Коррекция (Йеллоустоун) - Геннадий Владимирович Ищенко

москвичи и многочисленные делегации прощались со Сталиным, после чего его гроб доставили к Мавзолею Ленина и после траурного митинга занесли внутрь. Никаких гонений, арестов или отставок высокопоставленных лиц не последовало. Даже его лечащих врачей никто не тронул, что вызвало сильное удивление.

После похорон Сталина работа в центре вошла в привычную колею. Реактор, к которому спешно тянули ещё две ЛЭП, работал без сбоев, а небольшая смешанная группа учёных и инженеров разбиралась в результатах испытаний и готовила свои рекомендации по увеличению выработки энергии и удешевлению конструкции. Одновременно в правительство был послан отчёт о результатах работ по накопителям с предложениями по развёртыванию их производства и областях применения. Вскоре из Москвы затребовали специалиста по накопителям с образцом, и Капица отправил Михаила с двумя готовыми изделиями и охраной. Через неделю Гольдберг вернулся обратно.

– Готовьте карманы для премии, – сказал он, появившись в лаборатории. – Мы всех поразили своими изделиями. До гражданских электромобилей дело дойдёт не скоро, но военную технику хотят перевести на электричество. Не всю и не сразу, но многое. В ближайшее время определят завод, а наша задача – помочь запустить производство. В дальнейшем построят ещё два-три таких завода.

На этот раз Сталинских премий не было, но всем дали по пять окладов. За десять дней до Нового года лабораторию перебросили куда-то на Северный Кавказ. Алексей, как заместитель Капицы, остался в центре. Пётр Леонидович простыл и Новый год провёл в кровати, а Самохины праздновали только вдвоём. Были большой, уставленный деликатесами стол и нарядная ёлка, не было только праздничного настроения.

– Сидим, как на похоронах, – в сердцах сказала Лида. – Праздник, а на сердце тревога, всё время ждёшь беды. Разве можно так жить? Слушай, Лёш, давай все бросим и уедем куда-нибудь далеко-далеко? Денег много...

– А ребёночка уже не хочешь? – спросил Алексей. – Я сам с удовольствием всё бросил бы, но пока Берия у власти и нам ничего не угрожает, надо держаться. Ну сбегу я сейчас и что? Забыла, что я не только зам у Капицы? Из моего министерства не убегают, из него трудно даже уволиться. Искать нас будут однозначно. Тот же Берия спустит с них шкуру, если не найдут. А я сдал изготовителей фальшивых паспортов и не знаю других.

– А если попросить Берию? – жалобно посмотрела на мужа Лида. – Большой пользы от нас нет, неужели не поможет?

– Может быть, и поможет, – задумался Алексей. – Совсем без присмотра не оставит, но уволить из органов может. Такой присмотр я пережил бы, только как ты думаешь с ним связаться? Он сам может здесь не появиться, а мы к нему не попадём, даже если приедем в Москву. Разве что попытаться через Светлану... Она вроде больше с ним не собачилась.

– А если через Капустина? – предложила Лида. – Скажешь ему, что ответишь на вопросы после того, как он поможет связаться с Лаврентием. Ведь необязательно говорить всё. Это не так страшно, если уйдём в тень.

– Можно попробовать. Только вначале поговорю с Капицей. Завтра сходим к ним вдвоём. Ты развлечёшь Анну Алексеевну, а я с ним объяснюсь.

Утром Лида замесила тесто и испекла пирог с земляничным вареньем. С этим пирогом и пришли в квартиру директора, где их с радостью встретила Анна Алексеевна.

– Молодцы, что пришли! – сказала она, принимая блюдо с пирогом. – Это у вас что? А пахнет-то как! Обувайте тапки, полы холодные. Заходите в гостиную, а я сейчас поставлю чай. Муж у себя, если хотите, можете зайти.

– Давайте я вам помогу, а мужчины пусть общаются друг с другом, – предложила Лида. – Мы зайдём потом.

– Хорошо, что вы пришли, – обрадовался Алексею Пётр Леонидович. – Не люблю жаловаться или признаваться в своих слабостях, но мне как-то тоскливо. Дети и друзья далеко, а здесь только подчинённые. Начал сходиться с Гольдбергом, так и его забрали, а с вами интересно поговорить.

Он сидел на кровати, одетый в тёплый халат и укутанный пледом.

– В вашем присутствии в центре нет необходимости, – сказал Алексей. – Здесь уже не нужны учёные, тем более вашего масштаба. Я тоже не нужен, поэтому хочу подать рапорт о переводе, а перед этим поговорить с вами.

– Правильно решили, – одобрил Капица. – Вы можете быть кем угодно, но наука – это не ваше. Вы принесли много пользы, но только за счёт чужих знаний. Не нужно обижаться за правду, просто надо искать своё.

– Я не обижаюсь, – сказал Алексей, – сам так же думаю. Я хороший военный, этим и займусь. Что скривились, не любите армию? А зря! Армия необходима в любом государстве, и общество должно содержать свою, если не хочет кормить чужую. Это не я придумал. Чтобы избавиться от армии, нужно изменить природу людей.

– Мне трудно с вами спорить, это уже проверено. И то, что мне что-то не нравится, ещё не значит, что я не признаю его полезности. Только постарайтесь не дать погибнуть таланту вашей жены! Она художник от бога, а работать может очень редко. Если меня освободят от этой ссылки, покажу свой портрет признанным мастерам. Она выполнила его просто здорово! А картина, которую вы привезли с моря? На мой взгляд, она не хуже картин Айвазовского.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась бледная Лида.

– Только что передали по радио, что убит Берия!

Глава 18

– Как это случилось? – спросил Алексей. – Лидочка, да успокойся ты, ради бога!