Месть Демона - Владимир Лосев

Не знаю, так подумалось…

Понемногу что-то вспоминалось уже близкое по времени и более полезное. Так я вспомнил, что нахожусь на пустыре, и иду к забору, чтобы отлежаться в котельной.

Дома, в своей квартире я не мог остаться. Со мной что-то случилось, когда встретился со своим бывшим тренером.

А… вспомнил, его ученик Сергей позвонил бандитам, и они встретили меня, когда уже возвращался домой.

У них было оружие, два пистолета, автомат и ножи. Они стреляли в меня, но я чудом остался жив. Получил ранения в ногу и сердце…

Сердце и нога зажили, не оставив после себя даже шрамов, и я решил уйти в котельную, чтобы отлежаться там. Да, шел точно туда. Помню улицы и этот пустырь. Но как получилось, что мне прострелили голову? Я дошел, или не дошел?

Меня поджидали здесь на пустыре, или ранили в каком-то другом месте, и я сюда приполз, извиваясь от невыносимой боли, не понимая, что делаю? И почему не все помню? Выходит, выпускал из себя свое второе «я»? Тренер сказал, что я не оборотень, не совпадают симптомы…

А еще говорят, что мозг не имеет болевых рецепторов. Отчего же мне так плохо сейчас? Я тихо простонал от новой волны подступившей боли.

Дождь продолжал идти, я окончательно замерз, джинсы, и футболка давно потеряли свой цвет от налипшей земли и крови. Я встал на четвереньки, потом, упершись лбом в землю, на ноги, и зашагал к забору, старясь идти так, чтобы не попасть в обзор видеокамер. Действовал, вероятно, инстинктивно, думать-то мне было нечем, мозги остались где-то сзади на земле.

Дерево находилось неподалеку, до него я добрался довольно быстро и остановился в недоумении.

Ветка находилась слишком высоко от земли, а поблизости ни веревки, ни куска провода, который бы можно было забросить на дерево, а потом подтянуться. Я сел на землю возле куста. Все… буду умирать здесь.

Только почему мне так знакомы размышления о том, что мне не допрыгнуть, и о том, что здесь нет веревки? Получается, что я уже решал такие проблемы? Дежа вю? Я повернул голову и увидел свои следы, и не только свежие, точно был здесь и не раз…

А вот и кровь на земле, достаточно свежая, хоть и размытая дождем, чтобы быть моей. И две глубокие вмятины в земле, это я спрыгивал с ветки, а рядом повсюду кровь…

Дождь снова усилился, я дрожал, прижимал колени к подбородку и никак не мог согреться.

«Соображай быстрее! Или вспоминай… — скомандовал я сам себе. — Иначе здесь и замерзнешь…»

А какая-то часть меня ответила:

«Ты все равно умрешь, так почему не здесь?» Я выругался от бессилия и злобы и встал на четвереньки, разглядывая следы.

Если здесь уже был, и видна кровь на земле, точнее не кровь, а лужа дождевой воды с кровью, то получается, что я побывал в котельной, и ушел оттуда раненым. Что-то там произошло, возможно, засада качков Болта», или милиции. Я как-то выжил и ушел.

Значит, возвращаться, туда не стоит. Необходимо искать другое место, где можно отлежаться. Вернуться домой? Но там меня наверняка ждет засада. Пойти к кому-нибудь из старых друзей? Но после того как во мне стали проявляться странности, они все от меня отказались. Куда?

Лучше всего туда, где можно обсохнуть и согреться. Иначе замерзну и умру от воспаления легких, а не от пробоины в черепе.

Кстати, как там она себя чувствует? Я поднес руку к голове и осторожно ощупал затылок. Под пальцами уже чувствовалось что-то твердое, кость, похоже, восстанавливалась. Кровь на руках осталась, но дождь быстро смыл все.

«И дождь смывает все следы…» видел когда-то фильм с таким названием, старый и странный…

Я грустно усмехнулся и зашагал обратно через пустырь к высотным домам. Походка у меня была не очень уверенной, часто спотыкался и падал. Долго потом не мог подняться, но волевым усилием заставлял себя, продолжая двигаться вперед.

Если бомжи находят себе место для ночлега даже зимой, то и я найду. Этот город мой, я его еще мальчишкой весь истоптал, знаю все укромные места. Но зачем, куда-то идти, если все равно умру?

Или я уверен в том, что буду жить, несмотря ни на что? Что все зарастет? И восстановятся выбитые пулей мозги?

Что же нами движет, особенно тогда, когда невыносимо болит голова, когда ничего не понимаешь?

Инстинкты? Игра подсознания, которое даже не пытается разобраться в разных там сложностях бытия, а просто выживает? И совершает очень простые действия…

Холодно? Найди место, где ты сможешь согреться. Боишься преследования? Значит, место должно быть скрытым от обычных глаз. Думаешь, что умрешь? Хорошо, думай, но только иди…

Все еще жив? Значит, действуй так, словно впереди тебя ждут еще много дней такой же ужасной жизни, полной тревог и испытаний. Выживи сегодня, а что будет завтра, посмотрим.

Не выживешь сегодня? Тоже хорошо, не нужно тревожиться о том, что будет завтра…

Вот такую чушь я бормотал и заставлял себя идти, направляясь к высотным домам. Даже в таком состоянии я понимал, что в частные дома меня никто не пустит, к тому же там собаки, а до больших домов надо было как-то добраться.

Прошел примерно полтора километра, прежде чем нашел незакрытый подвал в пятиэтажном доме, все остальные оказались хорошо закрыты металлическими дверями и мощными замками.

В этом подвале железная дверь тоже была, только замок на ней был сбит. Я оглянулся, но никого не увидел, похоже, меня никто не преследовал.

Я пробирался по грязному темному помещению, пока не нашел где-то в глубине вполне приличное место.

Похоже, кто-то здесь уже жил, потому что я обнаружил старый рваный матрац, разложенный на деревянных ящиках, ватное одеяло с торчащими из него кусками ваты, и даже кусок сухаря рядом с жестяной кружкой на пластиковом ящике, который служил столом.

Надеюсь, что хозяин этого ночлега больше никогда сюда не вернется, а если вернется, то не захочет меня убить.

Но лучше бы ему такое в голову бы не приходило: похоже, все равно не получится, бессмертный я… Я вздохнул, и прижался к горячей трубе. Это было настоящее счастье, ощущать идущее от трубы тепло. От моей одежды пошел пар, и даже боль немного уменьшилась. Никогда не думал, что быть бессмертным так мучительно — умирать больно и оживать тоже…

Во рту сухо так, словно я не пил уже неделю, но это чувство было знакомо и привычно. Жаль, конечно, что нет молока…

Я огляделся и заметил ведро, подставленное под трубу, оно было почти полным

Вряд ли эта жидкость подходила для питья, но мне было все равно. Почему бы ни попробовать отравить себя ржавой водой, если даже пуля в голову не убивает?

Потом съел чей-то чужой сухарь, брошенный на ящике. И лег умирать…

Закрыл глаза, готовясь к наступлению конвульсий, усилению боли и потере сознания.