей, прямо скажем, незавидной работы милиционерам втолкуешь, что к чему, вполне может пройти несколько часов. Это — в лучшем случае, а в худшем могут ещё и забрать в отделение, как соучастника, потом будешь сильно радоваться, что отделалась только легким испугом: ночью, проведенной в «обезьяннике».

Наверное, в прошлой жизни я все-таки была милиционером или, на худой конец, служебно-разыскной собакой. В повседневной жизни о моей бестолковости и непрактичности в кругу друзей и знакомых ходят легенды, но в экстремально-криминальных ситуациях я как-то собираюсь и действую достаточно четко и грамотно. Для дилетанта, во всяком случае. Доклад Федору Владимировичу я сделала, уложившись в три минуты, но практически ничего не забыв: ни подтвердившегося факта исчезновения Анны Ивановны, тетки Ольги, ни пропажи из запертой на замок комнаты вещей и денег, ни странного поведения соседа. Даже о вымытом паркете упомянула. Повесив трубку, я пожалела, что Андрей меня не видит: в кой веки раз не пришлось бы за меня стыдиться, а даже как бы наоборот.

Андрей! Вот про него-то я забыла, а это совсем неправильно. Он наверняка меня уже хватился: ушла из дома на пару часов, а сгинула на полдня. Я лихорадочно набрала номер мобильного телефона Павла, поскольку знала, что друзья сегодня работают вместе, и облегченно вздохнула, услышав сдержанный и холодноватый голос:

— Слушаю.

— Павлуша, это я, Наташа. Извини, пожалуйста…

— Что-нибудь случилось?

Хороший вопрос. На мобильник Павлу я действительно звоню только в экстраординарных ситуациях. Таковой пока еще, вроде, не наблюдается, но нельзя же заставлять Андрея беспокоиться.

— Нет. Я просто хотела предупредить Андрея, что задерживаюсь. Пусть не волнуется. А то я собиралась быть дома…

— А тебя там нет. Это мы уже поняли. Оказались в этих краях, заехали перекусить…Ладно, все нормально. Андрей вон интересуется, ты вообще-то где?

— Вообще-то я в соседнем подъезде. Сейчас милиция приедет…

— Номер квартиры! — командирским голосом сказал Павел.

Естественно! Я и не надеялась, что мне все просто так сойдет с рук. И надо же было, чтобы именно сегодня у них образовалось «окно», да ещё недалеко от дома! Ну, теперь тут у нас пойдет потеха!

Я не успела додумать про последствия нового поворота событий, как явилась родная милиция. Два очень милых и очень серьезных молодых человека. С автоматами, естественно, как и положено: напряженной обстановки в Москве пока ещё никто не отменял, равно как и обострения криминогенной ситуации.

— Что у вас тут? — поинтересовался один из милиционеров.

— Пропала женщина, из её комнаты украдены вещи и деньги, — лаконично сообщила Ольга.

— Давно пропала?

— Три недели тому назад.

— А вы только сейчас спохватились? Ваши документы.

Ну, думаю, началось! Не предупредил их начальник, что ли? И как вообще прикажете жить под чутким руководством нашей милиции? Пропала женщина три недели назад — ну и что, десятки тысяч пропадают, подождите, может, объявится. Выяснилось, что из комнаты пропавшей кое-что пропало — где же вы были раньше, почему только сейчас спохватились… А действительно, почему Ольга спохватилась только сейчас? Ждала, пока следы остынут? Или действительно ни в чем не виновата, потому удовлетворилась поверхностным осмотром жилплощади? Эркюль Пуаро, где ты с твоими серыми клеточками?

Как бы в ответ на мой немой призыв в дверь снова позвонили. Появились Андрей с Павлом, которым я обрадовалась совершенно неподдельно. По опыту знаю, что в их присутствии самый нелогичный криминальный кошмар начинает приобретать четкие очертания. Но милиционеры моей радости не разделили. Первоначально.

— А вы кто? — нелюбезно осведомился один из них. — Гости? Или просто мимо проходили?

— Понимаете, — максимально дружелюбно улыбнулся им Андрей, — я муж вот этой милой дамы, которая, как я понимаю, и решила вас вызвать. А живем мы в соседнем подъезде, стенка в стенку с этой самой квартирой. Соседи, так сказать. К тому же — ваши коллеги, хотя и немного бывшие.

Андрей протянул милиционеру свое удостоверение частного сыщика, которое подверглось кропотливому и не слишком приязненному изучению.

— Частник, значит, — изрек наконец милиционер. — Из милиции сам ушел или погнали?

А ещё говорят: ворон ворону глаза не выклюет. Еще как долбанет, ежели случай представится.

Андрей открыл было рот, но тут вмешался Павел, причем выражение лица у него было такое, что даже милиционер, по-моему, слегка оробел. Если, конечно, в принципе способен на такие эмоции.

— Давайте не будем переходить на личности, — холодно сказал он. — Вам, насколько я понимаю, все равно понадобятся понятые. Комнату потерпевшей ещё не осматривали? Нет? Так приступайте к осмотру. Квартира отдельная?

— Коммунальная, — вздохнул другой милиционер. — Сосед тут имеется… та ещё личность. Статью за тунеядство отменили, жаль, а то бы мы его давно… А так — не пьет, не хулиганит, только со старухой собачится, так ведь без этого и не живут…

— Мы с тобой видели этого соседа, — пояснила я Андрею. — В парке. Мат-перемат, зато шикарная иномарка. Он тут был, забежал и убежал, не захотел общаться с милицией. Очень нервный товарищ.

— А ты ему за что милицией пригрозила? Просто так, для профилактики?

Павел явно не одобрял очередного проявления моего легкомыслия и даже не думал скрывать это недовольство. А что особенного: милицией даже маленьких детей пугают. А я, кстати, даже и не грозила.

— Никому я ничем не грозила. Он спросил — я ответила.

— Что он спросил и что ты ответила?

— Спросил, откуда я, я ответила — из милиции. Он тут же сбежал.

— А вы разве из милиции? — ошарашенно спросил один из стражей порядка.

— А разве вам Федор Владимирович ничего не сказал? — ответила я вопросом на вопрос.

Магия имени начальника сработала, и дело пошло веселее. Во всяком случае, из категории подозреваемых меня, похоже, исключили. Хотелось бы верить — навсегда, или хотя бы по данному конкретному делу. Заодно, правда, подозрения сняли и с Ольги, а вот это, по-моему, было все-таки несколько преждевременно.

Как-то само собой получилось, что осмотром комнаты начал руководить Павел. Одного из милиционеров он усадил писать протокол, а второй в это время методично обследовал помещение. Больше всего внимания вызвал все-таки вымытый пол, тем более, что драили его как-то селективно, исключительно в районе кровати. Под кроватью же обнаружилась сережка — золотая, с красным камушком. Классический атрибут элегантной советской женщины шестидесятых годов.

— Это тетина, — мрачно заметила Ольга, разглядывая драгоценность. — Она их не снимала никогда. Еще у неё было колечко, тоже золотое, с рубином. И золотые часики. Вот и все украшения, бижутерию она не жаловала, а на настоящие денег, естественно, не было.

— Вы же заявили, что пропало пять тысяч долларов! Хорошо бы у всех так денег не было, а?

— Тетя маниакально боялась «черного дня» и всю жизнь экономила. К тому же три тысячи там — деньги за дом её родителей. Лет десять тому назад она его продала, подробностей не знаю, сама ещё в школу ходила. Кое-что слышала от мамы… Остальное — сбережения за тридцать лет. Сберкассам и банкам тетя никогда не доверяла.

— Соскобы с пола отправьте на анализ, — негромко распорядился Павел. — Непонятно только, почему вещи из шкафа пропали. Польстились на женские тряпки, а хрусталь не тронули? Деньги тоже… Кстати, из холодильника больше ничего не взяли?

— Взяли бутылку водки, — пожала плечами Ольга. — Она всегда там стояла. Тетя иногда ею «расплачивалась» с мастерами — сантехником, электриком, — и тут же покупала новую. Так всегда было. А остальное, вроде, на месте.

— Интересная картина, правда? — усмехнулся Андрей. — Мне почему-то кажется, что деньги эту квартиру не покидали. Лежат себе в целости и сохранности… только в другом холодильнике.

— Думаете — сосед? — оживился один из милиционеров. — Вообще-то его неплохо было бы допросить, да и комнату осмотреть тоже не мешает. Все-таки соседка пропала, а ему как бы все равно.