Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков

Но диалог с начальством полигона на тему работы по ночам зашел в тупик. Воякам сказу же потребовалось днем совершенствовать строевую подготовку, заниматься стрельбами, политграмотой. Если еще и вкалывать по ночам, то когда же спать и заниматься семейными делами? Ни кого из офицеров не прельщала перспектива быть оторванными от семьи и цивилизации в Звездограде на несколько месяцев.

– Кнут не помог! Ну что ж, заманим пряником, – решил глава нашей небольшой днепропетровской техническо-испытательной бригады.

Вскоре в ДОСе появился первый представитель славного воинства. Гена Толмачев выдвинул из-под кровати выварку, приподнял крышку. По комнате разлилось такое «амбре», что ноздри офицера зашевелились, как у кролика, а глаза масляно засверкали. Фляга, совершенно случайно оказавшаяся при нем, была моментально наполнена до краев…

Проблему с ночными работами на 90-ой площадке глава нашей бригады решил блестяще

Вопросы строительных работ на старте, поставки оборудования, его монтажа – все сплелось в тугой узел, который постепенно был все-таки распутан.

Вскоре площадка 90 преобразилась. Вновь построенные и старые, но обновленные стартовые сооружения уже были готовы принять носитель первого этапа и вместе с ним космический аппарат.

Вагоны со ступенями ракеты уже прибыли на станцию Тюра-Там. Ночью тепловоз пригнал их на 90-ую. Возни с ракетными ступенями было немного. Гораздо большее время заняла подготовка к старту макета космического аппарата. Хотя это и был всего на всего макет, но савинцы почему-то «колдовали» над ним дольше, чем мы над 11К67. Попытались мы вступить в контакт с савинцами, но не тут то было! От нас они увертывались, как от прокаженных.

Их можно было в какой-то мере понять. Сведения об истребители спутников в Днепропетровске, в нашем КБ «Южное», считались особо секретными. Попробуй только вымолвить «ИС», собеседники сразу же бросали телефонные трубки, чуть ли падали в обморок. Доблестные режимщики строго бдили, чтобы, не дай Бог, малейшая информация об аппарате не вышла за рамки узкого круга лиц, посвященных в эту суперсекретную тайну. Это ныне любой может залезть в ИНТЕРНЕТ и тот выдаст всю подноготную «ИСа» или «УСа» (в то время тоже сверхсекретного аппарата – морского разведчика, запускавшегося той же нашей «космической лошадью» 11К67, а впоследствии 11К69). Поэтому наши доморощенные острословы вместо секретного названия «ИСа» ввели в обиход нежное «КИС» или «Мурлыка», а посему предстоящую стыковку «Мурлыки» с ракетой стали именовать «кошачьей свадьбой».

На 90-ой площадке режимщики тоже предприняли меры, чтобы до США не докатилась молва о нашей «Мурлыки». Наверное, только поэтому американцы почти весь XX век получали о нем искаженную информацию.

В монтажно-испытательном корпусе участки испытаний ракеты и аппарата были разделены занавесом. Ракетостроителям и аппаратчикам не рекомендовалось контактировать друг с другом. В нерабочее время мы жили в ДОСе, а аппаратчики в собственном коттедже. Но жизнь есть жизнь. В силу ряда причин контакты были необходимы. Как состыковать аппарат с ракетой, не контактируя нам с савинцами? Были и совместные с савинцами и военными оперативки, совещания, заседания. Неужели нам надо было затыкать уши при выступлениях савинцев или им, когда говорили мы? В общем контакты налаживались.

Как-то я спросил одного из специалистов савинковского ОКБ-41:

– Мы уже готовы, а как вы?

Тот махнул рукой:

– Нам еще долго возиться.

– Почему? Вы же готовите к запуску только макет.

– Макет-то особый. Его основа – электроника. С ней нужно повозиться. А как у вас с двигателями? Они часто отказывают?

– У нас движки глушковские. Им нет равных в мире.

Рассказал я об этом разговоре Леониду Даниловичу. И Гена вспомнил:

– А ко мне аппаратчики подкатывались, интересовались, ваша автоматическая заливка топливом безотказная?

Леня посерьезнел:

– Ишь, любознательные какие! Ребята, держите ухо востро. И нам не помешало бы заняться, как пишут в детективных романах, «шпионской деятельностью». Никогда не повредит знать, что творится в лагере так называемых коллег. Козырный туз в рукаве всегда пригодится.

Все так же, как и в межгосударственной политике! Те же методы подглядывания через щели в заборе. А как иначе, ведь не устоишь на двух ногах, если заранее не будешь знать все стороны деятельности партнера.

Ради расширения «щели в заборе» и превращения ее в «провал в стене» Гена Толмачев был даже пожертвовать собой. С этой целью он приударил за савинской москвичкой – разработчицей «Мурлыки». И приударил так успешно, что она в него влюбилась. Вот так полуподпольные сведения стали приходить в ДОС.

Но постепенно в ДОСе Гена вместо «…я сегодня такое услышал от своей кошки» стал говорить «…моя кошечка сказала мне под большим секретом…». И мы поняли: чему быть, того не миновать. На горизонте замаячила свадьба…

Но вот подошла осень, в один прекрасный день циклон исчез, жара сменилась антициклоном, таким же безводным, но теперь 35 градусов в тени казались долгожданной прохладой.

Пришел, наконец, долгожданный момент, когда Лучма зашел в савинковский коттедж и пожал руги «аппаратчикам»:

– Ну что, друзья, мы пришли к тому, что уже почти породнились? Столько времени приспосабливались друг к другу и, наконец-то, приспособились.

– Вы это к чему, Леонид Данилович? – спросил Анатолий Иванович, – Конечно, нам ведь тоже хотелось бы получить положительные результаты, как и вам. Не так ли? Но ведь у нас и у вас все новое, сложное, от случайностей никто не застрахован. Конечно, хотелось бы с первого раза уничтожить в небе супостата! Но будем достигать этого поэтапно. Первый старт – отработка функционирования систем аппарата. Будем надеяться, что это нам удастся!

– Анатолий Иванович, вы правы и наше КБ «Южное» мечтает об этом. Но я же хотел сказать о другом!

– О чем же?

– Надвигается свадебное торжество. Будете посаженным отцом?

– То есть сватом? Надо вначале запустить в космос новый спутник, а потом уже говорить о Гене с Машей.

Наконец-то, состыковка в МИКе состоялась. Ракета и аппарат были объединены в единое целое в горизонтальном положении.

Лучма шепнул на ухо Коваленко:

– У тебя все нормально? А то тревожно на душе. Наша с тобой первая в жизни площадка, наша первая с тобой в жизни стыковка – все первое…

– Кроме того у меня первая самостоятельная работа. Но наши остальные товарищи, ведь опытные волки.

– Да, ты прав, многие из нашей команды уже прошли испытания на вшивость при первых пусках. Мне рассказали в Днепропетровке, как пройдет первый пуск, так и пройдет вся жизнь. Будет авария, так за тобой и приклеится ярлык «аварийщика».

На первое включение в МИКе на контрольно-испытательной станции состыкованных ракеты и аппарата приехали представители всех организаций, причастных к разработке комплекса. Но, увы! Сбылись тщательно загнанные в глубины нервов плохие предчувствия. Проверки электрических и электронных схем не пошли. На наземной аппаратуре горел красный сигнал «Брак».

Офицеры растерянно суетились: кто досконально знает идеологию проверок? Конечно, днепропетровцы, они сочинили инструкции по работе на контрольно-испытательной станции. Вот им и карты в руки!

Все столпились вокруг Коли. Тот невозмутимо уткнулся в электрические схемы. Еще недавно молодой выпускник Львовского политехнического института, попавший по распределению в самое пекло ракетно-космического горнила, он с первых шагов продемонстрировал способности особым нюхом чуять дефекты, скрытые в аппаратуре.

На Колю с деловым видом уставились представители сопричастных организаций. Каждому хотелось проявить свою эрудицию и внести свою лепту в отыскание неисправности.

– Говорю, или ГСП не в нуле, или ПТР!

– Какая ГСП! Какой ПТР! Это контакт подъема не проверили. Наверное, его водой залило!

– С ума сошел? С мая на полигоне дождя не было. Одни песчаные бури.

Обстановка накалилась. И тут Лучма, широко улыбнувшись, воскликнул:

– Уважаемые граждане представители! Мне моя разведка доложила. В буфет только что завезли свежий «Боржоми»! Бегом в буфет! Иначе не достанется!

Спецы – всезнайки повалили в буфет, словно там начали раздавать бесплатный коньяк. Но здесь, на полигоне, никакой коньяк не выдерживал конкуренции с запотевшей, из холодильника минеральной водичкой из кавказских источников.

Коля с облегчением вздохнул:

– Вовремя шеф увел всех этих надсмотрщиков.

– Правильно, чтоб не совали свои любопытные носы куда не следует, хотя они, как и мы, следуем основному правилу ракетно-космической техники: свое ты можешь и не знать, но в делах соседа должен разбираться досконально! – Гена рассмеялся. – С чего начнем? Как положено, с проверки стыковки разъемов!

Коля одобрил:

– Наше славное воинство несколько могло перестараться, выполняя задание, ведь на полигоне все работы должны вести они, а мы только их контролировать. Но наши славные воины могли спешить на мотовоз, чтобы домой вовремя вернуться…