Масть пиковая - Рауль Мир-Хайдаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Работая в Верховном суде, Миршаб провернул с полковником Халтаевым немало дел, но одна крупная операция по вызволению из тюрьмы по поддельному постановлению подпольного миллионера Раимбаева и у них все-таки сорвалась. Им пришлось даже убить женщину из Верховного суда, подготовившую липовые бумаги. В крайнем случае Владыка Ночи мог привлечь на помощь и такого старого специалиста по мокрым делам, как начальника районной милиции Халтаева. Но с Камаловым он хотел расправиться сам, теперь и для него забрезжил шанс занять место прокурора, слишком уж у многих уважаемых людей «Москвич» стоял костью в горле.
Если бы удалось каким-нибудь ложным звонком вызвать среди ночи Камалова со свадьбы, то, как только его машина покажется у оврага, с другой стороны пустили бы навстречу с горы тяжело груженный самосвал, который ударил бы на узкой дороге встречный «жигуленок» в лоб. При таком таранящем ударе на скорости сто – сто двадцать километров за жизнь пассажиров и водителя вряд ли кто поручился бы, смерть гарантировалась. Ну на всякий случай выскочили бы на минутку, если Камалов вдруг каким-то образом вывернется и останется жив, и добили из пистолета.
Владыка Ночи стоял на краю оврага и ясно видел всю операцию, вариант действительно выглядел надежно, и он решил на нем остановиться.
К субботе угнали в районе Сары-агач самосвал с казахскими номерами, груженный бетонными бордюрами. В предместье Ташкента, рядом с курортом, проживало немало турок-месхетинцев, и версия Миршаба могла оказаться вполне убедительной. К субботе они знали точно, что прокурор Камалов обязательно будет на свадьбе своей племянницы, и даже ведали, что он собирается подарить молодым, – японская аппаратура хана Акмаля на телефонный перехват работала безотказно. В день свадьбы несколько раз прослушивали и телефон в доме невесты, а главное, периодически отключали аппарат, чтобы внушить хозяевам, что связь у них барахлит, имелись у Миршаба и на этот счет соображения.
Поздно ночью, когда свадьба гремела не только на всю махаллю, а шум с нее достигал и прилегающих к Узбекистану казахских селений, Миршаб с участниками нападения на двух машинах выехали на операцию.
Угнанный самосвал уже стоял в темноте, чуть в стороне от дороги, откуда он должен был ринуться в лобовую атаку. В машинах, участвующих в операции, расположившихся на противоположных съездах в овраг, имелись переговорные устройства, «уоки-токи», используемые всеми полициями мира, кроме нашей, уже лет двадцать, а машина Хашимова располагала еще и телефонной связью.
Прибыв на место, осмотрели и опробовали еще раз самосвал, проехались по трассе, казалось, все рассчитали верно, оставалось выманить Камалова со свадьбы, но и тут Владыка Ночи загодя приготовил ловушку прокурору. Прежде чем звонить, послали в дом невесты человека, на узбекских свадьбах ворота открыты для всех, усадят за стол каждого вошедшего во двор, и появление незваного гостя не бросится в глаза никому.
Через час в переговорном устройстве, лежащем рядом с Миршабом, раздался голос гонца, отведавшего свадебный плов и пропустившего рюмку.
– «Москвич» сидит от телефона далеко и сейчас о чем-то оживленно беседует с какими-то солидными людьми, и его вряд ли отвлекут, кажется, можно звонить… – И вдруг, когда Салим уже собирался отключить «уоки-токи», человек со свадьбы, спохватившись, добавил:
– Тут среди гостей полковник Джураев, и вообще много ментов из угрозыска.
– Почему? – жестко спросил Владыка Ночи, сразу почувствовав какой-то подвох, отчего у него моментально пересохло во рту.
– Говорят, жених служит в угрозыске, старлей.
– А… – сказал неопределенно Хашимов и, мгновенно успокоившись, отключил связь.
Но звонить сразу, как предполагал ранее, не стал, еще раз проехался по трассе, доехал до махалли, где шла свадьба, встретился с гонцом, побывавшим во дворе, расспросил его вновь дотошно и только потом, убедившись, что полковник Джураев не наставил ему капканов, вернувшись на исходную позицию, набрал номер телефона в доме, где находился «Москвич». Трубку долго не брали, видимо, из-за шума, и он перезвонил повторно, мягкий женский голос ответил по-узбекски. Хашимов, также по-узбекски, отрекомендовавшись дежурным по Прокуратуре, сказал:
– Извините, но служба есть служба, Хуршид Азизович, уходя на свадьбу, оставил этот телефон и просил в случае необходимости позвонить.
– Вам позвать Камалова? – переспросила неожиданно женщина с приятным голосом.
– Если он рядом и свободен, то пожалуйста, если далеко, передайте следующее…
– Да, он далеко в саду, говорите, я передам.
– Скажите, звонил Генеральный прокурор страны Сухарев, завтра, несмотря на воскресенье, его вызывают в ЦК, доложить обстановку в Ферганской долине, и он хотел переговорить с ним. Пусть он возвращается домой, через час-полтора ему позвонят из Москвы. – И, поблагодарив, Миршаб положил трубку и через некоторое время дал команду отключить в доме телефон.
Звонок из Москвы выглядел вполне убедительно и никак не мог насторожить Камалова, его не раз поднимали среди ночи, такая уж работа.
Вызов прокурора из дома невесты означал начало операции, и Миршаб подъехал к самосвалу, стоявшему в укромном месте.
Карен, в перчатках, нервно сжимал баранку, а подельщик, который должен был после наезда выскочить и бросить в разбитую машину приговор несуществующей террористической организации турок «Месть» и, если надо, добить прокурора из пистолета, спокойно курил. Подойдя к распахнутой дверце машины, Миршаб приказал Карену:
– Как только выскочите на трассу, пусть подельщик не выпускает из рук автомат. На свадьбе находится полковник Джураев, от этого дьявола можно ожидать чего угодно, уж я-то знаю его давно.
– Мы слышали по «уоки-токи» ваш разговор, шеф, кроме него там много ментов, но отступать поздно, кажется, вы уже запустили машину, – ответил довольно-таки спокойно Карен, и в этот момент над махаллей, где трубили карнаи, вспыхнула слабая зеленая ракета, на которую мало кто обратил внимание – сигнал означал, что прокурор Камалов выехал домой.
Двое в кабине неожиданно вздрогнули и подобрались, а Миршаб, отойдя в сторону, жестом показал – вперед!
Самосвал стал осторожно выезжать к дороге. Как только «ЗИЛ» занял исходную позицию на съезде в овраг, с другой стороны трижды мелькнул огонек фонарика – давался старт смертоносной машине.
Как в тщательно отрепетированном спектакле две машины одновременно нырнули в глубокий овраг, и темнота проглотила их, лишь свет ближних фар «жигуленка» обозначал путь прокурора к смерти, самосвал Карена до определенного момента шел без огней.
Когда до столкновения осталось меньше минуты, все участники операции, включая прокурора Камалова, услышали душераздирающий вой милицейской сирены, приближавшейся с огромной скоростью.
Джураев появился на свадьбе не случайно, он знал, что тут будет прокурор Камалов, только вернувшийся из Ферганы, и ему хотелось из первых уст услышать о нападении на кокандской трассе. Учел он и возможность нового покушения, поэтому упросил хозяев усадить прокурора подальше, да и вряд ли кто-нибудь посторонний мог приблизиться к нему, товарищи жениха, из угрозыска, внимательно оберегали тот угол, где находился высокий гость.
Поэтому когда Хуршид Азизович неожиданно с семьей уехал домой, об этом тотчас доложили Джураеву. Хозяйке дома пришлось объяснять взволнованному полковнику, почему прокурор вынужден был покинуть свадьбу. Начальник уголовного розыска республики, знавший на память телефон дежурного Прокуратуры, попытался созвониться с ним, но связь не работала, что еще больше озадачило его. Тогда он бегом кинулся к своей машине на улице и набрал оттуда номер Прокуратуры – никакого звонка из Москвы не было. Джураев тут же завел машину, пригласил взглядом двух парней на заднее сиденье и, включив сирену на всю мощь, рванулся вслед Камалову, отбывшему всего пять – семь минут назад, по рации он успел передать всем постам ГАИ в городе, чтобы остановили машину прокурора республики, Джураев был убежден, что засаду устроили у дома Камалова.
Услышав сирену, Карен спокойно сказал приятелю:
– Менты. Скорее всего Джураев догадался, что «Москвича» заманили в ловушку. Слушай внимательно, сейчас я ослеплю дальним светом «жигуленка» и ударю его, на проверку, что с ним случилось, нет времени, через три-четыре минуты, на выезде из оврага, мы наверняка столкнемся с оперативниками. Увидев машину ментов, я приторможу, а ты тут же дай очередь по фарам, и мы рванемся на Келес, где нас должны поджидать. Только ни в коем случае не стреляй по кабине, угрозыск за Джураева весь город перевернет, и до суда не доживешь, если влипнешь…
Камалов, услышавший за спиной вой сирены, понял: случилась какая-то беда.