Коготь и Кровь - Денис Мист

Рони повлиял на характер и привычки Ксайрона? Это он узнает со временем. Скорее всего, себя придется воспитывать заново. Или наблюдать, каким он стал.

Ксайрон помнил, каким был Рони – наглым и смелым, всегда первым, просто потому что так чувствовал. Но что делать со своим первенством, не знал, всегда ждал подсказки Ингрид. И все потому, что при разделении не получил способности принимать решения серьезнее, чем выбор способа расправиться с целью. И ответственности особой не получил. Как же легко ему жилось. И тяжело одновременно. Постоянная муштра, постоянное соревнование и ожидание наказания. Постоянное ожидание кристалла крови. Жажды больше нет, с ней ушел и страх жуткой смерти. Но…

Мужик, грязный и вонючий, в куртке, нестиранной никогда, кладет руку ему на плечо, говорит что-то неразборчивое. Коготь появляется из наруча и погружается в живот мужика, вытягивая жизненные силы. Какое же это было наслаждение… жуткое, омерзительное наслаждение…

Ксайрон с силой затряс головой, прогоняя наваждение о той ночи в притоне бездомных. Это Ксай не помнил ничего, зато помнил Рони, а он – они оба. Только почему же нет раскаяния, которого так ждал Ксай?.. Потому что выбора у Рони не было, им правили инстинкты, вбитые инструкторами кэтасов, сопротивляться им невозможно – не на грани смерти.

Итак, убивать он умеет теперь без жалости. И все же не будет без необходимости. Это приемлемо. А что на счет дружбы и других отношений? До плена вокруг Ксайрона-княжича крутились многие в надежде завоевать его дружбу и внимание. Вот только друзьями он мог тогда назвать от силы пятерых-шестерых, а дальше поцелуев так не зашло ни с одной из воздыхательниц. Маркиза Ингрид научила его всему, что касается постельных утех. Только о чувствах речи не шло в их отношениях. Тут же возник образ Лиранты. Почему Рони на нее так набросился? Из-за банального мужского голода? Очень на то похоже. А что до чувств?.. Ох, что за ерунда, какие чувства, когда речь идет о судьбе княжества?! Ксайрон одернул себя и зашагал дальше по аккуратной дорожке меж кустов и деревьев среди одуряющих запахов середины лета.

– Ксай? – услышал он голос Лиранты и с удивлением остановился и огляделся.

Голос шел отовсюду.

– Рони? – еще более неуверенный зов.

И только теперь он понял, что зовут его из реального мира.

Что же, главное Ксайрон понял – его суть и цели остались прежними, изменились привычки, наверняка характер, но находясь тут он этого не узнает.

– Ксайрон, – поправил устало он и тут же поежился, выйдя из теплого лета своего дворца сознания в промозглую зиму реальности.

– Как?.. Так ты… ты смог! – чуть не взвизгнула Лиранта и обняла его.

Он обнял ее в ответ и… нет, ничего. Никакого влечения, просто красивая девушка, хороший друг. Она отстранилась, смущенная проявлением эмоций, и тихо села рядом.

– Да. Дракон пытался влезть мне в голову, пришлось решаться быстрее, чтобы он не уничтожил меня, – пояснил княжич.

– Я очень рад за тебя, мой мальчик, – профессор Рувин присел рядом на корень. – Что теперь думаешь?

– Нужно домой. И нужно разбираться вот с этим, – похлопал Ксай по наручу. – Отказываться от когтя не вижу смысла, думаю совместить его с мечом, например.

– Интересная мысль, – заинтересованно кивнул профессор. – Думаешь, получится победить на арене?

– У меня нет иного выхода, учитель, – невозмутимо ответил Ксайрон.

– Тогда поспешим домой, а с твоими новыми навыками разберемся в пути. Вероятно, прямой меч будет хорошо гармонировать с когтем. Или подобрать в пару что-то изогнутое, ятаган или шамшир?

– Можно будет попробовать разное, а дома посоветоваться с мастером Тагиором, – предложила Лира.

– Да, хорошо, – кивнул Ксайрон. – Но нам нужно закончить дела здесь.

– Разве не Ралнор этим будет заниматься? – озадаченно уточнил профессор.

– Я не про семена демонов, я про Лисов и дракона. Как так получилось, что местные вас поймали? – уточнил княжич. Из-за усталости эмоции практически не просачивались в слова.

– Я и сам не понял, – вздохнул Рувин, усталый как и все тут. – Эти люди вдруг появились и окружили нас. Сначала казалось, что они заодно с агатарами, вот мы и опустили оружие. А когда они заковали всех, стало поздно что-то предпринимать.

– Дракона с ними не было. Я побежала к тебе, Ксайрон, увидела, как тебя и Лиса уносит, и вернулась обратно. И увидела это все.

– Дракон был со мной, – кивнул Ксай. – Только он же не мог знать, что произойдет именно так.

– Думаешь, это он их как-то натравил? – нахмурился профессор.

– Я не удивлюсь, – слабо улыбнулся Ксайрон. – Ему что-то нужно в моей голове. Увы, я не смог понять, что именно.

– Можно уточнить, – предложил Рувин. – Только сначала связать, чтобы не убежал.

– А потом убить, – вставила Лира.

– Нет, – с мрачной усмешкой покачал головой княжич. – Пусть возвращается домой. Пусть расскажет, что не выполнил задание. Что я возвращаюсь домой. Что у эльери скоро будет новый князь, который знает общество драконов изнутри.

– Ты же понимаешь, что собираешься поступить, как они поступили с Коналом? – нахмурился Рувин.

– Конечно, пусть…

– Что там происходит? – перебила его Лиранта, заинтересованная шумом у костра.

Глава 32

Принц любил большую гостиную с ее длинным, чуть закругленным диваном перед камином, где всю зиму гудит жаркий огонь, а ноги так приятно зарыть в длинный ворс ковра или положить на мягкую подставку. Но сегодня он не замечал удобств любимого дивана, пусть и расположился на нем со всем возможным комфортом и бокалом белого вина. Не радовало и потрескивание каменного дерева в камине. Хорлан вертел бокал за тонкую ножку с такой яростью, что вино не выливалось лишь чудом, и поглядывал на дверь.

Кто бы мог подумать, что Илирана все же встанет с кровати. Не просто встанет, а сможет еще и на соколе удержаться, и нанести визит соседу. Теперь она точно знает причину того, почему другие Дома сократили контакты с Фаронарами. А отсюда не составит труда догадаться и о том, кто стоит и за всеми остальными проблемами последних месяцев.

Но почему же она все еще не пришла за