Сакура-ян. Часть 1 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

высочество, — уверенным голосом произносит женщина, решив пойти в ва–банк. — Результаты проведённых мною исследований состояния плода однозначно указывают на то, что при определении его пола была допущена ошибка. В вашей электронной карточке он указан как женский, но на самом деле он — мужской!!! Это мальчик! Разрешите поздравить вас с наследником престола, ваше высочество!

С этими словами женщина поднимается с кресла, встав, прижимает руки к бокам и низко кланяется, стараясь придать поклону как можно более церемониальный вид.

(примерно полчаса спустя. Телефонный звонок.)

— Папа, у меня будет сын!… Нет, прямо сейчас! Когда мне придет время рожать (смех)… Представляешь, вчера попросила Агдан сына, а сегодня врачи сказали, что у меня не девочка, а мальчик! Как тебе такое⁈ Я так счастлива! (смех)… Да, вчера. Когда ей плохо стало. Она колдовала и потратила очень много сил. От этого.… Что именно она делала, было не видно, но это точно она была! У неё глаза изменили цвет, а потом из носа кровь пошла, сильно.… Именно, другого цвета! Фиолетового… Я вначале испугалась, а сейчас понимаю, что я молодец, потому что не струсила… Врачи говорят, что на ранних сроках неточности в определении часто случаются.… Но я в это не верю! До этого ничего ни разу «не случалось», а стоило появиться Агдан, — как у них сразу всё «случилось»! Это настоящее колдовство, поверь!… Нет, всё проверили несколько раз. Четыре специалиста подтвердили… Отец, нужно придумать, как отблагодарить Агдан. Нужно нечто очень достойное. Может, сделать её своею фрейлиной?… Папа, ведьмы очень обидчивы. Ты же мечтал о наследнике престола?… Хорошо, я не стану спешить и узнаю у господина Акиро. Его тоже нужно наградить. Он привёл ко мне Агдан. Без его участия ничего не было бы… Точно, — никакой ошибки! Ой, я так счастлива! (смех).

(примерно где–то в это время. Ещё один телефонный разговор.)

— Добрый день, уважаемый отец. Внимательно слушаю вас.

— Конничива, Акиро. Твой телефон не отвечал на звонки. Чем ты был занят?

— Руководство «Sony music» проводило совещание. Моё присутствие было обязательным.

— Какие–то проблемы?

— Нет, отец, всё хорошо. Начальство довольно, как я работаю.

— Это хорошо. Почему-то я сразу подумал о совещании и не стал узнавать у твоего секретаря, где ты. Рад, что результаты твоего труда получили высокую оценку.

— Благодарю вас, отец, за то, что правильно воспитали меня.

— Акиро, я вот почему звоню… Хочу узнать о здоровье ЮнМи–сан. Как у неё дела?

— Спасибо за то, что вы спросили, отец. Девушка сейчас в больнице. Врачи её осмотрели, но не нашли ничего серьёзного. Сказали, что причина недомогания кроется в переутомлении.

— И ты с ними согласен?

— Скорее всего, так и есть. День для неё был напряжённым. Ничего странного в том, что к его завершению у неё закончились силы. Она ведь совсем недавно долго пробыла в больнице.… Подождите! Я ведь вам не говорил о её недомогании? Откуда у вас информация об этом? Что–то случилось? ЮнМи стало хуже?

— Да, ты ничего не сказал. И это выглядит попыткой скрыть от родителей информацию о том, что у твоей девушки всё–таки слабое здоровье. Это очень нехорошо, Акиро.

— Отец, в тот момент было уже поздно. Я не стал звонить, чтобы вас не беспокоить. Подумал, вы уже спите.

— Что помешало утром набрать мой телефонный номер?

— Утром было рано. Не хотел вас будить.

— Вижу, мы воспитали очень заботливого сына. Скажи мне, действительно ли у ЮнМи–сан был разговор с принцессой Айко? И, если да, то чем он закончился?

— Да, отец. Они разговаривали, но именно в этот момент ЮнМи стало плохо. Она упала, потеряв сознание, а из носа у неё пошла кровь.

— А что её высочество? Что было с ней?

— Она тоже не удержалась на ногах. Но не упала, а скорее просто села на задницу. Когда я её видел, она выглядела так, словно с ней всё в порядке. Поэтому я стал оказывать помощь ЮнМи, а принцессой занялись её сопровождающие.

— Айко сегодня утром посетила больницу.

— Почему? С ней что–то случилось?

— Почему ты говоришь только о ней? Разве там не было ещё ребёнка?

— Принцесса неудачно упала⁈

— Это тебе наказание за то, что не сообщил о своих планах. Ты зачем пообещал её высочеству помощь ЮнМи–сан? Или твоя девушка всё–таки колдунья? Отвечай!

— Отец, ну…это была не моя идея. Принцесса Айко сама ко мне подошла. Она захотела получить благословение. Я просто не решился отказать. Подумал, что ничего страшного не случится, если ЮнМи пообещает, что следующий ребёнок у неё будет мальчик. По всем расчётам так и должно случиться…

— Ты ещё и математик?

— Отец, скажите, как здоровье её высочества?

— Боишься? Правильно делаешь. Почему ты не подумал о том, что тебя и твою ЮнМи обвинят во всём, если с беременностью у принцессы что–нибудь пойдёт не так?

— Речь шла о будущем. К сегодняшнему дню это не имеет никакого отношения!

— Не прикидывайся глупцом. Просто признайся, что решил рискнуть, посчитав риск приемлемым.

— Я так и сказал, отец. Речь шла о следующем ребёнке. К тому же, ЮнМи никакая не колдунья. Она никак не могла навредить.

— Ты безалаберный! Упорствуешь, не желая признаться в своей глупости, в результате которой подставил под удар всю свою семью!

— Простите отец. Я допустил ошибку. Я виноват.

— Я тебя не прощаю! Твой поступок немыслимый! Просто сейчас не могу придумать адекватное ему наказание!

— Мне очень жаль, отец, что своим поведением я так глубоко огорчил вас…

— Акиро, я совершенно не ожидал от тебя такого легкомыслия. Или здесь виновата женщина? Ты хотел возвысить ЮнМи–сан и поэтому стал настолько опрометчивым?

— Именно так, отец.

— Хорошо. Это никак не оправдывает тебя, но, по крайней мере, объясняет причину. Глупость, совершённая из–за женщины, лучше, чем просто глупость. Ты ещё не прощён, и я буду думать над твоим наказанием. А сейчас внимательно слушай меня. Сегодня утром, её высочество, принцесса Айко, посетила больницу. Как было заявлено — для проведения планового медицинского осмотра. Соответствует ли это истине неизвестно. Важно другое. После проведения обследования, было установлено, что будущий ребёнок развивается совершенно нормально, без всяких патологий. А главное, он мужского пола, а не женского, как считалось раньше!

— Как такое может быть⁈

— А вот так