Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг. - Виктор Петелин

Шолохов раздраженный – сам не в себе. Шинель и шапку вешает на гвоздик в уголке, а портфель бросает на подоконник.

Просим:

– Да ты расскажи, что случилось?

– Сказали, что романа не получилось? Можно напечатать только отдельные главы…

– А ты покажи свою рукопись Серафимовичу, – заговорили молодогвардейцы. – Помнишь, как он тебя хвалил на «Молодой гвардии»? Да он и предисловие написал к «Донским рассказам».

Шолохов повеселел.

– В самом деле, не снести ли роман. Будь что будет! – решает он.

Днями Шолохов бывает в редакциях, предлагает свои небольшие рассказы, а вечерами он в библиотеках – читает.

Недели через две мы снова у Кудашева, пришли навестить Шолохова, узнать новости. Вечер. Электрическая лампочка над столом еле-еле светит. Узнаем, что Шолохов сдал рассказ Александру Константиновичу Воронскому в «Прожектор», что принят новый рассказ «Журналом крестьянской молодежи». Все как будто бы хорошо. А роман не дает покоя. Как встретит Серафимович, что скажет?

В коридоре раздается телефонный звонок. Сестра Кудашева стучится в дверь:

– К телефону Шолохова!

– Кому он понадобился, зачем? Никто никогда не вызывал его к телефону, – говорит Кудашев.

Через несколько минут из коридора вбегает Шолохов. Скуластое молодое лицо взволнованно. Наскоро набрасывает на себя шинель, шапку:

– Бегу, ребята, бегу! Серафимович зовет… немедленно!

Мы остались втроем: я, Кудашев, Долин. Нам надо бы учить уроки. Раскрываем учебники, а хитроумная алгебра не идет на ум. Говорим о Шолохове, что ему скажет Серафимович?

– Он упрямый, – замечает между прочим Кудашев. – Ежели что не так, на вокзал отправится, укатит на Дон. С Шолоховым все возможно, такой характер!

Вернулся Шолохов часа через два. Вешает шинель и шапку на гвоздик. Говорит, едва отдышавшись:

– Роман будет напечатан и знаете где?

Глядим на него озабоченно и взволнованно.

– В «Октябре»! Серафимович сказал, что «Тихий Дон» сдан в набор.

В феврале вышел первый номер журнала «Октябрь» за 1928 год.

– «Тихий Дон»… роман о донском казачестве! – кричали на улицах продавцы газет и журналов…

Через восемь месяцев после напечатания первой части романа мы в рабфаке в перемену узнали от Кудашева:

– Сегодня приедет Шолохов, приходите.

После уроков шагает в проезд Художественного театра. Вечереет. Шумно на улицах. Публика толпится у театра за билетами на какой-то новый спектакль.

Увидали Шолохова около дверей подъезда при входе в дом, где живет Василий Кудашев. А рядом с ним выше его на полголовы горбоносый парень в черной суконной тужурке.

Спрашиваю Шолохова потихоньку:

– Кто это? Не с него ли ты писал Григория Мелехова?

– Нет, – отвечает Шолохов. – Просто родственник. Я взял его с собой, он ни разу Москву не видел!

Поскрипывая новыми сапогами, Шолохов поднимается на третий этаж. В комнате у Кудашева недолго были.

– Ну, ребята, роман печатается! – сказал Шолохов, закуривая трубку около стола, на котором год назад лежала рукопись «Тихого Дона». – Теперь, может, следовало бы отметить это…

Однажды Михаил Александрович подарил свой портрет. На обратной стороне надпись: «Светозарову В. Больно уж ты, Витя, хорошо смеешься. А посему на тебе «сурьезную физиономию».

Этот портрет и сейчас хранится у меня.

…На днях общественность страны отмечала 60 лет Михаила Александровича Шолохова.

Годы прошли, как в сказке… Большие, трудные годы. Много их было, и все разные. Но какие бы ни были они, какая бы вьюга ни приходила в мой дом, в мою большую семью, я остаюсь верен своей молодости. А молодость моя – Москва, молодогвардейцы, Покровка-3 и, уж конечно, Шолохов.

13 октября 1927 года: «…У меня сейчас живет Шолохов. Он написал очень значительную вещь2. Рассказ закончил3. Говорят, рассказ не плохой. Но никуда еще не давал. Хочу дать в «Новый мир». Хотя, кажется, там напечататься очень трудно.

Сейчас хочется написать еще не большой рассказ и приняться на целый год за роман…» (РГАЛИ. Ф. 422. On. 1. Ед. хр. 176).

14 февраля. 1928 года: «…О твоей книге в Гизе узнаю. Шолохов должен увести4. Вещь его очень хвалят и по-моему эта вещь большой значимости. Так что, мое мнение, Тихий Дон будет звездой в нашей литературе…» (там же).

7 октября 1928 года: «…Я ни строчки не писал Шолохову, а он не писал мне. Недавно встретились мы, он ругал меня, а я его…

На Шолохова ты зол напрасно. Его дьявольски трясет малярия. И вряд ли он успел прочитать твой роман. По случаю болезни у него даже встала работа с «Тихим Доном». Он недавно был в Москве, ходил больной обросший и поэтому поспешил опять уехать на Дон…» (там же).

5 ноября 1928 года: «…Завтра будет в Москве Мих. Шолохов. Передам твое ему требование и негодование…» (там же).

23 декабря 1929 года: «…только что уехал из Москвы Шолохов. С 3-й книгой у него работа затянулась. Провозился (нрз. – В. П.) с фильмой. Фильма в апреле выйдет на экран5…» (там же).

В. Ряховский

Василий Кудашев

<Воспоминания>

В 1934 г. мой земляк писатель Василий Кудашев принес мне рукопись своего рассказа «Дорога». Этот рассказ очень понравился Алексею Максимовичу Горькому и должен был печататься в журнале «Колхозник».

В деревню из немецкого плена, после Первой мировой войны, возвращается молодой солдат. Пребывание за границей совершенно изменило его внешность, он слегка смешон, этот солдат в рыжих гетрах и в желтых ботинках, с цветным галстуком и в клетчатой тяжелой кепке. Он поражает своих деревенских девушек-подруг неутомимостью в танцах, вежливым отношением, своего рода рыцарством. Кое-кто над ним посмеивается, но солдат не отступает от своего, он открыто осуждает односельчан за грубые нравы, неряшливость, неумение трудиться… не может мириться с неустройством своего села и начинает – сперва в одиночку – строить для своего колхоза дорогу в наиболее топком и неудобном месте.

Рассказ был по-настоящему хорош взволнованной верой в непременное обновление жизни, волновал огромным напором душевных сил солдата, отдающего все свои помыслы и силы украшению жизни на родине. С изумительной пластичностью нарисовал Кудашев этого чудака-энтузиаста. До сих пор помнится цвет его ботинок, шумное дыхание этого неутомимого танцора на вечеринке…

И вот теперь, по прошествии многих лет, я понял, что в этом рассказе Василий Кудашев, сам того не подозревая, с огромной ясностью описал самого себя – несколько чудаковатого, милого и смешного, беспредельно преданного своей родине и страстно мечтавшего о превращении тихого села Кудрявщино, где он родился, в оживленный, благоустроенный и богатый центр.