Фэнтези-2011 - Сергей Булыга

Замерли дэвы, шелмусы и мангусы. Затаил дыхание Джайран. Старается не шевелиться Безумец Вали. Тишину нарушают только звуки шагов двух зверей и их тревожное дыхание.

У Чёрного волка у первого кончается терпение. Он бросается на своего противника, стремясь схватить его за горло, но тот уже готов отразить атаку. И вот оба зверя встают на дыбы, вцепившись друг другу зубами в плечи и царапая передними лапами грудь. Они стоят так мгновения два или три, и Джайран смотрит на них, как заворожённый. Луна и звёзды ярко освещают площадку боя, и ни одна деталь не может ускользнуть от взглядов зрителей.

А зрители, точнее, большая их половина, начинают дико кричать, истошно выть и трясти землю, стоит противникам упасть и покатиться клубком по земле. Джайран и Безумец Вали переживают за своего бойца не меньше, чем мангусы и дэвы за своего, но до поры до времени им обоим не стоит раскрываться. Поэтому они молчат. Тем более что в шуме, какой подняли злые создания, их всё равно не было бы слышно.

Не зря мудрецы говорят, что один взгляд всегда скажет больше, чем сотня слов.

О, если бы я мог перенести вас к трём холмам, когда там бушевала великая битва между Чёрным волком и Белым псом! Вы бы сами увидели, как гора треснула от гула их шагов, как две кровавые реки стекали по её склону, и одна из них была черна, как душа этого волка, а вторая бела, как сердце этого пса! А потом вы не увидели бы ничего, потому что клочья вырванной шерсти поднялись бы в воздух и закрыли и луну, и звёзды.

Долго продолжалась битва между Чёрным волком и Белым псом, и не было в той битве победителя. Чёрный волк был больше и сильнее, но ослаб от голода и устал от погони, а Белый пёс вступил в бой свежим и отдохнувшим, но был меньше и слабее. Покрытые с ног до головы тяжкими ранами, перепачканные сверху донизу своей и чужой кровью, два зверя снова разошлись и стали кружить друг вокруг друга, как перед началом поединка, только в этот раз гораздо медленнее.

Джайран чуть не плачет, глядя на заплетающиеся лапы и рваные раны своего друга. Чёрный волк выглядит немногим лучше, и за него переживают его злодейские слуги. Раззадоренные схваткой, они, не стесняясь, громко ругаются на своём языке, похожем на вой ветра, и, судя по тону, требуют поскорей разделаться с Белым псом, дерзнувшим бросить вызов самому властелину зла.

Джайран понимает, что сейчас всё решит один бросок. Он в сильном волнении привстаёт на цыпочки, чтобы лучше видеть схватку, и внезапно дикий порыв ветра заставляет его потерять равновесие. Он скатывается по холму вниз, к счастью, ничего себе не сломав, но не успевает встать, как из тысяч глоток раздаётся громкий вопль. Джайран чувствует, как сотни рук хватают его за одежду и волосы, и понимает, что это злобные дэвы и кровососущие мангусы. От страха он совсем забывает, что никто не смеет высосать кровь из жертвы Чёрного волка до того, как тот вскроет ей шею. Ему уже кажется, что длинные клыки касаются его кожи. И он, не помня себя от страха, по привычке закрывает лицо руками, а отчаянный крик перекрывает голоса всех мангусов подлунного мира:

— Помоги! Помоги мне, друг! Спаси меня!

И Белый пёс забывает о судьбах человечества и о долге перед мёртвым отцом, когда слышит голос друга, который просит о помощи. Молнией он бросается вниз, чтобы спасти Джайрана, но в итоге гибнет сам.

Чёрный волк бросается на Белого пса сзади и ломает железными клыками его шею.

Радостный вопль злых слуг, ликующих о победе хозяина, разносится на тьму шагов от трёх холмов. Джайран слышит их вопли, слышит шум их удалых плясок и наконец отрывает руки от лица.

И понимает, что шелмусы и прочие отродья ликуют гораздо левее того места, где он сейчас лежит. Понимает, что от страха принял ветки куста за руки мангусов. А поднявшись с земли, видит мёртвого Белого пса и понимает, что погубил единственного друга.

— Беги, Джайран! Беги и отыщи Белую собаку там, где я тебе сказал! Я задержу его! — кричит Безумец Вали, спускаясь со своего холма.

Чёрный волк уже близко, и Джайран готов последовать приказу старика. Он разворачивается спиной к своему жестокому врагу и привычно бежит от него.

Он бежит и проклинает себя. Бежит и просит прощения у единственного друга, которого не сумел сохранить. Он бежит и с ужасом вспоминает свою прежнюю жизнь. Страшную жизнь вечно убегающей, не знающей покоя жертвы. Жизнь, которую ему с этого дня придётся вести снова. С этого дня и до самой смерти.

И вдруг в эти воспоминания вихрем врываются другие. Как они играли с Белым псом, как бегали наперегонки и как пёс катал его на своей крепкой спине. А потом он вспоминает труп пса с переломанной шеей и довольный оскал убийцы. Он вспоминает, и шаги его замедляются.

— Беги, Джайран! Беги! Не делай напрасной его и мою смерть! Эй ты, щенок-переросток! Проголодался? Так ступай ко мне! Его ты не догонишь, а меня съесть имеешь право раньше жертвы, если я первым ударю тебя! Иди же, я жду!

Джайран слышит голос старика и вспоминает, как вначале возненавидел его, а через несколько недель полюбил, словно родного деда.

— Джайран, почему ты встал?! Немедленно беги, грязный оборвыш!

Вначале Джайран просто опирается на саблю, а потом вдруг обращает внимание, насколько плотно её рукоятка лежит теперь в руке. Почему? Да потому, что он вырос!

Джайран стонет, как раненый, и запускает свободную руку в свою огромную шевелюру. Он вырос! Он уже взрослый! Всё это время он считал себя маленьким слабым мальчиком и не заметил, как повзрослел. Сколько же лет он бегает от этого проклятого зверя?!

А старик словно читает его мысли:

— Джайран, лучшие батыры не смеют сразиться с Чёрным волком! Что с того, что ты уже большой? Только то, что Чёрному волку достанется больше мяса!

Но Джайран думает по-другому. Да и думает ли он? Нет, не мысли, а только чувства владеют сейчас его телом.

Чёрный волк шутя увёртывается от жалкого ножа презренного старика и уже готов вонзить клыки в его дряблую плоть и наконец насытиться. Но страшная боль заставляет его обернуться. Он так поражён, что вначале даже не защищается. Презренный Джайран, вместо того чтобы по привычке улепётывать со всех ног, с диким лицом рубит своего давнего врага.

Безумец Вали держится обеими руками за голову и плачет от горя. Он ничего не может сделать. Не может вмешаться и помочь Джайрану. И не потому, что он слишком стар, и не потому, что калека, а потому, что человек и волк сейчас дерутся не просто так, а по древнему закону. И закон гласит, что никто не смеет вмешиваться в этот поединок.

Чёрный волк снова и снова бросается на своего неожиданного противника, но каждый раз натыкается на разящее лезвие. Но вот ржавчина даёт о себе знать, и сабля мастера Даута трещит и распадается пополам.

Чёрный волк не хочет драться. Больше всего он мечтает сейчас уйти в далёкие пещеры и залечить там раны, нанесённые Белым псом. А потом со свежими силами приступить к поиску сбежавшей жертвы. Он свирепо рычит, надеясь, что человек с обломком вместо сабли испугается и убежит. Но Джайран и не думает бежать. Он, видно, заразился от старика Вали его безумием. Он хватает одной рукой волка за загривок, а другой тычет в него окровавленным обломком.

Джайран бьёт с неистовой силой. Он бьёт и за убитого друга, и за пожранное кочевье. Он мстит за свой вечный страх и за искалеченное детство. Он вкладывает в удары всю ненависть, которая у него накопилась за годы бесконечного унизительного бегства.

Джайрану очень страшно, когда волк рычит, и это чувство ему более знакомо, чем та ярость боя, что с недавних пор поселилась в его душе. Но он понимает, что больше никогда и ни от кого не побежит. Что лучше он умрёт на месте, умрёт самой страшной и жуткой смертью, умрёт в диких муках, но… никогда!.. и ни от кого!.. не побежит!

Он бьёт и с удивлением отмечает, что Чёрный волк совсем не такой страшный, каким его рисовали шаманы и свет луны. И не такой сильный. И что, пожалуй, он сам — нет, а такой могучий боец, как Эр Магур, вполне смог бы справиться с ним и без помощи Белого пса.

Но вот ломается и обломок сабли, и в руке у Джайрана остаётся одна рукоять. Чёрный волк ждёт, что уж сейчас-то человечишка побежит, но опять ошибается. Джайран отбрасывает бесполезную рукоять и бросается на Чёрного волка с голыми руками. Пока его избивали саблей, тот не сидел сложа лапы и уже нанёс Джайрану немало ран, но безумный юноша не обращает никакого внимания на хлещущую кровь. Он то бьёт волка кулаками и царапает ногтями, то пытается разорвать ему пасть, то ломает позвоночник. А оказавшись рядом с горлом противника, Джайран, как самый настоящий зверь, вцепляется в него зубами.

И великий ужас овладевает душой владыки зла. Он чувствует, что, выстояв в схватке с громадным Белым псом, сейчас погибнет от рук и зубов жалкого человека. Того самого человека, которого он так ненавидел и которого так презирал.