Федор Черенков - Игорь Яковлевич Рабинер

задал напрашивавшийся вопрос — чем та победа отличается от нынешней. «Уверенностью и стабильностью, — ответил Черенков. — Мы не делили матчи на домашние и выездные. Для нас нет разницы, где играть: дома или в гостях. В этом главное отличие “Спартака” от остальных команд.

И подтверждение тому — приблизительно равное количество очков, набранных в Москве и других городах».

Всё так. При этом Бесков и Николай Старостин существовали вместе. Грядущий разрыв просматривался лишь очень зоркими людьми. Только самые приближённые знали, что взаимное раздражение двух титанов зрело год от года. И той равновеликой силой, что столько времени удерживала их вместе, был Андрей Старостин — близкий друг одного и родной брат другого. Вот только до чемпионства Андрей Петрович совсем чуть-чуть не дожил. Меньше месяца. 24 октября брился в ванной — и упал. Смерть настигла великого капитана «Спартака» 30-х в одно мгновение. Сердце.

И на взаимоотношениях Константина Ивановича и Николая Петровича в следующем году это скажется самым прямым образом...

...А золото отметили в том же манеже. На последнюю игру с тбилисцами прибыли и одевшиеся спартаковцами Вицин с Моргуновым, и Юрий Никулин — без опознавательных знаков. Потому как динамовский болельщик. Но как оставить Труса с Бывалым без Балбеса? А Алла Пугачёва нанесла начальный удар завершающего тура по мячу модной туфлей.

С этим приятным эпизодом вроде как и улетел 87-й в вечность.

Впрочем, нет. В рубрике «Капитан о своих товарищах» («Футбол-Хоккей», от 22 ноября) Ринат Дасаев выговорился. Ведь несложно подсчитать: лишь трое остались из прежнего чемпионского призыва.

Кроме самого голкипера — сам Фёдор и Вагиз Хидиятуллин. И вот нежданная фраза о Черенкове: «Отличный семьянин, добрый — даже сверх меры, — таким он остаётся и на поле».

Честно говоря, на этот раз представление капитаном своих соратников вообще вышло весьма нетривиальным. Но выделить в полузащитнике именно такое качество — особая неожиданность, согласитесь. Сразу почему-то вспоминается, что любимым предметом Фёдора в школе был иностранный язык. Потому что на нём он сидел за одной партой с будущей женой Ольгой. И ещё то, что Сергей Шавло сравнивал эту пару с воркующими голубками. Вот и на той фотографии, где Фёдор с капитаном Ринатом девушку клюшкой награждают, Черенков всё-таки на красавиц в купальниках не заглядывается.

Теперь о доброте. Безусловно, это прекрасно в жизни, однако при чём тут игра? Думается, можно ответить и на этот вопрос.

Потому что все спартаковцы жили тогда в Сокольниках рядом. Многие — в одном доме. При этом очень дружили семьями. Черенковы, как семья, сложившаяся ещё в 70-х, оказывались центром притяжения.

«И у нас, — рассказывала Ольга Владимировна, — было общение. Над нами жил Дасаев, и это была бесконечная тусовка: то в одной квартире посидят, то в другой. Помню, тогда продавались коробки с крабовыми клешнями в “Океане”. Тогда ещё можно это было достать. И у меня на кухне бесконечно пыхтело, варилось. Куча народу, только успевай накрывать это всё. Было очень весело. И гитара...»

Да, команда 80-х очень сдружилась. И дети вместе резвились. Больше того, маленькая Настя Черенкова, по собственному признанию в нашем разговоре, влюбилась в... Рината Дасаева! Когда тот женился (этот момент оттягивался, как мы понимаем, до невозможности), — случилась некоторая драма. О которой словами не расскажешь...

Зато гитара! Ею в ту пору владели многие. Черенков с Родионовым в том числе. Не то чтобы здорово играли. Однако душевное исполнение не могло не сплотить коллектив. Потому что жёны (а Ольга вспоминала и «Иришку Морозову, и Ольгу Родионову, и Танюшку Сидорову, и Катю Кузнецову») верно дружили. И, в том числе и таким образом, помогали дружить футболистам. Конечно, там, где крабовые клешни варятся, — весьма вероятны и несколько бокалов пива. Ну и что? Мужья-то здесь, под рукой. Какой-либо опасный перебор исключён. И вообще. Как там пелось: «Был бы милый рядом...» А он точно рядом. Не на стороне. И однозначно не в стриптиз-баре, как модно у иных игроков современности.

Однако вернёмся к дасаевскому интервью. А именно — к словам о доброте Черенкова. Для начала — перед нами отнюдь не грубый игрок. На нём правила нарушались достаточно часто (и иногда он в интервью расстроенно сообщал об излишней терпимости судей), — а отвечал Фёдор, мы видели, в редчайших случаях.

Но, наверное, и не это главное. Доброта — в отношении к партнёрам. Люди ошибаются всегда, плюс не все столь искусны, как Черенков, на футбольном поле. А звезда может и вспылить, некоторые даже считают подобную вспыльчивость чуть не основным признаком «звёздности».

Фёдор был даже не то что добр — скорее, исключительно интеллигентен во время игры. Это проявлялось и в общении с судьями, например. Да и красно-белую «торсиду» он не заводил картинными апелляциями, хотя ему-то, любимцу трибун, это было сделать проще простого.

Безусловно, это наша вольная интерпретация высказывания Дасаева. Быть может, кто-то «прочтёт» его слова по-другому. Что ж, это право каждого.

Таким правом воспользовались и те, кто определял 33 лучших футболистов страны: Черенков был поставлен первым номером как правый полузащитник. Литовченко и Яковенко шли за ним.

Вряд ли это был вызов Лобановскому (хотя в основном составе с Исландией оказались лишь пять первых номеров по итогам 1987 года). Просто, похоже, в федерации заседали люди, близкие по духу Игорю Нетто, так вдохновенно рассуждавшему об искусстве паса, или Аркадию Андриасяну, столь искренне поражавшемуся умению Фёдора избавиться от опеки.

Заслуживает внимания ещё один факт. Лучшим футболистом СССР-87 был назван Олег Протасов — 256 очков, у киевлянина Алексея Михайличенко второе место и 144 балла, у Дасаева третье и 120. Черенков — четвёртый со 116 баллами. Огромный перевес днепропетровского нападающего в опросе «Футбола-Хоккея» не вызывает сомнений. Но разрыв между тремя следующими местами совсем не критичен.

Ещё любопытнее проследить количество первых мест: у Михайличенко с Черенковым их 24, на одно больше, чем у Дасаева. Голосование открытое, поэтому смотрим, кто поставил Фёдора первым. Итак: Павел Алёшин, Александр Вайнштейн, Юрий Ваньят, Геннадий Ларчиков, Евгений Майоров, Владимир Маслаченко, Николай Озеров, Геннадий Радчук, Юлий Сегеневич, Борис Федосов, Юрий Юрис (остальных, к сожалению, публика знает много хуже).

Бесспорно, здесь есть бывшие «спартаковцы», которые всегда и везде поддерживают красно-белых. Но только не все из этого и впрямь роскошного списка подлинно симпатизировали «Спартаку». И потом неужели Николай Николаевич Озеров (и не только он) хоть в одном репортаже показал собственные клубные пристрастия?

Иное дело: перед нами люди, ценящие настоящее искусство в футболе, сознающие особенно остро,