Руденко. Генеральный прокурор СССР - Александр Звягинцев

Хочется особо отметить значимость борьбы прокуратуры с хулиганством, особенно со злостным хулиганством… По-прежнему мы зорко следим за всем тем, что толкает несовершеннолетних на преступления… В последнее время в сфере деятельности прокуратуры все чаще оказываются дела, связанные с охраной природы… Не могу не отметить еще одну сферу, требующую зоркого прокурорского надзора, – это любые проявления местничества, ведомственной ограниченности, бюрократизма…

Я уже упоминал о нашей задаче осуществлять надзор за расследованием преступлений. Это задача сложная, ответственная, это дело, на котором проверяется политическая зоркость, принципиальность прокурора. В стадии расследования преступлений прокурор, с одной стороны, привлекает к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении преступлений, принимает меры к тому, чтобы ни одно преступление не осталось нераскрытым, а с другой стороны, он строго следит за тем, чтобы ни один гражданин не подвергся незаконному привлечению к уголовной ответственности. Более того, прокурор обязан проследить за тем, чтобы органы дознания и предварительного следствия неуклонно соблюдали установленный законом порядок расследования преступлений».

От де Латура до «Тверского гостя»

В Львовской картинной галерее экспонировалась картина «У ростовщика». Более двух столетий считалось, что ее автором является голландский художник Г. ван Хонтхорст. В конце 70-х годов научный сотрудник Государственного Эрмитажа М. Щербачева, изучая полотно, высказала предположение, что автор картины на самом деле великий французский художник Жорж де Латур.

Это сообщение вызвало особый интерес во Франции. Вскоре картина побывала на выставке в Лувре, где были собраны не только подлинные картины Латура, но и приписываемые ему. В отношении авторства полотна «У ростовщика» знатоки живописи к окончательному мнению не пришли. И тогда, в 1974 году, картиной заинтересовались прокуроры-криминалисты Львовской областной прокуратуры кандидат юридических наук О. А. Герасун и Ю. И. Седов. После довольно кропотливого и скрупулезного исследования они смогли рассмотреть, сфотографировать и идентифицировать подпись на картине, разгадав ее тайну, которая окружала картину почти три столетия. Подлинность автографа художника Жоржа де Латура более не вызывала сомнений. Это была девятая – последняя картина, подписанная де Латуром.

В эти же годы, но уже в другом регионе страны расследовалось на первый взгляд ординарное, но, как потом оказалось, весьма необычное по тем временам дело о похождениях очень странного преступника, рядящегося в тогу священнослужителя. Судьба в лице столичного уголовного розыска подарила тогда старшему следователю прокуратуры Владимирской области

Виктору Николаевичу Тишаеву расследование редкого злодеяния.

Оперативники задержали в Москве у Новодевичьего монастыря настойчивого субъекта, который пытался продать иностранным туристам некоторые предметы церковной утвари. Задержанным оказался Юрий Климин, находившийся во всесоюзном розыске за убийство церковного сторожа в селе Эдемском под Суздалем.

Начиная с первых допросов Климин не только не отрицал своей виновности в убийстве и множестве других прегрешений – кражах, мошенничестве и т. д., но напротив, глубоко раскаявшись в содеянном, подробно описывал каждый эпизод своей многолетней одиссеи по православным святыням Советского Союза. Находясь в одной из камер старинной следственной тюрьмы во Владимире, напоминавшей крепость с высокими башнями по углам, он не терял ни минуты даром, вспоминал, записывал, уточнял детали. Как будто бы боялся, что не хватит времени и что-то может быть упущено, не найдет отражения в протоколах допроса.

При расследовании этого дела следователь столкнулся с необычной задачей. Ему предстояло не опровергать и уличать обвиняемого, а наоборот, вести поиск объективных доказательств тех или иных преступлений, в совершении которых он собственноручно признавался. Следствие затянулось на многие месяцы: расследовать предстояло сотни эпизодов преступной деятельности Климина во многих городах бывшего Советского Союза, которые происходили по одному сценарию. Пользуясь обширными знакомствами среди православного духовенства, он приезжал в тот или иной город, заходил в храм, представлялся священником (обычно из Тверской области либо одного из православных приходов Эстонии или Литвы), принимал участие в службе (надо отдать ему должное, Климин был знатоком в этом вопросе, ведь детские и юношеские годы он провел в церкви), после чего просился на ночлег к кому-либо из «коллег», а наутро исчезал, прихватив что-либо из золотой или серебряной церковной утвари. Всякий раз ему это удавалось легко, почти шутя, – ведь никто из служителей культа не предполагал в нем похитителя. Лишь одна кража была омрачена убийством: сторожиха церкви села Эдемского стала свидетельницей его очередной кражи и была им задушена, как он утверждал, случайно в процессе борьбы.

Климин был обвинен в преступлениях, предусмотренных 19 статьями Уголовных кодексов РСФСР и еще нескольких республик и приговорен к 15 годам лишения свободы.

А следователь В. Тишаев был удостоен необычной благодарности по тому атеистическому времени:

«В прокуратуру г. Владимира

гр. М. И. Грицака, настоятеля церкви во Владыкино

г. Москвы

Благодарность.

Выражаю глубокое чувство благодарности т. В. Н. Тишаеву, старшему следователю Прокуратуры г. Владимира, за его мудрую и прекрасную работу в следственных органах нашей Родины. От души желаю ему доброго здоровья, светлых успехов в его благородной работе на благо и радость честных и порядочных людей, а их врагам и преступникам – на плач, разоблачение, страх и исправление!!!

С уважением, кандидат Богословских наук протоиерей Матвей (Грицак)

21 августа 1975 г.»

Руденко принадлежит значительная роль в становлении прокурорско-следственной и уголовно-правовой статистики. Именно при нем началась усиленная борьба с сокрытием преступлений от учета и регистрации. Разработав еще в 1960 году систему единого учета преступлений, Прокуратура СССР взяла на себя и функцию организатора этого учета и его нормативного регулирования, которая вот уже более сорока лет применяется на практике.

Но процесс совершенствования учета преступности шел трудно. Сергей Васильевич Тюрин, много лет возглавлявший отдел статистики, а затем информационно-аналитический отдел Прокуратуры СССР, рассказывает:

«Поскольку непосредственно учет и статистическую отчетность по преступности осуществляли органы внутренних дел, на этих учете и отчетности не могла не сказаться их ведомственная заинтересованность в получении статистических показателей, изображающих (именно изображающих, а не отражающих) благополучие в состоянии преступности и раскрываемости. На этой почве между Прокуратурой и МВД велась изнурительная борьба за правильное отражение состояния дел в статистике.