Приключения парижанина в Океании - Луи Буссенар

Посол слегка коснулся шлема рукой, затянутой в белоснежную перчатку.

— Могущественный султан Борнео! — продолжал переводчик. — Совершено кровавое преступление — убийство подданного ее величества, сэра Генри Паркера, выполнявшего здесь сугубо мирную миссию. В убийстве обвиняются четверо французов и негр. Они захватили яхту «Конкордия», уничтожили экипаж, злодейски убили сэра Паркера, брата его светлости правителя английских земель.

Так как его светлость убежден, что преступники находятся в данную минуту в столице всемилостивого султана, его превосходительство посол просит немедленно выдать их, дабы убийцы предстали перед судом и понесли суровую кару. Отказ будет воспринят как объявление войны, и в течение двадцати четырех часов правитель английских земель отдаст приказ обстрелять город.

Андре побледнел от гнева. Когда переводчик закончил, Бреванн заговорил с негодованием, в то время как англичанин по-прежнему сохранял хладнокровие и спокойствие.

Безупречное знание английского языка позволило молодому человеку в подробностях, но не многословно рассказать обо всех обстоятельствах, сопровождавших прибытие на Борнео наших друзей.

Англичанин слушал не шелохнувшись. Наконец он произнес:

— Совет разберется. Есть ли свидетели, могущие подтвердить истинность ваших слов?

— Английские матросы с «Конкордии».

— Все они умерли… И вам это прекрасно известно! Остался лишь один свидетель, и он выступает против вас.

Двое матросов ввели синьора Пизани.

ГЛАВА 16

Лжесвидетель. — Кто такой синьор Пизани. — Это не английский посол. — Огонь! — Предок и Меу совершают подвиг. — Геройская смерть. — Во дворце Хасана. — К оружию! — Слишком поздно! — Мэдж исчезла. — «Конкордия»! — Паровая шлюпка. — Китайцы. — Нежданно-негаданно.

Бывший помощник капитана «Конкордии» вошел в полной тишине. Хотя французы и не могли знать всей меры ничтожности этого человека, но подозрения, некогда их мучившие, стали еще сильнее.

Возмущению наших друзей не было предела, но никто не проронил ни слова. Султан жестом подозвал к себе командира индийцев и что-то шепнул ему. Офицер склонился в почтительном поклоне, а затем, отсчитав двадцать солдат, поставил их у входа.

Лицо английского посла исказила недовольная гримаса. Он удивился и, похоже, даже забеспокоился, поняв, что не может выйти из тронного зала. Синьор Пизани мертвенно побледнел.

— Султан, ты слышал решение правительства Англии и ее величества королевы, ты слышал показания свидетеля, — вновь заговорил переводчик. — К тому же обвиняемые молчат, что красноречиво свидетельствует об их виновности. Отдай преступников английским властям. Пусть свершится правосудие!

Султан Борнео ничего не отвечал. Он с любопытством поглядывал на синьора Пизани, а потом склонился к Андре и тихо произнес:

— Продолжим. Это будет забавно.

— Султан отказывается выдать своих гостей, — сказал Андре.

— Это равносильно объявлению войны, — запротестовал англичанин.

— Пусть так.

— Отказ не может быть серьезным. Султану известно, что он потеряет все.

— Нам кажется, вы сами больше, чем султан, опасаетесь войны. Поверьте мне, стоит еще и еще раз хорошенько подумать. Нынешний султан Борнео (Андре специально сделал ударение на слове «нынешний») не отступит. Английские войска потерпят здесь сокрушительное поражение.

— Сэр, вы оскорбляете парламентера.

— Вы — не парламентер. Вы явились сюда в сопровождении вооруженных солдат и к тому же без документа, подтверждающего ваш статус. Наивно полагать, что такие люди, как мы, сдадутся на милость первому попавшемуся интригану.

— Можете арестовать меня или даже перерезать мне глотку. Такого рода преступления вам совершать не впервой. Но знайте, что за моей спиной английское правительство…

Торжественную тираду прервал взрыв хохота. Султан Борнео поднялся со своего трона.

— Довольно, господин посол! Довольно! Ей-богу, вы меня уморите! — заговорил парижанин, скидывая с себя драгоценные одежды.

— Что случилось?

— Друзья мои, помните ли вы, как года три тому назад нам повстречалось судно под названием «Рона», оказавшееся не чем иным, как замаскированным пиратским кораблем? Так вот, капитана этого судна звали Мариус Казаван или… синьор Пизани, присутствующий перед вами. Наконец я вспомнил его.

— Ну, парень! Ну, Фрике! Ты ведь абсолютно прав, черт побери! Это ж ясно как белый день… Теперь и я узнаю́ его! — вскричал доктор.

Потрясенный Пизани не мог вымолвить ни слова.

— Что до вас, господин посол, то не могу сказать точно, англичанин вы или американец, — продолжал Фрике. — Но когда я уступил вам место у машины, вряд ли вы могли предвидеть, где встретите меня вновь, не так ли? Отвечайте же, господин Джим Кеннеди!

Последние слова поразили мнимого посла как громом. Но, в отличие от совершенно растерянного Пизани, Кеннеди, всей душой преданный Бускарену, сумел взять себя в руки. Он подал знак своим матросам, и те сгрудились, ощетинившись карабинами.

— Ну что ж, — прорычал американец, — ты прав! Но триумф твой недолог. Огонь! Убейте их всех! Это приказ хозяина.

— Ложись! — завопил Фрике.

Пятеро друзей кинулись на пол. Раздался залп, но тут же сипаи бросились на матросов и завязалась потасовка. Тигр и орангутан не отставали от солдат. Парижанин схватил саблю, за ним — Андре, доктор, Пьер и Мажесте. Через четверть часа все было кончено.

— Поздно! Слишком поздно! — внезапно закричал Фрике.

— Что с тобой, дружище? Ты ранен?

— На мне ни царапины. Но мои бедные звери погибли, спасая нам жизнь.

Молодой человек говорил правду. Когда он скомандовал «Ложись!», тигр и орангутан встали на защиту европейцев и приняли на себя удар, предназначавшийся людям. Смертельно раненные, они продолжали сражаться до последнего: преданные души пали геройской смертью при первом же столкновении с жестокой цивилизацией.

Фрике был вне себя. Он оплакивал друзей и даже не заметил вошедшего в зал посыльного. Пришлось Андре разговаривать с ним.

— Откуда ты?

— Господин, мы выполнили приказ. Ни одна живая душа не могла покинуть логова Хасана… Но город охвачен восстанием. Дворец в осаде. У Хасана гораздо больше сил: все бандиты Борнео на его стороне. Наш командир погиб, все погибли. Я смог дойти сюда, но и я умираю…

— К оружию! К оружию, друзья мои! — вскричал Фрике. — Больше нельзя медлить. Сипаи! Кто любит меня, за мной! Вперед!