Страсть искажает все (СИ) - Михалина Юлия

Ёлки, надо так облажаться! Ритка практически была в его власти, еще немного и плавилась от касаний, как податливый воск. Еще чуть-чуть и его ничего не остановило. Чем думал, заказывая идиотский ужин? Кому нужна эта еда?

— Приятного аппетита. — Закончив, официант застыл у стола по стойке смирно, оскалившись во все тридцать два.

Судя по ехидному, блуждающему взгляду с Олега к Маргарите и обратно, наглец сообразил на каком месте прервал гостей и ни капли не смущался от происходящего. Более того, не особенно торопился ретироваться.

— Свободен! — Не выдержав, прорычал грубо Олег.

— Вам вино открыть? — Махнув на бутылку в ведерке со льдом, паренек вопросительно уставился на Олега, не скрывая усмешки.

— Послушай, как тебя там. — Поморщившись, Чернышевский отыскал в карман брюк мелкую купюру, торопливо пересек разделяющее расстояние. Мимолетно взглянул на бейдж. — Чезаре, — Похлопал паренька по плечу. Сунув в нагрудный карман чаевые, переходя с английского на безупречный итальянский: — С вином сами разберемся.

— Приятного вечера. — Пожелал официант, продолжая стоять как вкопанный.

— Свободен. — С нажимом повторил Олег.

Только вспыхнувший ярость в зрачках вынудила парня ретироваться.

— Кажется, он все понял. — Вместе со звуком захлопнувшейся двери, подметила Одинцова, привлекая внимание. — На каком месте прервал нас.

— Кажется, у них в отеле держат чрезвычайно любопытных и наглых сотрудников. — Огрызнулся, поспешив закрыться на замок изнутри.

— Да ладно тебе. — Добродушно отмахнулась, проходя к столу. Подцепив вилкой оливку из закуски, сунула в рот. — Этот… как его? — Жуя, задумалась.

— Чезаре. — Вернувшись к столу, изнеможенно опустился на стул, потянувшись к бутылке вина.

— Угу, Чезаре. — Присев напротив, закивала. — Забавный парень. Кстати, я жутко проголодалась.

— Он идиот, а не забавный парень. — Откупоривая бутылку, прокомментировал.

Вместо ответа девушка усмехнулась, озадаченно махнув головой.

Повисла короткая пауза, которую оба не знали как заполнить. Момент упущен, но легче не стало. Возбуждение и потребность обладать Риткой разрывало изнутри. А она сидит и ковыряет салатик как ни в чем не бывало. Словно и не бросалась минутами ранее с поцелуями, распаляя страсть.

— Кстати, что ему сказал? — Первой заговорила Одинцова, — Не думала, что ты знаешь итальянский.

— Всего лишь поторопил. — Смягчаясь, пояснил Олег, наполняя бокалы белым вином. — Касаемо языка — за годы работы на спецслужбу не такому вымуштруют.

— А чему еще? — Проверяя содержимое накрытых блюд, Маргарита явно намеревалась устроить если не допрос, то экскурс в трудовые будни мужчины.

— Рит, считаешь, выбрала удачное время для подобных разговоров? — Скрипнул зубами, чуть не завыв в голос, наблюдая, как девушка утащила из блюда кусочек пиццы и с аппетитом поглощала.

— Я не настаиваю. — Передернувшись, немного обиженно протянула. — Не хочешь, не говори. Просто спросила. Ты обещал рассказать, вот и подумала…

— Рит, дело не в том хочу или нет. — Сжимая пальцами переносицу, прошипел Олег.

— Я что-то не то сказала? — Невинно хлопая ресницами, будто ничего не понимая.

Да, черт подери, что-то не то! Неужели не понимает? Или не хочет? Ему крышу рвет от желания. И это явно не желание поговорить.

Но еще не время. Лучше подождать. В который раз ради Ритки. Она нужна ему, но не такой ценой. Не подчиненная, не из благодарности или радости открытий. Олегу необходимо, чтобы все случилось, когда сама захочет и придет к нему. Никак не из-за отсутствия выбора. Слишком долго шли к малейшему сдвигу в отношениях, к зарождающемуся доверию, чтобы так запросто разрушить.

— Нет, все хорошо. — Чернышевский глубоко втянул воздух, пытаясь успокоиться/ — Извини. Но давай немного отложим разговор.

— Как скажешь. — Облизнув пальцы, равнодушно согласилась.

Она специально это делает? Провоцирует, испытывая выдержку. Хорошо хоть забыла о дневном намерении обсуждать Павла со всеми вытекающими.

— Между прочим, очень вкусно. — Вытерев руки салфеткой, Маргарита потянулась к традиционной для Сицилии запеченной рыбе. — Тебе положить?

— Нет, спасибо. — Отпив вина, отмахнулся.

— Зря. — Вдохнув аромат блюда. — Пахнет очень вкусно.

— Кушай, раз нравится.

— А ты? Почему не ешь?

— Не голоден. — Процедил сквозь зубы. С характерным звоном стекла, опустил бокал на стол. Подхватившись, не глядя на Одинцову, что вовсю уплетала рыбу, бросился к одной из дверей, на ходу окликнув: — Прости, устал с дороги. Хочу принять душ и отдохнуть. Завтра нас ждет насыщенная программа.

— Да, конечно. — Удивленный провожающий взгляд и невнятное бормотание было последним, что услышал Чернышевский, прежде скрыться в ванной.

Идиот! Оказывается куда труднее быть рядом и не иметь права прикоснуться. По-видимому, если бы не дразнящие поцелуи Ритки на террасе, держаться было проще.

Какой идиот! Сбежал в ванную, как последний трус. Но сидеть и наблюдать за невинными с виду движениями, слушать безобидные, ничего не значащие слова, практически несносно. Будь на месте Маргариты любая другая, давно опрокинул на стол и…

— Бл*! — Медленно втягивая воздух, мужчина сжал и разжал руки в кулаки. — Спокойно, Чернышевский. Вдох-выдох.

Оглянулся, машинально отмечая, что вся ванная, вплоть до раковины, отделана черным мрамором со светлыми жилками и вкраплениями и производит впечатление мощи и мрачного торжественного великолепия. Какая ирония. Олег себя ощущал достаточно пессимистично и угрюмо.

Наспех освободившись от одежды, залез в душевую. Холодная вода именно то, что необходимо. Точнее, не вода, но за неимением иного.

Мужчина потерял счет времени, прежде чем ледяные струи, стекающие по разгоряченному телу, остудили пыл и привели в относительно бодрое состояние. После минут десять бессмысленно прохаживался по комнате, собираясь с духом, чтобы возвратиться к Рите.

Этим вечером Чернышевский поражался себе. С каких пор стал кого-то или чего-то бояться? Никогда ни перед кем и чем не пасовал, а тут… Испугался самого себя, как мальчишка. Что не выдержит, сорвется, вновь оттолкнет Ритку.

Так, хватит. Со страхами надо завязывать, иначе окончательно свихнется. А им, между прочим, с Маргаритой в одном номере жить дня три, не меньше. За эти дни, безусловно, многое может измениться, но прятаться в ванной, пока этого не случилось тоже не удачный вариант.

Одевшись в белый махровый халат (не в полотенце же выходить, в самом деле), от греха подальше, опасливо приоткрыл дверь, выглядывая в гостиную. Было на удивление тихо. За столом Маргариты не оказалось. Обнаружил девушку на диване. Видно, хотела дождаться, но уснула, свернувшись калачиком в обнимку с подушкой.

Вид спящей Ритки вызвал в теле трепет нежности, в который раз напоминая, как много она значит. Давая понять, что эта девушка особенная. С ней нельзя как с другими. О ней необходимо заботиться.

Мгновенно оказавшись у дивана, Олег присел рядом на корточки. Видя блаженство, читаемое на девичьем лице, не удержался от усмешки. Провел тыльной стороной ладони по щеке. Устала его девочка. Этот день и его, бывавшего не в таких условиях, вымотал. Что говорить о Рите, на плечи которой свалилось чрезвычайно много бед.

— Олег. — Сипло позвала. Опущенные ресницы затрепетали, попыталась раскрыть веки и сконцентрировать на мужчине взор. — Я уснула, да?

— Тш-ш, малыш. — Успокаивающе поглаживая по плечу, прошептал Чернышевский. — Тебе нужно отдохнуть.

— Угу. — Согласно закивала и, сунув ладошки под щеку, попыталась устроиться сподручнее. — Я немножко посплю и буду как огурчик.

— Погоди. — Олег ловко подхватил Риту, прижав к груди. — Отнесу тебя в спальню, там удобнее.

— Олеж. — Расплываясь окрыленной улыбкой, обняла мужчину. Жмурясь, потерлась носом о его шею. — Ты у меня такой заботливый.

— Ох, Ритка. — Простонал Чернышевский, с ноги отворив дверь спальни. — Подведешь меня когда-то под монастырь.