Лжец, лжец - Т. Л. Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поверь мне, Ева. Ты заботишься, — его выдох обжег мою шею, грубый голос вибрировал у меня по спине. — Ты так хорошо заботишься обо мне.
Обеими руками все еще сжимая мои обнаженные бедра, он провел ртом по моей ключице, зубами приспустил бретельку моего платья, затем перевел на противоположную сторону и проделал то же самое с другой бретелькой. Платье сползло, и его взгляд потемнел, как ночь, при виде обнаженной части моего черного кружевного бюстгальтера, быстрого подъема и опадения моей груди. Уязвимость захлестнула меня, и я задалась вопросом, слышал ли он хаотичное биение моего сердца. Интересно, чувствовал ли он бесконечную боль так же, как я. Боль, которая просила утоления.
Возможно, Google переоценивали. Может быть, эфирные масла, лавандовые ванны и отжатый сок из капусты настолько чертовски далеки от того, кто мы есть, что заслуживали быть запертыми в башне Бриджит и Винсента из слоновой кости. И, может быть… Может быть, достаточно доверять своему сердцу.
— Истон… — выдохнула я, привлекая его внимание к себе. — Я хочу… Я хочу, чтобы ты показал мне, на что это должно быть похоже. Я готова отдать тебе все.
Его пальцы впились в мою плоть с внешней стороны бедер. Он сглотнул, изучая выражение моего лица в своей пьянящей манере. Когда-то я думала, что золотисто-карие глаза Истона были похожи на торнадо, потому что они подхватили меня, когда я была неподготовлена, и не отпускали, пока не закончили со мной. Теперь я поняла, насколько это верно. На этот раз я была готова к этому, к его безраздельному вниманию, и от этого у меня до сих пор бежали мурашки по коже.
Наконец, когда мое сердце готово выпрыгнуть из груди от предвкушения, он встал, мои ноги все еще обвиты вокруг его узких бедер.
— Ты уверена?
Несмотря на его неровное дыхание, собственническую хватку, которая переместилась на мою задницу, его взгляд смягчился.
— Помни… Как только мы сделаем это, пути назад уже не будет.
Я сглотнула, обвила руками его шею. И я позволила своим словам вырваться из самой честной части меня.
— Я не хочу возвращаться. Я больше никогда не отступлю.
Он смотрел на меня, впитывая мою уверенность, и я поняла, что подтолкнула его к действию. Наклонившись ближе, я прошептала ему на ухо:
— У меня есть презервативы в тумбочке. Отведи меня в постель, Истон.
Его мышцы напряглись рядом со мной. Затем он провел рукой вверх по моей спине, слегка обхватывая мой затылок и приблизил мой рот к своему. Он крепко поцеловал меня, неся в спальню, так быстро, что у меня закружилась голова. Американские горки, на которых я висела до того, как он вошел в гостиничный номер, упали, разбились, рассыпаясь на миллион невысказанных обещаний.
Я все еще прижималась к нему, когда он опустил нас на кровать, и моя спина коснулась одеяла. Опираясь на предплечья по обе стороны от меня, он оторвался от моих губ, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.
— Ты… это ты должен лечь, — выдохнула я.
Он покачал головой.
— Пока нет.
Мой пульс участился, дыхание стало тяжелым от того, как медленно, обдуманно он скользнул взглядом по моему телу, словно пытался запомнить, как я выглядела под ним. В уголках моих глаз защипало, меня захлестнул прилив эмоций.
Я знала, что мой прошлый сексуальный опыт казался неправильным. Я все время знала, что все должно было быть по-другому. На прошлой неделе я так много раз пыталась представить себе, каким был бы мой первый раз с Истоном — мой настоящий первый раз. Но как я могла представить это? Откуда я могла знать, что нужно представлять медленный изгиб его губ, теплую щекотку его дыхания, мягкий, благоговейный огонь в его взгляде? Никто никогда не говорил мне, что волшебство крылось в деталях, или что от этих деталей у меня захватило бы дух.
Протягивая руку, я провела дрожащими пальцами по его подбородку. Его глаза закрылись, и когда мой большой палец скользнул по его губам, он запечатал поцелуй на моей коже. Самый нежный поцелуй, который я когда-либо испытывала.
— Ева…
Мое имя сорвалось с его губ, когда он встретился со мной взглядом из-под тяжелых век. Мягкий жар, который я заметила за виски, усилился и превратился в теплое свечение.
— Я не хочу тебя отпугнуть. Но мне нужно… Мне нужно, чтобы ты знала… — его брови приподнялись, и я узнала отчаяние в его голосе, мольбу. — Мне нужно, чтобы ты знала, что я люблю тебя.
Он прерывисто задышал.
— Я люблю тебя с той ночи, когда оставил для тебя апельсиновый сок на своем заднем дворе, и я собираюсь любить тебя всю оставшуюся жизнь. Тебе не обязательно любить меня в ответ, пока нет, но если ты позволишь мне, я буду любить тебя с каждым днем все сильнее. Я буду любить тебя достаточно для нас обоих.
Слеза скатилась с моих ресниц. Что-то обволокло мою грудь, крепкое и постоянное, и я подумала, что это могло быть счастье.
Он ждал, наблюдал, цеплялся за тишину, пока я не заговорила.
— Шесть, — наконец прошептала я.
На его лице появилось замешательство, и я добавила:
— Ты сказал Люблю шесть раз, — как будто это что-то проясняло. — Прошло одиннадцать лет с тех пор, как кто-то говорил мне, что любит меня, и за десять секунд ты повторил это шесть раз.
Он выдохнул, прижался своим лбом к моему и покачал головой. Хриплый смешок коснулся моей щеки, когда он заговорил:
— Я только начинаю.
Его губы скользнули по моим, и я подумала, что он собирался поцеловать меня, но вместо этого он опустился ниже. Мое сердце заколотилось, когда он поцеловал мою шею, ключицу, между грудями. Он протянул руку, чтобы слегка стянуть мой лифчик, полностью обнажая грудь, и я ахнула, когда его язык коснулся моего соска. Затем он обхватил его горячими губами и пососал.
Я задрожала под ним, мои ноги раздвинулись, и он застонал, опускаясь между ними. Даже через нашу одежду жар и давление его эрекции на мои трусики в сочетании с влажным облизыванием и натягиванием моего соска привели мое тело в возбуждение. Мои пальцы нашли его волосы, губы раздвинулись с моими прерывистыми выдохами. Он перешел к другому соску, поглаживая и лаская, но как раз в тот момент, когда мои глаза начали закрываться, его рот исчез. Мои глаза резко открылись, и я, затаив дыхание, наблюдала, как он двигался вниз по моему
