Безмолвное дитя - Сара Дензил

заметил собирающуюся на полу лужицу, мы с трудом поднялись по ступенькам наверх и вышли в лес, покрывающий Дремучую Долину. Схватки были сильнее, чем раньше, и Эйдену пришлось поддерживать меня, пока мы шли по лесу. Я орала. Я кричала. Я вопила.

Полиция была недалеко. За мной приехали, как и обещал Стивенсон — он-то и добрался до меня первым. Он забросил мою руку себе на плечо и вёл меня по тёмному лесу, а свет его фонаря прыгал вверх-вниз, будто в сцене из «Ведьмы из Блэр». Пока мы, спотыкаясь, шли по лесу, я рассказала ему о подземном бункере и клетке.

— Кажется, это Хью, — шептала я. — Эйден не сказал, но… у трупа, который там лежит, такие же светлые волосы. Думаю, это Хью, и он был мёртв всё это время.

Стивенсон лишь кивнул.

Он не понял. Хью был мёртв всё это время, и это означало, что я боялась привидения. Похититель Эйдена был чудовищем. Призраком. Когда-то он был вполне реальным человеком, но в последние дни, даже будучи мёртвым, Хью перевернул мою жизнь вверх тормашками, и я дошла до того, что стала подозревать собственного сына в пособничестве похитителю. Я стала самой себе худшим врагом, параноидальным образом выискивая опасности на каждом шагу и не видя истинной угрозы в виде моего мужа.

Сейчас, при ярком больничном освещении, Стивенсон покачивал головой и нежно ворковал с младенцем. Улыбка у него на лице была искренней, и я радовалась, что все мы удачно пережили этот долгий и трудный путь.

— Как Роб? — спросила я.

— Говорят, состояние стабильное, — сказал он. — Полагаю, мы добрались до него как раз вовремя.

— А Джози?

— Она была привязана к кровати и лежала с кляпом во рту. Она вся тряслась, но смогла дать показания насчёт Джейка. Он затащил её наверх и связал, но, за исключением пары синяков, она не пострадала.

Я кивнула. Эйден взял Джину и сел с ней в другом конце палаты на стуле для посетителей.

— А что Джейк?

— Скончался.

Я кивнула. Меня это не обрадовало. Я не стану танцевать на его могиле и пить шампанское, но я почувствовала облегчение, и огромная тяжесть свалилась с души. Всё было кончено. По крайней мере, почти.

— А бункер?

— Ночью мало что можно сделать. Утром криминалисты первым делом отправятся туда. Нужно, чтобы Эйден дал показания. Он… он может говорить?

— Немного.

Инспектор Стивенсон неловко качнулся на пятках:

— Это хорошо.

— Есть ещё кое-что, — сказала я.

— В чём дело? — спросил Стивенсон, нахмурившись.

* * *

Я знала, что в один прекрасный день Эйден захочет рассказать свою историю. Одни истории рассказывают с начала до конца, не прерывая повествование, другие начинаются с конца или с середины, а начало открывается потом. Я понимала, что рассказывать историю Эйдена можно бесконечно долго, но у нас для исследования этой тайны была впереди вся жизнь. За неделю, прошедшую со дня рождения Джины (не со дня смерти Джейка, не со дня обнаружения Хью и не со дня нападения на Роба — а именно со дня рождения Джины, со дня начала новой жизни), Эйден приоткрыл завесу над маленьким островком посреди океана, и пока что этого обрывка достаточно. Я знала, что когда он будет готов, он расскажет обо всём остальном.

Почему я была в этом так уверена? Потому что мы рассказываем, чтобы исцелиться, а Эйдену надо многое привести в порядок. Нам обоим надо, и мы будем выздоравливать вместе.

Криминалисты обнаружили ДНК Хью по всему бункеру. Они нашли бумагу, содержащую данные о покупке участка земли в лесу Дремучей Долины. Никто ничего не заподозрил, поскольку Хью имел дело с самыми разными строительными компаниями. Некоторые из них покупали небольшие участки в Дремучей Долине, но никто ничего на них не строил. Вряд ли кто-нибудь из этих компаний вообще бывал в лесу — этим фактом Хью и воспользовался.

После призыва о предоставлении информации один из застройщиков показал, что его нанимали для переоборудования старого бункера времён Второй мировой войны под жилое помещение. Хью сообщил строителям, что подумывает превратить этот бункер в некое подобие глэмпинга[28]. Его оборудовали как дом-автоприцеп, снабдив переносным баком для воды и генератором электроэнергии. Для того чтобы Эйден мог выжить один в лесу, Хью должен был регулярно менять их. Поскольку купленный Хью участок являлся частной собственностью, ни одна из дорожек, по которым ходили люди, даже близко не подходила к бункеру, где сидел мой сын. Никто не мог услышать звук работающего генератора. Никто. Эйден сказал мне, что когда он сбежал, он переживал, что из-за убийства Хью будут проблемы. Он выключил генератор и замаскировал его кучей листьев.

Бункер не был помечен ни на одной карте. Хью тщательно продумал свою затею с начала до конца. Эйден рассказал мне о намерении Хью покончить со всем, убив его, и о том, что в решающий момент он оказался неспособен на это. Я не любила думать о том, что произошло в тот день, когда Эйден выбрался из бункера.

Мне было очень нелегко совместить того Хью, который приглашал меня к себе домой, готовил нам на ужин прекрасное жаркое и предлагал изысканное вино, с тем Хью, который сбегал из дома и с работы, чтобы наведаться к моему похищенному сыну, заточённому в его частном бункере. Но благодаря Эйдену я многое узнала о Хью.

Джози тоже навестила меня в больнице после рождения Джины. Она была вся в слезах и в рубашке, надетой наизнанку. Я осторожно сказала ей об этом, а она уставилась на меня с открытым ртом.

— Скажи мне, — попросила я. — Скажи мне, что ты не знала.

— Я думала, это его интрижки, — ответила она. — Так все вокруг говорили. Его видели с женщинами. Я просто…

— В день наводнения… когда мы встретились… Ты пыталась меня задержать? — спросила я.

Она быстро-быстро, будто псих, потрясла головой:

— Нет! Я бы не смогла. Я бы не стала. Я…

— Ладно, ладно, — успокоила я. — Я знаю, что ты не знала. Он предпринял недюжинные усилия, чтобы никто не узнал о его