Проклятие Аскаила - Иван Варлаков

верят, что у последних на каждого есть свои планы, но лично для меня это звучит, как полный бред. Им всем плевать на нас, Основателям Мира абсолютно безразлична наша жизнь.

-Ты не представляешь, как ты прав. – Согласилась Энида, не замечая, как внутри нее что-то переменилось по отношению к охотнику. Она поняла, что слева от нее сидит единственный в мире человек, который ни перед кем не встанет на колени, даже перед Семнадцатью. Он никого не поставит выше самого себя, когда даже герцог Августин – человек, владеющий самой могущественной страной севера, смиренно преклоняется перед настоящими хозяевами этого мира… Основателей Мира боятся все, но не Алекс. Он единственный, кто презирает их так же, как и сама фон Рейнор.

-Я всегда прав. – Ответил охотник с довольной улыбкой на губах и снова посмотрел на Эниду. Хотя чародейка и была ему ненавистна, но он не мог отрицать, что в разговоре с ней он чувствует себя не так как с остальными. Каждая ее насмешка над ним скорее забавляла и веселила его, чем вызывала раздражение. Надменный взгляд подстегивал его гордость и заставлял найти в себе что-то, что поставит охотника выше чародейки. С ней он чувствовал себя по-другому. С ней он заново начинал жить…

Однако самое главное это чувство нельзя назвать любовью. Крон прекрасно помнил, что чувствовал, когда рядом с ним была Элайна. Когда они были вместе, Алекс хотел обнять светловолосую маленькую девушку и никогда не отпускать, защищать от всего мира, всех опасностей, что могут быть на земле. Был готов целыми днями сторожить ее даже от дуновения ветра. И каждый раз, когда они расставались, охотник словно лишался части своей души и ничто не могло доставить ему удовольствия.

Однако с Энидой он чувствовал совсем иное. Крон хотел наслаждаться каждым ее словом, смотреть ей в глаза и погружаться в бурю. Охотник чувствовал в чародейке силу и желал поставить эту женщину рядом с собой. Не закрыть спиной, как Элайну и защищать от всего на свете, а вместе перейти в атаку и перевернуть целый мир. Даже Семнадцать Первоначал не смогут помешать им. Плевать на смертельную клятву, на их могущество и власть, с Энидой Алекс чувствовал себя человеком, который сможет сделать все.

Чародейка пробудила в нем неизвестное до этого чувство, и поэтому стала для него загадкой. Загадкой, которую он в эти мгновения поклялся разгадать.

На этот раз никто не посмел развеять волшебное наваждение, и словно подчиняясь неслышимым приказам Судьбы, избранницы Времени, губы двоих непримиримых соперников соединились. Они никогда не должны были быть вместе, но глупый случай решил, что все должно быть иначе. Охотник и чародейка… между ними так ничего и не изменилось. Алекс ненавидел Эниду, а Энида ненавидела Алекса, но даже это не смогло помешать им, забыть до рассвета про весь остальной мир.

Утром Алекса и Эниду ожидал сюрприз. Вернувшись к до сих пор не потухшему костру, они обнаружили не только Блэкхарда, но и маленькую женскую фигурку, облюбовавшую кусок земли рядом с ним. Она была настолько крошечная, что охотник бы сказал, что перед ним сидит ребенок, случайно оказавшийся в этих лесах и отчаянно ищущий своих родителей, если бы не огромные миндалевидные глаза, в которых не было ни единого намека на зрачок.

Он моментально обнажил клинок наполовину и свободной рукой указал на неожиданную гостью:

-Какого черта ты еще не убил ее, Хеленхорд? – голос Алекса был уже не такой холодный и отрешенный, как вчера и своей грубостью давал всем остальным понять, что охотник без промедления отправит нечисть в Пустоту, если скьярл немедленно не объяснит ему, что происходит.

-Морена мой друг! - моментально вскочив и закрыв собой девушку, ответил Блэкхард. - В отличие от тебя, нам не запрещено иметь…

-Иметь друзей среди нечисти? – подняв бровь, спросил Алекс, и, решив, что не желает драться из-за обычной утопленницы, с силой толкнул клинок обратно в ножны. Скорчив неприятную гримасу, он взял свою изношенную сумку и начал проверять на сколько дней им хватит оставшихся припасов.

-А что в этом такого? – с искренним непониманием Блэкхард развел руками. – Они такие же существа, как и мы, и имеют право на жизнь, если не отнимают ее. А Морена никогда и никого не убивала!

-Утопленниц не просто так избегают обычные люди, - вместо охотника произнесла Энида. – Нечисть не просто так назвали нечистью, и кому, как не скьярлу, понимать это? Сегодня твоя Морена мило хлопает глазками, а завтра затащит в болото очередного паренька. В конце концов, ей же надо что-то есть. Я права?

Последняя фраза была адресована утопленнице, которая осмелев нашла в себе силы выбраться из-за спины скьярла и показаться перед чародейкой и охотником. Сейчас Энида видела, что кожа девушки имела синеватый оттенок, а под подбородком зияла внушительная рана.

-Мы не питаемся людьми…, - начала оправдываться Морена, но Алекс грубо прервал ее.

-Конечно не питаетесь. Вы поедаете их душу, словно демоны или обычные духи. Питаетесь энергией живых людей, чтобы окончательно не умереть самим и не оказаться в Пустоте. Вы – трусы, которые боятся покинуть этот мир, и из-за этого должны страдать обычные люди.

Алекс сказал все эти слова, не отрывая взгляда от своей сумки и не оборачиваясь в сторону утопленницы. Крон презирал Морену за то, что она просто существует. Ему было плевать на то, что он может затронуть чувства не до конца умершей девушки. Охотник испытывал полное безразличие к тому, что в ее мертвых глазах могут появиться настоящие слезы, и его абсолютно не волновал тот факт, что они уже появились.

-И что ты предлагаешь? – выкрикнул Блэкхард, впервые за несколько лет по-настоящему выйдя из себя. Он был одним из тех людей, которых не легко вывести из себя. Являясь чем-то подобным острову благоразумия в море ненависти, скьярл сопровождал охотника и помогал ему мыслить холодно, когда сам Алекс был не способен сделать это. Блэкхард всегда был спокойным, но сейчас скьярл действительно устал терпеть дурацкие принципы Алекса и решил, что настало время поставить своего «друга» на место.

-Убить ее?! - Увеличив силу своего голоса, крикнул Блэкхард. – Знай, что я не позволю тебе сделать это. Не позволю Морене стать еще одной жертвой Алекса из Кронсмарка, человека которому ничего не стоит без всяких раздумий отсечь голову одному из немногих друзей детства!

-Тауф не был мне другом, -