Листы дневника. Том 1 - Николай Рерих

Подчеркнув незыблемость основной идеи Гиппократа, высказанной более 2000 лет тому назад, что человеческий организм сам стремится излечивать себя от тех или иных болезней, докладчик указал, что роль медицины сводится к помощи организму в этой борьбе, причем эта помощь должна оказываться не тому или другому заболевшему органу, а всему организму в делом, и в этом отношении громадное значение в медицине имеют психологические факторы — вера пациента в искусство врача, в знания последнего".

Правильно замечает врач о глубоком значении в медицине факторов психологических. Сколько раз приходилось слышать от мудрых врачей замечания при счастливом исходе лечения: "Вы сами помогли мне вас вылечить".

В этом имеется в виду и притяжение, и отталкивание, магнетические токи и лучи, а в конце концов, все, что входит в понятие того же света. С разными намерениями люди подходят все к тому же самому, глубоко основному, которое глубоко пропитало и связывает сущее.

"В Парижской обсерватории производятся в настоящее время опыты соноризации звездного неба. Как известно, всякий световой луч можно превратить при помощи так называемой фотоэлектрической клетки в звук ¬и обратно. На этом основан говорящий кинематограф. Свет небесного тела, уловленный в телескоп и направленный на фотоэлектрическую установку, дает определенный звук: звезда, в буквальном смысле слова, поет.

Из всех перепробованных звезд наиболее мелодичный звук дает Вега. Свету, из которого этот звук рождается, нужно 27 лет, чтобы дойти до Земли".

Конечно, цвет и звук неразделимы. Конечно, звучание светил небесных должно обратить мысль к величайшим осознаниям. Язык звучания и иероглиф света неисчислимы в пространстве. Когда предполагается мыслить о дальних мирах, ведь не только об астрономических проблемах предполагается. Какие великие расширения сознания зазвучат и засияют! Даже, можно сказать, грубыми способами уже опознано, что пораженный болезнью организм не излучает свет. То же можно наблюдать не только при болезни, но при всяких других омрачениях злобы, при гневе или раздражении или при унынии. Все это известно с времен древнейших. В прекрасных выражениях много Раз это произнесено лучшими мыслителями.

Поэтому собственно и открытие того, что давно известно, быть не может, но зато может быть опознание не всеми рассмотренного. И за это опознание нужно быть глубоко благодарными ученым. Они в выражениях современных в пределах общепризнанной очевидности вводят в широкие массы соображения глубокого значения. Если люди подумают еще и еще раз о свете и звуке, если они услышат звучания светлые, они подвинутся по пути расширения сознания. Не простое накопление сведений, но расширение мира созерцания и устремление к наивысшему выведут людей из бездны быта.

Запах кухни заменится высокими пространственными ароматами. Вместо закоптелого огарка чаще засверкают сияния света нездешнего. И тишина зазвучит. Все это — и высокое, и безбрежное, и неисчислимое удержит человечество от постыдных отрицаний и приведет к высокому созданию благоволения. Как это нужно!

4 Марта 1935 г.

Пекин

"Нерушимое"

Изуверство

"Прагер прессе" рассказывает следующую историю. В одном германском закрытом учебном заведении четыре воспитанницы в возрасте от 14 до 19 лет вынули ночью из сумки подруги коробку с пудрой и деньги, оставив взамен записку: "Германские девушки не пудрятся!"

Пострадавшая принесла жалобу администрации. Родителям четырех девушек было предложено взять их из учебного заведения. Родители вынесли этот случай на общественный суд, заявляя, что их дети стали жертвами оговора товарки: "Словам девушки, которая пудрится, нельзя придавать веры".

Германская печать раздувает эту историю, становясь на сторону родителей. Газеты считают, что четыре девушки поступили совершенно правильно "с точки зрения германской чести" и видеть в их жесте мелкую кражу может только "враг молодой Германии".

Любопытно, что в последней книжке журнала "Цетшрифт фюр Югенкундэ", посвященного вопросам школьной психологии, напечатана большая, в 5 страниц, статья какого-то профессора. Это — анализ поступка четырех девушек "с точки зрения расовой психологии". Само собой разумеется, автор всецело оправдывает их поведение, "продиктованное интересами чистоты расы".

Оговоримся, что это лишь газетные сведения, оговоримся, что очень часто газетные сведения погрешают против истины. подустим всевозможные оговорки, но все же смысл сообщенного поражает. Чтобы именно в стране, где так было глубоко изучено римское право, вопрос о похищении так легко переводится в совершенно другую плоскость, все же это будет неслыханно.

Похищены деньги и предмет. Похищение предмета объяснено. Похищение денег остается необъясненным. Но оно замалчивается, и тем самым выдвигается смысл какого-то изуверства. Само значение этого слова ¬изуверство совершенно ясно: была вера, из которой при невместном понимании произросло нечто уродливое. Так же и в приведенных газетных сообщениях. С одной стороны, право, римское право во всей его обоснованности, а с Другой стороны, сокрытие преступления. В том же римском праве можно найти и о сокрытии преступлений. Конечно, каждому понятно, что и без всякого особого права уносить чужие предметы нельзя. Если какой-то предмет может быть понят как вредный и недопустимый в жизни, то ради общественной безопасности можно его привести в негодное состояние или уничтожить, но, во всяком случае, так или иначе присваивать его нельзя. В данном случае, кроме похищения, имеется еще и проникновение в чужое хранилище. Обстоятельство со стороны права очень трудно объяснимое. Но если бы злосчастная пудра была бы просто рассыпана или приведена в негодное состояние, а деньги не тронуты, то можно бы обсуждать действия и со стороны идейной. Но и при таком суждении вряд ли можно бы избежать нарекания в изуверстве. Изуверство как таковое очень часто выявляется в жизни. Нетерпимость, основанная на малом знании, может порождать самые прискорбные деяния. При этом допускаются не Только вторжения в чужие сферы, но и, в буквальном смысле, в чужие хранилища сердца.

Оборачиваясь опять к упомянутому эпизоду, можно вполне понять, что современное раскрашивание лиц, ногтей и всевозможные, явно неестественные, условности туалета могут возбуждать в ком-то негодование. Ведь нередко такое рабское служение моде, поистине, безобразит человека, но не суждением расовым или классовым, но просто по общечеловеческой очевидности можно убеждать, что такие безобразия происходят от невежества. Любопытно наблюдать, как замыкаются кольца. Человек хочет прикраситься. В конце концов, ничего в этом противоестественного нет. Затем в стремительности подражания люди без всякой соизмеримости доходят постепенно до безобразия. Человек хотел уйти от безобразия и, утеряв равновесие, к безобразию и вернулся…