Провал гитлеровского наступления на Москву - неизвестен Автор

От Москвы-реки по дороге Карийское - Сафониха начала отход 78-я пехотная дивизия 9-го армейского корпуса немцев. Дивизия Тавлиева двигалась наперерез и могла, захватив Андреевское, отрезать ей путь отхода. У нас в это время была другая задача. Разведчики утром доложили, что из Горбово навстречу нам начинает движение большая колонна мотопехоты. Встречный бой был неминуем. Понимая, что наступление вдоль дороги неизбежно повлечет за собой такой бой, мы заранее усилили передовой 43-й кавполк танковым полком. Предусматривались все меры для того, чтобы опередить противника в нанесении первого огневого удара и в развертывании боевых порядков. Для этого дивизия двигалась в предбоевых порядках. Артиллерия на конной тяге галопом проскочила по обочине дороги вперед на огневую позицию у опушки леса. Противник обнаружил это и начал разворачивать колонну, но было уже поздно. Огонь прямой наводкой опустошил передние подразделения врага. Замешательство не позволило гитлеровцам организованно вступить в бой. Из леса вырвались танки и кавалерия. Произошел скоротечный, но ожесточенный бой. Дорога быстро оказалась забитой развороченными орудиями, автомашинами, горели танки... И всюду трупы вражеских солдат. Продвигаться по дороге стало почти невозможно. После боя танки были быстро вновь заправлены, и дивизия продолжала развивать наступление. На подступах к Горбово мы встретили траншеи и хорошо оборудованные инженерные заграждения. Первая атака с ходу не достигла цели и превратилась в разведку боем. Стало ясно, что этот орешек нелегко раскусить: из допросов пленных следовало, что здесь обороняется свежий 195-й пехотный полк с приданными ему подразделениями танков и самоходной артиллерией.

При первых же признаках затяжного боя возникло решение обойти опорный пункт Горбово и продолжать стремительное наступление в оперативный тыл противника. Это решение диктовалось тем, что танковая бригада была временно передана другому соединению. Мне казалось также, что если Тавлиев еще не миновал Терехово, то он может пропустить главные силы 78-й пехотной дивизии и ударить, что называется, лишь по ее хвосту. Поэтому я считал сначала, что нам лучше не втягиваться в бой за Горбово, а наступать на Загорье и перехватить здесь эту дивизию гитлеровцев. В это время 37-й и 47-й кавалерийские полки под прикрытием 43-го, ведущего сковывающий бой, начали обход опорного пункта, втягиваясь в лес западнее села. Наша разведка обнаружила, что враг, засевший в Горбово, почувствовав опасность с флангов и с тыла, готовится покинуть насиженное гнездо. Это меняло обстановку. Я изменил первоначальное намерение, решив, что, коль скоро Горбово может попасть в наши руки с ходу, мы завладеем и дорогой, движение по которой убыстрит выполнение всей задачи. Полки, обходящие опорный пункт, были развернуты, а после непродолжительного артналета казаки действительно довольно легко проникли в село, но затем вопреки предсказаниям разведки враг оказал ожесточенное сопротивление. Из церкви, что на западной окраине Горбово, противник простреливал из пулеметов улицу. Старший лейтенант Найчук своим эскадроном блокировал церковь и, взорвав противотанковыми гранатами дверь, ворвался в нее. Я знал этого рослого с щетинистыми усами казака. И когда мне доложили, что это его эскадрон атакует церковь, я был уверен: там будет все в порядке. Обстановка, однако, оставалась очень сложной и острой. На южной окраине противник тоже упорно оборонялся, цепляясь за каждый дом с каким-то диким остервенением. В довершение всего гарнизон Горбово получил пехотное подкрепление с севера. Чтобы окончательно выбить врага из Горбово, решили применить казачью хитрость. Люди шли на опасный бой, поэтому мне хотелось накоротке побеседовать с ними. Казаков построили у крыльца дома, из-за которого они должны были начать свои действия.

Подхожу к правофланговому казаку и задаю вопрос:

- Вы коммунист?

- Коммунист, - спокойно и твердо отвечает казак.

Подхожу ко второму.

- Коммунист?

Тот же ответ. Все казаки оказались коммунистами. Но тут комиссар дивизии узнал одного из них.

- Гонтарь, когда ты успел вступить в партию? - спросил он.

- Так надо ж, - с достоинством отвечает казак, - сначала стать коммунистом, а уж потом в партию проситься.

- Правильно, - поддержал его комиссар и скомандовал: - Члены партии, два шага вперед, шагом марш!

Весь строй сделал два шага вперед, и Гонтарь тоже.

- Вы уж, товарищ комиссар, не разделяйте нас, - попросил он.

Мне понравилась эта настойчивость.

- Пусть члены партии поднимут руку, - сказал я комиссару.

В строю стояло десять казаков. Членов партии было трое.

Но вот задача была разъяснена, кони галопом понеслись по улице. Гитлеровцы открыли сильный огонь, а всадники рухнули с седел и повисли на стременах. Через мгновение кони занесли их на позиции врага. И тут произошло чудо. Мертвые казаки освободились от стремян и открыли беглый огонь из автоматов по растерявшимся гитлеровцам. Воспользовавшись переполохом, вслед за мастерами боевой джигитовки двинулись эскадроны. Этот удар с тыла помог 47-му кавполку смять позиции врага. Опорный пункт Горбово оказался в наших руках.

Вечером, когда бой закончился и казаки получили возможность поесть и -отдохнуть, офицер связи привез от Доватора записку, написанную 14 декабря.

...Танки к утру будут у тебя. Удерживайте Шейно, Ремянники, Бочкино. Если не удастся овладеть Бочкино, Ремянники, то ату задачу выполняйте завтра{83}.

Ну и ну, подумал я. Удерживай то, чего не взял, а если не возьмешь сегодня, захвати завтра. Обычно Лев Михайлович давал ясные, конкретные и исчерпывающие указания. В данном случае, как видно, сказалось то, что штабу корпуса детали быстро меняющейся обстановки не были известны.

Удачный прорыв и выход 2-го гвардейского кавалерийского корпуса в тыл противника сразу создал благоприятные условия для успешного развития наступления 5-й армии. Своим правым крылом она вышла на рубеж Давыдовское, Новоалександровское, Спасское.

Ночью полки 3-й гвардейской кавалерийской дивизии, возобновив наступление, обошли с запада опорные пункты Петрово, Ордино, Житянино, Бочкино и на рассвете появились перед Шейно. Эта деревня расположена в лесу, поэтому мы без труда скрытно подвели полки на рубеж атаки и внезапно ворвались в деревню. С захватом Шейно 3-я гвардейская дивизия оказалась в выгодном положении для нанесения флангового удара по колоннам 78-й пехотной дивизии противника, преследуемой 20-й кавалерийской дивизией Тавлиева. Мы не замедлили это сделать. Конница и танки развернулись фронтом на северо-восток и начали наступление на Загорье. К вечеру дивизия подошла к большаку севернее деревни, и 22-я танковая бригада изготовилась для атаки противника в Загорье. По большаку (мне это было хорошо видно с опушки леса) устало, согнувшись под тяжестью оружия и каких-то больших узлов, далеко не военного происхождения, шли гитлеровцы. Они двигались, облепив повозки, орудия, автомобили.