Эсхато. Бешеные - Даниил Корнаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я пришла помолиться за нас, за нашу семью. Видит Бог, несколько минут назад я молила его о том, чтобы ты был жив и с тобой все было хорошо, и Господь помог мне в этом, вернув тебя ко мне.
Стас огляделся и заметил, как некоторые люди стали покидать церковь, в спешке уходя к дверям. Прямо позади них в одиночестве сидел черноволосый маленький мальчик, оглядываясь по сторонам, словно кого-то хотел найти. На вид ему было лет восемь, не больше. Аккуратный костюмчик и галстук напомнили Стасу его прежнего, когда-то сидящего здесь каждое воскресенье.
– Мам, нам нужно…
– Это все наказание Божье, милый, – перебила его мать. – Все, что происходит там, это наказание за то, что человечество отреклось от Божьих заветов и не стесняясь и не боясь гнева Господа, окунулось в бездну греха.
– Да мам, я верю тебе, но нас ждет дома папа. Мы должны уходить из города как можно скорее.
– Нам незачем это делать. От кары Всевышнего не убежать на машине или поезде, рано или поздно она тебя настигнет. Все что нам остается, это только молиться, сынок, молиться за наши жизни, и что Господь смилостивиться надо мной и тобой, и возможно, над твоим безбожником отцом.
Скрипнули двери, из храма вышли несколько человек все с той же спешкой. Стас заметил, как даже священник принялся читать молитву в несколько раз быстрее. Интересно, как же он в рясе побежит по этим сумасшедшим улицам – подумал Стас. – Времени переодеваться у него наверняка не будет.
– Мама, мне плевать на всю эту чушь, ясно тебе? Нам нужно бежать сейчас…
Раздался звонкий шлепок. Мать презрительно смотрела на своего сына, у которого на правой щеке появилось еле заметное покраснение.
– Аминь, – закончил священник, закрыл Библию, лежащую на алтаре и ушел в глубь церкви.
– Никогда не смей богохульничать, Станислав, – сказала Екатерина, и на глазах ее снова появились слезы.
Огромные двери храма со скрипом открылись и внутрь вбежал мужчина. Его белая рубаха и лицо были в крови, на лбу виднелась огромная ссадина. Черноволосый мальчик, сидящий позади, тут же встал на коленки и оперся руками о спинку деревянной лавки.
– Они здесь! ЗДЕСЬ! – крикнул мужчина. И словно доказательством тому Стас услышал крики снаружи, те самые, что он слышал сегодня днем в аудитории от своей одногруппницы Кати Маршовой. Словно бы тысячу голосов внутри кричали, борясь с агонией.
Стас вскочил с места, но его мать не поспешила встать. Она даже не обратила внимание на окровавленного «прихожанина», и продолжала сидеть молча, возбужденно шепча про себя молитвы, словно зная, что так оно и будет. Люди, которые все еще остались в храме, принялись вставать со своих мест и идти в сторону алтаря.
– Закрой дверь, слышишь! ЗАКРОЙ ДВЕРЬ! – крикнул Стас окровавленному.
Но было уже поздно. В дверях показалось несколько человек, чьи руки были по локоть в алом цвете, а рты было невозможно разглядеть из-за большого обилия крови. Не задумываясь, зараженные побежали прямо в сторону паникующих людей. Первой жертвой, разумеется, стал мужчина в рубашке, которого повалили на землю в считанные мгновения. В храме раздались крики, сопровождающиеся гулким эхом, и чавканье, словно бы куски мяса и плоти разрывали на части.
Стас схватил мать за кисть, которую по всей видимости не волновало происходящее, и вывел ее в центральную часть храма. Он достал пистолет из внутреннего кармана куртки и выстрелил в больного, бегущего прямо на них. Падая, он ударился о косяк лавки и упал на живот, не издав более и звука. В храм начало подступать новые больные, из которых исчезло все присущее человеку. Они тут же бросились в сторону небольшой группы людей, спотыкаясь и падая о своих же «соплеменников» и не сводили глаз со своих потенциальных жертв.
– Живо, все в глубь храма, – приказал Стас всем.
Группа людей количеством в семь человек поднялась на пьедестал, и побежали в сторону кельи, комнаты священника. Черноволосый мальчик споткнулся, но Стас успел его быстро поднять, взяв на руки.
– Все нормально, парень, я с тобой.
Люди, первыми добравшись до дверей кельи дернули за ручку. Деревянная дверь была заперта. Они принялись бить в дверь кулаками.
– Святой Отец, откройте, откройте!
Зараженные подступали, они уже были возле алтаря, судя по доносящимся звукам. Стас не мог их видеть, покуда маленький коридорчик, ведущий в покои святого отца, находился за стеной общего храма. Стас опустил мальчика на пол, нацелился отцовским пистолетом на место, из-за которого в любую секунду могли показаться зараженные.
– Отец, откройте же!
Один из больных показался из-за угла, и Стас, немедля, выстрелил ему в живот, однако тот лишь слегка шелохнулся, словно бы и не было никакой пули. В этот момент Стас услышал, как дверь в келью начала медленно открываться, и люди помогли открыть ее священнику намного быстрее, навалившись на неё.
А тем временем из-за угла поступало еще больше зараженных. Стас делал выстрелы и считал, считал так как его учил когда-то отец. В магазине оставалось пять патронов.
– Четыре…
Бух
– Три…
Бух
Но зараженные даже и не думали падать, в отличие от того, что ударился головой об косяк в центральном коридоре. И тут до Стаса дошло. Он сделал еще один выстрел, на этот раз прицелившись более тщательно, в самого близкого зараженного. Он целился прямо в голову.
Бух
– Два…
Он упал прямо возле ног Стаса, расплескав кровь по его джинсам.
Бух
– Один…
Еще одно тело упало совсем рядом.
– Живее, живее!
Стас обернулся и увидел, как полноватая женщина, а за ней и мальчик зашли в маленькую комнату. Священник стоял возле двери и уже был готов ее закрывать, но Стас успел проскочить внутрь, сделав еще один выстрел. На этот раз тело упало прямо на дверь.
– Ноль…
Труп, лежавший под дверью мешал закрыть ее изнутри. Священник и Стас уперлись на дверь, пытаясь ее закрыть и заодно сдвинуть труп, ибо выходить в коридор и передвигать его самостоятельно не было времени, и уж тем более храбрости – зараженные были в паре метрах от них. Черноволосый мальчик храбро бросился помогать, нажимая маленькими ручонками на дверь у самых петель.
Раздались крики священника, стоявшего у самого края двери. Один из зараженных вцепился зубами в его руку и тот с криком отскочил от двери, словно бы его ударило током. Укусивший священника был тот самый светловолосый мужчина в рубашке, что вбежал в церковь, напоминая проповедника конца света.
На место священника, для удержания двери от напора зараженных не стремился
