Формула счастья - Нина Ненова

К моему удивлению, Чикс уже не проявлял признаков обиды или несогласия. И тоже мне задал вопрос, на который, по всей вероятности, уже сам себе ответил.

— Какие наши варианты ниже твоих взглядов, Тер?

— Все, которые мне известны, — ответил я. — Например, какой смысл нам с тобой встретиться как два человеко-юса? И о каком «безличностном понимании» ты мне говорил, прежде чем вовлечь меня в этот «эпизод»? Понимание может проявить только определенная личность, Чикс. И истинная встреча между нами возможна, только пока ты — юс, а я — человек. Но похоже, однако, что мы еще помучаемся, пока ее осуществим.

Известное время мы молча наблюдали, как ущелье вместе с юсами и скелетоподобными растениями, гладкими пологими стенами и зеркальным небом — крышей теряет свои очертания. Оно просто исчезало, так же как рано или поздно исчезает любой мираж.

Да, на сегодня я узнал и высказал достаточно, в связи с чем теперь встал вопрос, сумею ли я вообще выбраться с юсианской базы. Я не воображал, что Чикс сказал хоть одно слово случайно благодаря моим методам «разоблачения». Более того, я отдавал себе отчет, что он приложил немало усилий, чтобы выразить все как можно яснее для меня, по-человечески. Потому что он хотел, чтобы я узнал конечную цель проекта ЭССИКО. Но сам способ, каким он ее раскрыл — с недомолвками, возражениями, и вроде бы случайно опущенными фактами, — доказывал наличие, по крайней мере, двух обстоятельств. Во-первых, что он совсем не был уполномочен открывать ее мне. И, во-вторых, что юсы, как и мы, имеют обычай подслушивать разговоры, которые ведут их представители. Значит, нужно поспешить с прощанием, прежде чем они примут единодушное решение, что делать со мной…

— Допускаю твою усталость, Тер, — может быть, из тех же соображений Чикс подтолкнул меня уйти.

— Действительно, — я посмотрел на него с непритворным дружелюбием. — Я чувствую себя немного усталым.

— Тогда я тебя удалю!

Только немногие будто нацарапанные в воздухе черточки напоминали о том, что несколько минут назад было пейзажем некой далекой планеты. Фасетные глаза вернули себе прежнюю безжизненность, под нами снова виднелся розовый настил. Мы встали на коралловый островок, который нас ожидал там же на самом краю желоба, и понеслись обратно гораздо быстрее, чем плыли сюда. А когда добрались до гигантских грибов, я, несмотря на свое беспокойство, отметил, что пока юсы ограничились трансформацией сравнительно примитивных земных организмов. Но может быть, другое они хранили в тайне?

Расстались мы с Чиксом без всяких прощальных любезностей, а чуть позже я был освобожден от юсианского скафандра. Натянул одежду — такую же, как та, в которой пришел, но с этикетками ЭССИКО, и быстро зашагал к рейдеру, оставленному у входа на базу.

Глава двадцать девятая

После посещения юсианской базы положение мое на Эйрене стало еще более ненадежным. Поэтому я сейчас же пошел к себе в квартиру и вручную зашифровал свою версию насчет уязвимого места юсов, которую по ряду соображений не хотел доверить даже своему секретному банку на Сервере. Эта работа заняла у меня почти час: от усталости ик недосыпания ни мозг, ни руки мои не действовали как нужно. В конечном счете закамуфлированный текст получился несколько более бессмысленным, чем я задумал, но это меня особо не беспокоило. Не редактируя больше, я записал его и послал Ренделу, указав, однако, в качестве конечного адресата Вей А Зунга. Я абсолютно не сомневался, что уж эти двое не имеют проблем со связью между собой, а также, что Рендел, независимо от своих чувств ко мне, перешлет «телеграмму». Только вряд ли получатель ей очень обрадуется. Не прочесть ее Зунг не мог, а сделать это мог только с помощью С. X. Медведева. Ибо только у того был ключ для дешифровки.

В дальнейшие мои намерения входило принять для бодрости прохладный душ, что-нибудь проглотить и снова встретиться с Вернье по поводу роботов, но, во-первых, я задремал в ванной, а потом еще два-три раза за столом, пока ел. И понял, что не в состоянии встречаться с кем бы то ни было, не поспав хоть несколько часов.

Проснулся я почти к обеду. Не помню, как спал во время восхода Ридона, да мне это было безразлично. Попытался связаться с Вернье, однако, на мои многократные звонки он не отозвался, наверное, опять пошел в бункер, о предназначении которого я еще даже приблизительно не догадывался.

Тщательно осмотрев свой флексор, я вышел из «Хижины» и начал спускаться по нашей слишком живописной каменной лестнице. Сверху увидел, как Элия в сопровождении Джеки входит в лабораторное отделение медицинского корпуса, и едва удержался, чтобы не окликнуть ее. Но продолжил свой путь до паркинга, и вскоре мой рейдер понес меня в биосектор.

Приземлился я перед постройкой, в которой поздно вечером двадцать пятого по приказу Рендела и Штейна роботы монтировали полученный в посылке экстрейнер. Наступил, а может быть, уже и прошел тот момент, когда мне нужно было проверить одно весьма запоздалое предположение. Как бы то ни было, я вошел в постройку. Она представляла собой обширное помещение, связанное с камерами для предварительной обработки органического материала, и была явно сделана специально для биозонового экстрейне-ра. Он и сейчас функционировал. Его обслуживали два робота, и, выпроводив их, я занялся его изучением. Почти наверняка именно через него Штейн получил то, что заставило его направиться на юсианскую базу. И было это какое-то сообщение. А кто, кроме Зунга, мог бы послать на Эйрену сообщение так законспирированно? Конечно, шеф МБР

Я удивлялся, что мог так его недооценить!

Присев перед информационным блоком экстрейнера, я внес в него свой аварийный код. Не прошло и секунды, как электронный самописец заработал. А еще через несколько секунд я уже расшифровал послание Медведева Штейну. Оно было как всегда лаконично: «Согласен». Как просто все оказалось! И сколько нужно было времени, чтобы до меня дошло.

Да, Фаулер и Штейн были агентами МБР, внедренными, может быть, через Дженетти в группу на Эйрене. Но когда, уже по предложению Центра, шеф решил послать туда меня, он еще не знал, что они мертвы. Он не был уведомлен о совершении убийства. Он командировал меня просто как официального представителя МБР, каковой давно уже должен был находиться на Эйрене. Именно поэтому он не возразил против моего срочного отъезда, рассчитывая, что те двое ознакомят меня с местной ситуацией более обстоятельно, чем он мог сделать это на Земле. И именно для этого он определил мне аварийный код, совпадающий с их кодом, — в отличие от них я прибыл не инкогнито, и через этот код они сейчас же могли бы связаться со мной. Но так случилось, что этот код сыграл совсем другую роль.