Императорский отбор - Сергей Николаевич Чехин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Господин Витте! — подбежал к старику. — В животе у Анны гомункул. Прикажите носферату немедленно его уничтожить.
— Гомункул? — агент нахмурился. — Так вот в чем причина… Друзья — вы все слышали. Приступайте немедленно.
Врачи сели промеж изнуренных до полусмерти горничных, рванули блузку на животе Анны и воздели над ним ладони. Теперь из них выстрелили не щупальца, а широкие багровые лучи, и глаза эскулапов полыхнули огнем. Круглые пятна как прожекторы носились по бледной коже, и лично я не видел ни округлостей, ни припухлостей — наоборот, и без того поджарый животик еще больше впал. Тем не менее, вскоре диагноз подтвердился:
— Гомункул в желудке, — голосом провидца сказала женщина-носферату.
— Присосался к стенкам, — тем же тоном вторил молодой светловолосый мужчина. — Очень прочно.
— Щупальца проникли в кишечник, — отчеканил пожилой доктор, похожий на облаченную в костюм мумию. — Оплели легкие. Подбираются к сердцу. Просто вырвать червя нельзя. Убить тоже.
Не надо объяснять, почему — тогда каждый обрубок превратится в такого же слизня и с гарантией прикончит страдалицу. А если гад сдохнет, то навсегда останется в теле, и ни магия, ни хирургия не поможет. Придется принцессе ждать как минимум век, прежде чем медицина дойдет до операций столь сложного уровня. Вот только нутро подсказывало, что так много времени у бедолаги нет. И выход оставался всего один.
— Нужно убедить червя, что дело сделано, — сказал я.
— И как, хотелось бы узнать? — Витте с недоверием посмотрел на меня. — А то некромантов при дворце не держим.
— Можно попробовать заморозить ее. Понизить температуру и тем самым сымитировать трупное окоченение. Возможно, этого хватит, и тварь сама вылезет наружу. Носферату очень сильны и выносливы — если повезет, обман получится.
— В данных обстоятельствах мы не вправе полагаться лишь на удачу. Я обсужу это с докторами, а вы пока займитесь убийцей.
Эта задача оказалась проще предыдущих. Мы знали наверняка, кого надо искать — разносчика или повара, что ошивался рядом с местом принцессы и наливал ей вино. Челядь первой попала под подозрение — вместе с Германом мы оттеснили прислугу в дальний угол и приступили к допросу — пока без пристрастия, но если пришлось бы, я бы не задумываясь применил силу, ибо слишком многое стояло на кону. Четко и громко описав того, кто нам нужен, я понизил голос и добавил как-бы не для протокола:
— Надеюсь, вы понимаете, чем все может обернуться? Не признаетесь мне — признаетесь вампирам. Уж они-то умеют развязывать языки. Или того хуже — попадете в застенки канцелярии, что вас на ремни порежут, а потом в бараний рог свернут. Так что говорите сразу — кто подбросил ее величеству эту дрянь?
Желающих чистосердечно излить душу не нашлось — все стояли как вкопанные с опущенными головами и понурыми плечами.
— В глаза смотрите, когда с вами разговаривают! — строго бросил я, с неожиданностью обнаружив у себя замашки злого полицейского. Ну а что еще делать, когда могу лишиться двух подруг сразу.
Слуги подчинились, но говорить снова отказались.
— Что же, как знаете. Я хоть и клирик, но свет может обжечь не только вампира, — в подтверждение этому запалил меж пальцев золотой туман, что миг спустя сгустился в тонкую сияющую иглу. После чего обратился к соратникам: — Господа, готовьтесь. Разговор предстоит долгий и обстоятельный.
— Не надо! — усатый мужичонка в белом колпаке со страху дал петуха. — Пожалуйста, пощадите… Если мы проболтаемся, нам всем не сносить голов…
— Андрей Васильевич! — окликнул особиста. — Мне нужно срочное разрешение на допрос с гипнозом.
— Нашли подозреваемого? — старик отделился от группы врачей. — Отлично — делайте, что считаете нужным. А разрешение потом заверим — задним числом.
— Узнаю Россию, — хмыкнул и поманил того же гвардейца, что ассистировал нам весь вечер. — Спросите у этого человека, кто хотел убить принцессу.
— Нет… — повар забился в руках рослого детины, хотя с тем же успехом мог пытаться порвать буксировочный трос. — Пожалуйста, у меня дети…
— Говори, — замогильным голосом произнес охранник, и слуга вмиг обмяк и как завороженный уставился в сияющие очи. — Кто это был? Кто отравил Анну Анхальт?
— К… — бедолага облизнул пересохшие губы и едва не сорвался на кашель. Я уж подумал, что его взяли изнутри за горло — может, сработало какое-нибудь защитное заклинание, но вскоре он прочистил горло и произнес: — Это была К… К-карина…
Глава 33
— Этого быть не может, — на миг ощутил себя, как после крепкого джеба в челюсть — в глазах потемнело, колени дрогнули, а голова пошла кругом. Но ударивший гейзером адреналин быстро вернул в сознание, и я схватил лакея за грудки, встряхнул и прорычал: — Ты врешь! Карина — не убийца!
— Под гипнозом лгать нельзя, господин, — хмуро бросил гвардеец. — Мне жаль, но придется ее арестовать.
— Не только ее!
Витте выхватил из-за пазухи крохотный — почти что дамский — револьвер, чьи барабан и ствол украшали те же золотые символы, что и пушку Дракулы. Что называется — на союз с вампирами надейся, а оружие против них не забывай.
— Как показывает практика, слуг чаще всего вербуют всем скопом — на случай, если одного постигнет неудача. И то, что жалкий поваришка просил пощадить свою семью, лишь подтверждает мои слова. Они все в сговоре! Все до единого! Волей императора я приказываю заточить горничных в темнице и подвергнуть жесточайшему допросу с пристрастием. И после того, как вытяните имя заказчика — казнить всех без суда и следствия! На кол сажать не надо — это все же перебор, да и его величество не оценит аналогий. А вот петля на шее — в самый раз. И пусть висят на стенах, как воблы на сушилке.
Охранники разом выхватили оружие и приставили к затылкам обомлевших от ужаса служанок. Доктора отпрянули от греха подальше, позабыв о клятвах и долге, и магическая нагрузка на бедолаг усилилась в разы. Так что они при всем желании не смогли бы ни сбежать, ни оказать сопротивление. Шестеро бойцов по очереди сменили их у тела принцессы, а горничных поставили на колени у стенки, ожидая, пока соратник принесет серебряные кандалы.
Все это произошло так быстро, а открывшаяся правда оказалась столь ошеломляющая, что несколько минут пролетели, как секунда, прежде чем я очухался и вступился за подругу. И не только за нее — с Амелией
