Тень заговора - Злата Иволга

— К сожалению, да.

— Что случилось?

Ответа не было. Как и ожидалось. Вильгельмина вздохнула, поежилась под дождем и осадила коня.

— Стойте, — повысила она голос. И когда никто не обратил внимания, закричала что есть мочи. — Остановитесь все!

Неизвестно, услышала ли ее за шумом дождя вся свита, но генералиссимус и еще три человека остановились. Принцесса, кусая губы, ждала, когда остановятся оставшиеся десять человек. Когда и это случилось, она быстро спешилась и подошла к лошади генералиссимуса и протянула руку.

— Князь Отто Йенс, извольте показать мне письмо, которое вы получили сегодня днем, — громко и четко произнесла Вильгельмина.

Как долго сверху вниз взирал на нее генералиссимус, принцесса не помнила. Она стояла ровно с требовательно вытянутой рукой, стараясь не дрожать от льющегося на нее дождя. Она знала, что выглядит жалко — вся мокрая, с прилипшими ко лбу и шее волосами и синими от холода губами. Но убрать руку и вернуться в седло означало окончательно похоронить свое право на хоть какую-то самостоятельность. Кукла должна выбираться из коробки.

Медленно, словно во сне, генералиссимус, вытащил из-под перевязи свернутый листок и протянул его принцессе. Она схватила его и отошла под ближайшее дерево, чтобы немного укрыться от дождя.

«Ваше убежище раскрыли. Уезжайте как можно быстрее, иначе за вами приедут. Зигфрид Корф». Что это? Вильгельмина вскинула голову и увидела, как на лесной дороге позади их с генералиссимусом свиты показались несколько всадников.

— Быстро в седло! — закричал генералиссимус.

Вильгельмина выронила злосчастное письмо и поспешила к лошади.

— Пятеро — назад! Остальным держаться рядом с ее высочеством!

Принцесса молнией взлетела в седло, дернула поводья недовольно мотавшего головой Шатци и, повинуясь жесту генералиссимуса, во весь опор понеслась вперед. Разглядывать догоняющих Вильгельмина не стала, чувствуя невольную вину за задержку. Зачем она стала требовать это письмо?

Погоня быстро отстала, и принцесса немного успокоилась. Но тут же наткнулась на суровый и собранный взгляд генералиссимуса.

— Держитесь рядом со мной, — коротко сказал он Вильгельмине. — И молитесь, чтобы все обошлось. Мы постараемся вернуться в охотничий замок.

— Но… — попыталась возразить принцесса.

— Это ловушка. Кто-то выманил нас.

— Кому все это нужно? — воскликнула принцесса, испуганно озираясь по сторонам.

В ответ раздались звуки выстрелов.

Вильгельмина закричала, и конь, повинуясь настроению хозяйки, резко встал на дыбы. Вокруг что-то орали, отдавал команды генералиссимус. Чья-то рука перехватила поводья Шатци, и Вильгельмина увидела рядом с собой незнакомое лицо в обрамлении мокрых светлых волос, с мерзкой бородавкой над верхней губой, злые раскосые глаза и кровожадную ухмылку. Не вполне соображая, что делает, принцесса ударила по нему хлыстом раз и еще раз, и еще. Человек все-таки выпустил поводья ее коня, Шатци, почувствовав свободу, шарахнулся в сторону. Вильгельмина успела увидеть силуэты людей, непонятные вспышки, не похожие на выстрелы, закружившееся перед глазами серое небо и равнодушно летящие сверху струи дождя.

Что-то сильно ударило ее по затылку и спине. Рядом с головой стукнули копыта и промелькнули сапоги. Крики и выстрелы внезапно смолкли, словно уши заложило. Когда она, кронпринцесса и отличная наездница, последний раз падала с лошади? Вильгельмина двинула рукой, желая стряхнуть воду с лица, но рука отказалась повиноваться. Как и Шатци до этого. Как генералиссимус еще раньше. И все королевство.

А небо, оказывается, не было мрачным и хмурым. Оно было белым полем, на котором паслись темно-серые коровы. Или овцы. Нет, это бежали по белому лугу черные и серые кудлатые собаки. А за ними мчались охотники на лошадях. Вильгельмина махала им руками и кричала, пытаясь привлечь внимание. Она была уверена, что по белому лугу скачут галопом ее мать и бабушка. Справа от них поравнялись с собаками отец и дед. А рядом с их конями бежали три девочки. Вильгельмина приветливо улыбалась сестренкам, но они вдруг растворились в белом мареве луга. Мать с отцом покинули коней и стали почему-то гоняться за бабушкой. А потом выглянуло ослепительное солнце, и луг стал ярко-синим. И Вильгельмина услышала знакомый клекот своего сокола. Тело налилось свинцовой тяжестью, стало очень-очень холодно. Она почувствовала, что ее держат чьи-то руки и застонала.

— Открывайте глаза, кузина. Я боялся, что вы сломали шею. Хорошо, что все обошлось.

Вильгельмина с трудом разлепила веки. Вокруг шел все тот же дождь, а над ней озабоченно хмурился светловолосый человек, такой же мокрый, как она.

— Зи… Зигфрид? — разлепила губы принцесса. — Что вы тут… — Она закашлялась.

Ее мягко поставили на ноги и, придерживая за плечи, поднесли к губам фляжку.

— Пейте.

Горло обожгла крепкая жидкость. Стало теплее, и туман в голове немного рассеялся. Принцесса огляделась — ее действительно держал за плечи Зигфрид Корф, рядом фыркали две мокрые лошади, на одной из которых сидел довольно толстый человек в темном плаще.

— Ваш конь убежал, кузина. Я повезу вас в своем седле.

— Но… постойте… а как же?.. — Вильгельмина почувствовала страх. — Где генералиссимус и свита?

Зигфрид отвернулся.

— Вы попали в засаду. Насколько я мог видеть, все убиты. Я думал, вы тоже, но все равно унес вас оттуда.

— Боже, — всхлипнула принцесса и, покачнувшись, упала на руки кузену. — Это я… это все я…

По ее волосам скользнула рука.

— Успокойтесь, дорогая кузина. Мы должны ехать, вы можете простудиться и серьезно заболеть. Я отвезу вас на свою фелуку.

Вильгельмина судорожно вздохнула и послушно полезла в седло. Зигфрид сел сзади и схватил поводья. Толстый человек развернул лошадь и поскакал вперед. Принцесса откинулась, ощущая спиной тепло тела своего спасителя, и постаралась сдержать безудержно льющиеся из глаз слезы.

Ильза скакала по лесной дороге, нещадно погоняя коня. Она продрогла и устала и, что самое скверное, не успевала доехать до Мительхафена до темноты. Стремительно сгущающиеся сумерки усугублял на редкость холодный для Макушки Змеи дождь. В запасе Ильзы не было ни одного заклинания, даже для того, чтобы согреться. Она боялась и колдовать, и плести заклинания впрок. Всю долгую дорогу от столицы ей казалось, что она слышит топот погони. Периодически останавливаясь, она тревожно застывала, пытаясь уловить чужое колдовство. Ильза старалась держать себя в руках, но натянутые до предела нервы истощали тело все больше и больше. Наверняка она серьезно заболеет, поскольку тонкое домашнее платье и туфли не предназначались для подобных путешествий. Однако для начала необходимо добраться до порта и трактира.

План отплытия в Суриду не очень нравился Ильзе. Никто не обещал ей там любезный прием. Тамошние династийные родственники могли запросто вышвырнуть ее, не пустив даже на порог дворца. Ей придется постараться убедить их расследовать ее дело. Не может же она сама обратиться