Узурпатор - Энгус Уэллс

— …но я не хочу нарушать договор. К тому же ты сможешь быстрее что-нибудь выяснить. Вот зачем Рикол искал тебя.

Браннок опустил голову и задумчиво потеребил косичку.

— Земли Дротта обширны, — промурлыкал он. — Почти весь северо-запад… Правда, сейчас время Сборов… Если весть и распространится, то только внутри племени. Между собой племена сейчас не общаются… Вот что: я отправляюсь на рассвете. Эскорт мне не нужен. Но, как бы то ни было, в один день мне не уложиться. Надо добраться до земель Дротта… и вернуться с новостями.

— На рассвете?! — переспросил Бедир.

— Хочу выспаться на дорогу, — пояснил Браннок. — Путь предстоит нелегкий.

— Спасибо тебе.

— Кедрин — мой друг, — ответил полукровка. — Пусть мне приготовят постель. А для начала не помешает перекусить и выпить.

Как всегда, Браннок не тратил времени, чтобы перейти от слов к делу: через миг он уже уселся за стол и опустошил стакан с вином, за которым сразу последовал второй. Рикол кричал слугам, чтобы гостю принесли еду и приготовили спальню. Ирла и Марга вернулись в самый разгар его трапезы. Опекун Леса вскочил с набитым ртом и отвесил изысканный поклон.

— Моя жена, госпожа Ирла Белванне-на-Кэйтин… Ирла, это Браннок, Опекун Леса. С госпожой Маргой вы уже знакомы.

— Госпожа Марга, — полукровка широко улыбнулся, — надеюсь, ты в добром здравии. Госпожа Ирла, я сожалею об обстоятельствах нашего знакомства, но уверяю, я сделаю все, что могу, чтобы Кедрин вернулся невредимым как можно скорее.

На миг Ирла растерялась. Этого человека описывали как бродягу-полукровку, едва ли не варвара… а он держался с изысканной вежливостью и демонстрировал прекрасные манеры.

— Благодарю тебя, Опекун, — улыбнулась она. — Мой муж рассказывал о тебе… и мой сын… они были о тебе прекрасного мнения.

— Я польщен.

Момент был серьезным, но Ирла уже заметила в глазах полукровки озорные искорки.

— Но этот титул… понимаешь, он напоминает об обязанностях… Для друзей я просто Браннок.

Ирла торжественно кивнула.

— Значит, Браннок… я рада, что мы друзья.

— Он выезжает на рассвете, — пояснил Бедир, отвечая на немой вопрос жены, — один.

— Так быстрее, — объяснил Браннок. Он уже снова сидел за столом и с нескрываемым удовольствием поедал жаркое, умудряясь оставаться в рамках приличий. — Народ лесов мне доверяет, а посылать в Белтреван тамурскую армию… по-моему, рановато.

Ирла понимающе кивнула и опустилась на стул напротив полукровки.

— Ты ничего не слышал от жителей леса?

Браннок покачал головой.

— Сейчас время Сборов, Ирла. Кланы племен собираются вместе и решают свои вопросы. Но при этом никто не знает, что делается у соседей — до Первого Дня, когда они возвращаются в свои охотничьи земли.

— Как ты поедешь? — спросил Рикол.

— Через перевал, потом вдоль Лозин к западу… до Сарана, а там к северо-западу вдоль реки к Кургану Друла. Это место Сбора Дротта. Если Кедрин ищет шаманов, ему туда.

— Думаешь, шаманы согласятся ему помочь? — спросила Ирла.

Браннок пожал плечами.

— Мне трудно решать за шаманов Дротта, но… Орда разбита, и это явно не прибавило им сил. Их Уланом стал Корд, а у него с шаманами особой любви не было. Кедрин — хеф-Аладор, для Корда это не пустой звук.

— То есть Эшер уже не имеет прежней власти?

— Как я понимаю, боги дают силу тем, кто им поклоняется… а вера людей дает силу богам. Орда разбита, Посланец исчез. Многие считают, что Эшер их предал — так почему нет?

— Ты слышишь? — Ирла обернулась, и Бедир увидел, как в ее глазах сияет надежда.

— Конечно. Но не стоит слишком на это рассчитывать.

— Согласен, — откликнулся Браннок. — Эшер не склонен к всепрощению. И то, что считает своим, без боя не отдаст.

В наступившей тишине Браннок закончил трапезу. Осушив напоследок кубок, он попросил Рикола показать ему спальню и откланялся.

— Сделаю все, что смогу, — пообещал он, обернувшись на пороге.

— Спасибо тебе, — улыбнулась Ирла.

Бедир кивнул, но его улыбка была не столь лучезарной.

Утро выдалось невеселым. Свинцовые тучи предвещали снегопад. Изредка в разрывах вспыхивало солнце — словно намекало на свое существование, но не решалось показаться. Кутаясь в плащи, Бедир, Ирла и Рикол вышли попрощаться с Опекуном Леса. Браннок выбрал двух крепких лошадок, не слишком быстрых, но выносливых, оседлал мышастую, а на пегую навьючил поклажу. Всадник и обе лошади были увешаны пучками красных и белых перьев в знак мирных намерений. Несколько красно-белых пучков пополняли прическу Браннока, еще один торчал у него над плечом, украшая рукоять сабли. В сочетании с плащом из волчьего меха и тяжелыми сапогами это смотрелось весьма эффектно. Сзади у седла покачивался лук и колчан со стрелами, которые бывший разбойник как бы невзначай забыл отстегнуть. Вскочив в седло, смуглый полукровка улыбнулся, и ровная полоска белых зубы блеснула, как солнце из-за облаков.

— Если они у Дротта, я найду их и привезу сюда, — пообещал он.

Ирла шагнула вперед.

— Да хранит тебя Госпожа, — и подняла руку, благословляя его.

— Будь осторожен, — предостерег Рикол.

Это замечание явно позабавило полукровку.

— Найди его, — попросил Бедир. — Найди их… ради нашей дружбы.

— Непременно.

Без лишних проволочек бывший разбойник стукнул мышастую пятками и помчался прочь. Глухой перестук копыт по мерзлой дороге становился все тише, пока не смолк.

Теперь оставалось только ждать.

Потянулись однообразные дни. Они текли, сливаясь друг с другом, как вязкий серый поток. Бедир находил себе занятия в крепости, а Ирла коротала время в обществе Марги или уединялась в молельне. Потом пришло время урстайда.[2] Праздник прошел невесело: нет ничего хуже неизвестности и ожидания.

А потом в Высокую Крепость пришли вести. Пришли с заснеженных холмов юга, откуда их не ждали — и уже одно это приводило в замешательство.

Вести принес усталый медри на взмыленном коне.

Приближаясь к гласису, медри натянул поводья, и лошадь пошла шагом. Снег покрывал его плечи, словно второй плащ — гонец провел в седле не один день, пробираясь по дорогам Тамура. Даже в северном Королевстве давно не помнили такой лютой зимы. У ворот медри выпрямился в седле, вскинул голову, хотя это движение далось ему нелегко, и клич, знакомый каждому, огласил ущелье:

— Медри просит позволения войти! Я принес весть!

Ворота были открыты, но он еще медлил: по обычаю, капитан дозора должен был дать ответ.

— С добром или с бедой — добро пожаловать, медри.