И добавьте немного лжи - Владимир Косатый

так будто это было частью религиозного ритуала. Очень быстро стакан опустел.

– Вкратце, Ваше состояние более чем удовлетворительное. Лёгкое сотрясение. Многочисленные ушибы. Рёбра не сломаны. Колено опухло, но тоже серьёзных травм нет. Когда Вы поступили к нам, наблюдались признаки лёгкого истощения, так что Вам был назначен внутривенный курс витаминов. Через час мы узнаем, что показал последний анализ крови. А теперь я должен провести небольшой тест Вашего состояния. Для начала назовите Ваше имя.

– Доктор Уайт.

Великан рассмеялся и его смех полностью соответствовал ожиданиям.

– Простите, я должен чётче формулировать свои вопросы. Ваше настоящее имя? И сразу предупреждаю, вопрос носит исключительно диагностическую цель. Ваше имя мне и так известно.

– Джон Морган.

– Отлично. Где Вы находитесь?

– Предположу, что в Лондоне. Точно должен быть в Англии.

Доктор Флойд удовлетворительно кивнул.

– Какие Ваши последние воспоминания?

Перед глазами Джона возникли коридоры хранилища Британского музея.

– Э-э, мне организовали частную экскурсию по хранилищу музея, которая прервалась неожиданным способом.

Ответ Джона развеселил доктора. На его лице снова сверкнула улыбка.

– Что ж, можно и так сказать.

Следующие полчаса прошли в ответах на различные вопросы. Это стало утомлять Джона, и, похоже, доктор Флойд заметил это.

– На сегодня хватит. Я доволен Вашим состоянием. Скоро Вы будете как новый. А теперь оставлю Вас отдыхать. На всякий случай предупреждаю, мы уже не вводим Вам обезболивающее, но, если это доставит Вам дискомфорт, обратитесь к сестре.

– Постойте, у меня есть несколько вопросов.

Доктор снова нахмурился.

– Вам не стоит волноваться сейчас, так что задавайте. Только не переусердствуйте.

– Где я?

– Не переживайте. Вы в безопасном месте, где Вам ничего не угрожает.

– Что Вы собираетесь со мной делать?

– Лично я хочу вернуть Вас в когорту здоровых людей.

– И тогда я смогу уйти?

Доктор замялся.

– Откровенно говоря, Вы находитесь в гостях, но не я являюсь хозяином этого дома.

– И когда же я увижу хозяина?

– Он очень хотел пообщаться с Вами, но должен был отбыть по делам. Вернуться он должен дня через три. Тогда он Вам всё объяснит.

– Ясно, – Джон нашёл в себе силы ухмыльнуться. – И Вы, конечно, не раскроете мне тайну его личности.

– Заверяю Вас, никакой тайны нет. Но честь представиться Вам я не буду отнимать у него.

– Хорошо, тогда скажите хотя бы, как долго я здесь нахожусь?

– Вас доставили позапрошлой ночью. Под нашим присмотром Вы провели больше сорока часов. Мы решили подержать Вас на снотворных и позволить отоспаться.

После этих слов доктор поклонился и вышел за дверь. Тихо щёлкнул замок.

Джон решил оценить своё положение. Его передвижения были ограничены. Но при этом с ним все вели себя подчёркнуто вежливо. Не очень это похоже на тюрьму. По крайней мере не на государственную. Так к кому же, чёрт возьми, он попал в руки?

Через час пришла сестра, женщина средних лет с профессиональной улыбкой и твёрдой рукой. Она обрадовала своего пациента новостью о том, что его анализы просто прекрасные, и продолжительный отдых пошёл ему на пользу. При этом она извинялась за то, что должна сделать ему укол комплекса витаминов, но пообещала, что это последняя доза в курсе. Джон понимал, что его ответ ни на что не повлияет, поэтому, смирившись с судьбой, закатал рукав. В конце концов, если бы они хотели убить его, то у них была масса времени и возможностей для этого. На этот раз укол не показался таким уж болезненным.

Минут через десять после инъекции Морган почувствовал сильную слабость. Веки, казалось, прибавили в весе и уже достигали критической массы. Если их сомкнуть, коллапс неизбежен. Голова клонилась к груди, и никакие волевые попытки поднять её не приносили успеха. И вот после короткой и бессмысленной борьбы глаза Джона закрылись. Прежде чем он провалился в темноту, последней мыслью было – может, он поспешил с выводами, и его всё-таки хотят устранить?

***

Проснулся Джон уже в другой палате. Он лежал на такой же кровати. На окне разбивала солнечные лучи всё такая же решётка. Телевизор на стене. Два кресла. Журнальный столик. Тумбочка возле кровати. Но вторая дверь убедительно настаивала на том, что он сменил место своей дислокации. По своему опыту Морган знал, что обычно двери не появляются из ниоткуда. Им несвойственно во время своих путешествий делать краткие остановки на свободных стенах. Следовательно, пока он находился в бессознательном состоянии, его переместили. К тому же эта дверь выглядела более дружелюбно. Такой вывод Джон сделал сразу же, как только заметил ручку на ней.

Несмотря на заверения доктора и результаты анализа, Джон почувствовал, как он далёк от оптимальной физической формы, когда попытался встать на ноги. Но он должен был проверить, что находится за этой дверью. Кто знает, вдруг его посетит невероятная удача.

Те три метра, что отделяли его от двери, Морган преодолел за один заход. Он навалился на дверную ручку и не очень грациозно распахнул дверь. Что ж, чудо не произошло. Джон смотрел на сверкающий белизной унитаз. По соседству с ним находилась отдающая ноткой футуризма душевая кабина. В свою очередь никаких окошек или достаточно широких вентиляционных отверстий не наблюдалось. Джон разочаровано выдохнул. Ладно, по крайней мере он воспользуется этими устройствами по назначению. Тут у него в голове мелькнула мысль о том, что он провёл без сознания больше сорока часов. Интересно, как же тогда решались его естественные потребности. Хотя, он сам тут же одёрнул себя, в этом вопросе не было ничего интересного. А начнёт он, пожалуй, с бритья.

На второй день своего сознательного пребывания в неволе – если добавить и время бессознательного заключения, то на третий – Морган начал привыкать к своему положению. Кормили его достойно, постоянно интересуясь, не желает ли он внести изменения в свой рацион, а Джон не желал. Окно, к его радости, открывалось вовнутрь, и он мог совершать своеобразные прогулки на свежем воздухе, расхаживая между кресел. При этом он любовался живописным видом красиво убранного внутреннего дворика. В какой-то момент его посетила детская мысль громко позвать на помощь. Но вряд ли его тюремщики были настолько глупы, чтобы оставить ему такую очевидную лазейку. Когда к вечеру очередного дня он устал от монотонного расхаживания и, постучав в дверь, громко попросил принести что-нибудь почитать, через несколько мгновений она открылась, и мужчина средних лет вежливо поинтересовался, какие именно книги заинтересовали бы Джона. Он перечислил трёх авторов, надеясь, что произведение хотя бы одного из них найдётся у его пленителей.

Через час дверь снова открылась, и уже