Персефона для Аида (СИ) - Марина Михайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня встретили трое охранников. Все они были вооружены до зубов. Я сглотнула, в горле стоял комок. Ладони покрылись испариной. Всё ещё серьёзнее. Предыдущие дни показались миражом в пустыне. В один миг было перечеркнуто всё. Не успела я зайти в дом, услышала визг тормозов, совсем рядом. Боялась бросить взгляд назад. Но тут же услышала разъяренный голос.
— Какого хрена! Её! Быстро в дом! — я обернулась.
Ко мне быстрыми шагами приближался Рид. Он обхватил меня за плечи. Казалось. Что я примерзла к месту.
— Пойдём, ну же — нетерпеливо потащил меня за собой. Я шла на негнущихся ногах. Почему приехал именно он, а не Хантер. Что случилось? К чему столько людей вокруг дома? Сотня вопросов копошились в голове.
Уже в доме, на первом этаже Рид усадил меня в глубокое кресло. Плеснул алкоголь в бокал и заставил выпить всё до капли. Я даже не поморщилась.
— Так, по глазам я вижу ты себе уже успела чего только ни напридумывать в своей прекрасной умной головке. Внимательно послушай. Всё хорошо. Хантер просто перестраховывается. Он в порядке. А тебе просто нужно побыть дома. Как только закончится встреча, он приедет домой. Эмили! — он тряхнул меня за плечи
А я падала куда — то вниз. Страх упорно тянул меня туда, на самое дно. С трудом подняла глаза на парня.
— Я услышала тебя. — в голосе режущий лед. — я буду в порядке.
Рид убрал руки с плеч, выпрямился. В его взгляде было удивление вперемешку с недоверием.
— Мне нужно ехать, я здесь только из — за тебя. Брат отправил меня сюда.
— Хорошо. Поезжай. Я буду в доме. Не буду выходить. Даю слово.
С минуту Рид ещё пристально смотрел на меня, потом быстро вышел. А я с трудом встала на ноги, они сами повели меня на второй этаж. Туда. В конец коридора. Несколько секунд моя рука зависла в нерешительности над позолоченной ручкой двери. Но в конце концов я открыла двери и замерла.
Комната была пуста. Ничего из того, что я помнила в ней. Ни одной детали. Ничего. По спине заскользил мерзкий липкий страх. Ведь я точно помнила, что тут было. Оперевшись о косяк двери двумя руками, прислонилась лбом, закрыла глаза. Несколько раз глубоко вздохнула. Он оставил своё прошлое. Ради меня.
С силой захлопнув эту ненавистную дверь, я навсегда закрыла эту комнату боли.
20
Звонок раздался утром. Хорошо, что я давно установил режим вибрации, иначе Эмили бы проснулась. «Кого там ещё черти несут!»— со злостью подумал я. Это был отец. Я поднялся с кровати, натянул боксеры, вышел из комнаты. Спустился на первый этаж и наконец — то ответил на звонок.
— Чего тебе? — прорычал в трубку — Я уже сказал, чтобы меня не трогали. Эту неделю я для вас всех недоступен.
— А что так бесишься? Я оторвал тебя от медового месяца? Ты вроде пока ещё не женился. — съязвил отец.
— Какого хрена? Я сказал тебе, что у меня отпуск!
Налив воды прямо из — под крана сделал пару глотков. Ещё утро, а Картер уже успел взбесить меня. Видимо там что — то серьёзное, раз он звонит.
— В нашем деле нет отпуска, тебе ли не знать. Всегда держи руку на пульсе. Я, итак, оттягивал это дерьмо, как мог. Сколько я вообще буду прикрывать ваши задницы? До самой смерти — вы так видимо считаете.
Моё лицо перекосило от злости. Ну вот предчувствия меня не обманули.
— Что случилось? — устало потер переносицу и облокотился на островок посередине кухни. Это дерьмовое утро после такой шикарной ночи как — то дико контрастировали.
— Сегодня к нам приедут гости. Ты должен быть. Без разговоров.
— Какие вашу мать гости? Отправь Ортона! — вспылил я
— Они хотят тебя. Хантер… Это Шон Коул. Они приедут в Технополис со своей свитой. Они считают, что это ты отдал приказ убить Кая.
Чего блять? Я убил Кая? Что за бред? Я бы не стал пачкать руки об этого торчка и идиота.
— Да не было такого. Если бы я хотел убить его, сделал бы это перед всеми! Ты сам так учил нас. Зачем мне марать руки об его заморыша?
— Вот это ты ему и объяснишь. Они будут у нас в десять. Ты не можешь не явиться.
Отец отключился. Я ударил кулаком по стене! Чёртов Кай! От мелкого сопливого зажравшегося ублюдка столько проблем!
Вернуться в постель я уже не мог. Был слишком заведён разговором.
Приняв константный душ, сделал пару звонков, разбудил Ортона и Рида. Спасибо они мне не сказали. Лили спала, когда я вернулся в комнату, чтобы забрать из шкафа свои вещи — рубашку и костюм. Затягивая на шее галстук смотрел на своё лицо. Удивительно, мой взгляд изменился. Проблеск жизни не иначе. Это всё из — за моей девочки. Мой свет во тьме, моя стальная бабочка. Лили была особенной и ей не нужно было даже делать что — то, один взгляд на нее заставлял хотеть жить. Сделать её счастливой и беззаботной. Женится на ней, сделать детей и окружить заботой. А она большего и не просила. Таких, как она больше нет.
Я вдруг вспомнил о том, чем моя девочка поделилась со мной за эти дни. В один вечер мы поехали на пляж. Она скинула обувь. «Люблю чувствовать песок кожей» — кажется так она тогда сказала. Я рассказывал ей про то, как мы с братьями устраивали выходки в юности и ухитрялись избежать наказания от отца. Она молча улыбалась, а потом произнесла то от чего мне захотелось немедленно её обнять. Они пристально смотрела на океан:
«Мой отец начал пить, когда моя мать бросила нас. Стул под его задницей в баре „У Гарри“ буквально не успевал остывать. Каждую ночь его притаскивали домой его друзья или он доползал сам. Однажды, когда уже наступила зима, он не смог подняться по ступенькам и вырубился прямо на газоне. Мне было двенадцать. Шёл снег, он мог замерзнуть, а я боялась позвать кого — то на помощь, ведь иначе меня бы отправили в интернат или приёмную семью. Мне было страшно. Но я взвалила его на себя, вовремя подоспел сосед, мистер Клиффорд, он помог довести отца до дивана. Но всё это продолжалось не один год. Он напивался, приходил, вырубался, я лишь подкладывала свёрнутое полотенце ему под голову и
